голодающим василисам, – прокашлялся филин. – Ну, ешь давай! Или будем искать укромный уголок?

Василиса шла, разинув рот, как вдруг увидела столпотворение вокруг одного продавца. Пестрая толпа разбирала товары, а продавец подсчитывал барыши.

– Гляди, это же черт! – ужаснулась василиса, присматриваясь к продавцу. – Он же не еду продает! А червяков и жуков! Нужно его прогнать!

– Ой, да ладно! Ничего ты не понимаешь в гастрономических предпочтениях! Смотри, как уплетают! А это – протеины, между прочим. Куда полезней, чем сахар, – протянул филин, пока василиса смотрела на ярмарку навьим взглядом. И правда, на месте продавца стоял рогатый черт, вокруг которого толпились люди.

– Проте… что? – переспросила она, глядя на то, как бойко идет торговля у черта.

– Сотни мух не ошибаются, короче! – прыснул филин, видя с каким азартом толпа опустошает его прилавок. – Не нравятся червяки? Ты просто не умеешь их готовить! Все полезно, что в рот пролезло! Это называется «Кухня народов Нави».

Косясь недобрым взглядом, василиса стала обходить покупателей. Черт заметил ее и замер. Василиса сжала посох крепче, понимая, что сейчас придется сражаться…

– Ну, вот скажи мне, – послышался голос филина. Он ухнул прямо ей в ухо, заставив подскочить от неожиданности. – Оно тебе надо?

Василиса безотрывно смотрела на черта. Даже в человечьем обличье казалось, что у него горят глаза. Правда, никто этого не замечал. Его тянули за рукав добротной рубахи, тыкали пальцем в товар.

– Ну убьешь ты его? И что? Драка прямо на площади на потеху публике? – скептически заметил филин. – Ну порвешь ты платье! Ну изваляют тебя вон в той луже! Как к князю завалимся? А так живет себе, бедненький, торгует помаленьку. Другие и не так людей обманывают! Хоть и не нечисть вовсе! Пойдем, пойдем!

Черт провожал василису взглядом. Сквозь морок человеческого лица были видны рожки на лбу и пятачок вместо носа.

– Мы что? За каждой мелкой нечистью бросаться будем? Может, он еще и налоги платит! А мы тут градообразующее предприятие развалим, – нес какую-то несусветную чушь филин, а василиса вздохнула.

– Ладно, – нехотя выдала она, идя своей дорогой.

– Ну правильно! До князя нужно чистенькой дойти! – прокашлялся филин.

– Так, куда идти? – спросила василиса, потерявшись на секунду в толпе.

– В самый высокий терем! – усмехнулся филин, кивнув в сторону терема, который возвышался над Посадом.

Они прошли мимо бревенчатых стен, которые трусливо облепили домишки, прижавшись друг к другу, словно воробьи на ветке.

– Помни, вежливо! – заметил филин, когда возле разукрашенных врат не вырисовались фигуры в алых кафтанах.

– Пропустите! Я – василиса! – произнесла василиса, как ее учила ягиня. Два огромных бородатых мужика, похожих на двух братьев уставились на нее сверху вниз.

– А? – переглянулись молодцы.

– Понятно, – нахохлился филин. – До буквы «в» мы еще не дошли.

– Василиса? – спросили мужики, переглядываясь. – Князь велел никого не пускать! Так что иди, василиса, своей дорогой. А лучше подальше да пока не стемнело! Зверь у нас объявился! По ночам рыщет!

– А что за зверь такой? – спросила василиса, видя закрытую дверь в терем.

– А кто ж его знает! – пожали плечами стражники. – Кто-то видал, что огромный, как медведь! Да разве можно слухам верить! На части разрывает! Как темнеть начинает, все по домам разбредаются, ставни заколачивают да двери закрывают!

– Неужто прямо в Посаде рыщет? – удивилась василиса, осматриваясь по сторонам. – Тогда мне точно нужно к князю! Что за князь-то такой! Зверь рыщет, а он в палатах отсиживается!

– Эх, девка! Шла бы ты! – покачали головами стражники. – А вон, темнеет уже! Мы-то в караульной отсидимся, а тебе бы ночлег найти! Поспрашивай людей добрых, может, кто и согласиться!

– Я к князю на службу пришла! Меня ягиня послала! – спорила василиса.

– Ну что? Пустим ее? – переглянулись стражники. – Может, и правда подсобит!

Огромные двери распахнулись, а василиса вошла в терем. Он был расписан узорами, от чего казался таким ярким и светлым.

– К кому? Чего надобно? – высыпала навстречу стража.

– К князю! Новая василиса я! – звонко ответила василиса, ударив в пол посохом.

– Ой, не признали! Князя оповестим! Авось примет! – переглянулись хозяева, пока василиса рассматривала рисунки.

– Ляпота! – прокашлялся филин. – Гляди, какой змий горыныч!

– Это не змий! Это же цветочек, – нахмурилась василиса, повернув голову. В узкие окна княжеского терема бил золотистый свет заката.

– Все по домам! – кричал зычный голос на улице. – Все по домам! Ставни заколотить, двери закрыть!

Василиса выглянула, видя, как по рыночной площади ходят красные кафтаны. Торговцы спешно собирают прилавки, а люди спешат по домам.

– Все по домам! – нараспев кричал зычный голос. Где-то неподалеку оглушающе звонко ударил колокол, да так, что, казалось, сам пол под ногами загудел.

– Иди! – грубовато окликнули василису, которая тут же направилась в открытые двери. На деревянном резном троне сидел темноволосый князь. Он был молод, но ранняя седина уже посеребрила его виски. Между бровей князя была глубокая морщина, а сам он был бледным и сидел, положив голову на руку, унизанную перстнями.

– Чего хочешь? – спросил князь, поглаживая бороду и глядя в окно.

– На службу к тебе поступить! Ягиня прислала! – произнесла василиса.

– Зарплата-а-а-а…. – напомнил филин. – Зарпла-а-та-а-а-а!

– Слыхала, что в посаде творится? – спросил князь. – Зверь у нас объявился. Лютый. Никого не щадит. По ночам рыщет. Иногда в избы врывается. Семьями вырезает.

Князь нахмурил брови, глядя на закатные лучи.

– Ну что? Еще служить хочется? – вздохнул он, а василиса видела, как сверкает княжеский меч.

– Служить – не голову сложить! – заметил филин. – Это я о чем? Ах да! Зарпла-а-а-ата-а-а-а!

– Работенки у нас достаточно! – вздохнул князь. – То домовой у кого расшалиться, аж вещи из дому в окна вылетают. То кикимора заведется, покоя не дает! То бис какой девку огуляет! То лешачок дите в лес уведет.

Василиса стояла и кивала. Наконец-то она на службе, как и говорила ягиня.

«Ничего, опыту поднаберешься быстро!», – успокаивала ягиня, пока василиса вздыхала. Не хотелось ей расставаться с лесной избушкой. Да обратно дороги нет. Вон уже другие василисы подрастают. На пятки наступают.

«А что? Не холодно, не голодно! Князь верно платит!», – расчесывала ей косы ягиня старинным черным гребнем. – «Так что место теплое, сытое… Да не реви ты!».

А она ревела. Словно замуж выдают!

– А что по поводу той василисы? – спросила внезапно василиса, оглядывая красоту княжеского терема. – Долго ли она у вас служила?

– Не долго, – буркнул князь, а солнце исчезло за горизонтом. По палатам забегала челядь, зажигая свечи. В свете сальных свечей лицо князя казалось восковым.

– Ну все, иди! Князю отдохнуть надобно! – гаркнули на василису со спины. – Иди, покои тебе покажем. Будешь при княжьем дворец жить, князю