влиятельная жизнь, я мог бы распоряжаться Жизнью и Смертью, успехами или неудачами, как мне заблагорассудится! Но я едва начал… Это несправедливо!

Он замолчал, поражённый, когда я приблизил своё лицо вплотную к его. С меня было довольно.

— Бродяга, — это было в прошлом. — Насколько я понимаю, сейчас вы всего лишь ещё один беженец, скрывающийся на Тёмной Стороне. На моей Тёмной Стороне… Так что, ведите себя здесь прилично. Если вы попытаетесь играть жизнями людей, находящихся под моей защитой, я вышвырну вас на Улицу Богов и скормлю чему-то непостижимому.

— Конечно, Уокер, — сказал Бродяга, его голос внезапно стал совершенно разумным. Я гость в этом удивительно безвкусном, вульгарном городе. У меня и в мыслях не было создавать никаких проблем.

— Ты переигрываешь, — сказал я.

Он отстранённо улыбнулся, осторожно попятился, не сводя с меня глаз, и двинулся дальше. Многие люди очень хотели пообщаться с ним, заявить о себе живой легенде.

Я стоял в одиночестве и думал. Я видел и слышал много интересного на “Балу Вечности”, но всё это не имело никакого отношения к тому, ради чего я здесь. Никто даже не упомянул о сыворотке бессмертия, чтобы обсудить её возможности, цену или то, следует ли её уничтожить. И кто-нибудь бы уже это сделал. Возможно, её владелец представит её на суд в какой-то скрытой, тайной комнате, неизвестной никому, кроме самых избранных бессмертных.

Но я не видел, чтобы кто-то уходил или пропадал и появлялся снова… и от меня очень трудно скрыть потайные двери и комнаты. Я уже начал сомневаться, существует ли сыворотка на самом деле. Зелье, которое могло бы сделать каждого бессмертным, вызвало бы всевозможные волнения.

Сама вселенная возмущается существованием бессмертных, вот почему их так немного. Они всё портят, нарушают естественный порядок вещей… и Вселенная, как известно, реагирует, когда чувствует, что их слишком много, довольно жестокими и эффективными способами. Поверьте мне, вы не захотите знать, как.

Я всё ещё размышлял над последствиями этого, когда раздался протяжный крик, за которым последовало несколько воплей. Люди кричали, отступали и протискивались вперёд. Я пробился сквозь толпу, следуя за криками, и там на полу, у буфета, очень тихо, очень неподвижно лежал, мёртвый Король Кожи.

ТРИ

Время, Посмотри, Что со Мной Стало

Я быстро подошёл и опустился на колени рядом с неподвижным телом, чтобы проверить, нет ли признаков жизни, но пульса ни на запястье, ни на шее не было. Кожа под кончиками пальцев была холодной, липкой и странно дряблой… Она двигалась слишком легко и свободно под моими пальцами, как будто не была должным образом прикреплена. Я проверил, что Король Кожи не дышит, затем встал и холодно огляделся вокруг.

Бессмертные стояли, сбившись в небольшие группы, для утешения и поддержки, молча глядя на меня широко раскрытыми, вытаращенными глазами, словно травмированные дети. Никто из них не был чужд смерти, даже внезапной и насильственной смерти, но убийство, совершенное кем-то из их собственного вида, в месте, где они должны были быть в безопасности… Это было что-то другое.

На “Балу Вечности” никому не разрешалось иметь личное оружие, якобы для предотвращения подобных событий.

Я поймал взгляд Хэдли Забвение и поманил. Он легко двинулся вперёд и пробрался сквозь толпу чтобы присоединиться ко мне. Он посмотрел на тело, затем выжидающе посмотрел на меня.

— Вы Детектив — Инспектор, — сказал я. Вы хотите взять на себя это дело?

— Вы Уокер, — сказал Хэдли. Это ваша юрисдикция.

— Тогда сделайте мне одолжение. Встаньте у двери и смейтесь в лицо всякому, кто попытается выйти. Никто не войдет и не выйдет, пока я не закончу своё расследование.

— Я буду стоять на страже, — сказал Хэдли. Это должно быть… забавно.

Он быстро улыбнулся мне и прошёл сквозь толпу к дальней двери, не дожидаясь, пока все уберутся с его пути. Бессмертные теперь обрели свои голоса, шум вопросов и требований становился всё явственней с каждым мгновением. Мне предстояло занять позицию Уокера и взять на себя ответственность за ситуацию. Или никто из них не станет со мной разговаривать. Я повысил голос и обратился к собравшимся бессмертным, и они неохотно успокоились и посмотрели на меня.

— Всё в порядке! — сказал я. Будьте бдительны! Король Кожи убит. Это превращает этот бальный зал в место преступления, а вас — в подозреваемых. Так что никто из вас в ближайшее время никуда не отправиться. Привыкайте к этому. А теперь, мне понадобится ваша помощь и сотрудничество, чтобы найти убийцу. Он всё ещё здесь, скрывается, и чем быстрее я его найду, тем быстрее вы все снова почувствуете себя в безопасности. Мне придётся задать вам всем несколько вопросов. Никто из вас не должен принимать это на свой счет…

— Мы вам не подчиняемся! — рявкнул человек, закутанный в пурпурную римскую тогу, на которую он мог иметь, или не иметь права. Выскочка, — функционер! Мы уходим, все мы! Прежде чем убийца нанесёт новый удар!

— Нет. — сказал я, пронзая его своим лучшим жестким взглядом. Никто не уйдёт, пока я не найду убийцу.

Жасмин де Луар шагнула вперёд, откинув назад свою пышную голову, чтобы лучше ухмыльнуться мне своим аристократическим носом. Она была одета как Елизавета I, рыжие волосы и очень высокий лоб.

— Вы не можете держать нас здесь! Вы всего лишь смертный. У вас нет власти над нами!

— Он даже на самом деле не Уокер! — произнёс другой голос откуда-то из глубины толпы. У него нет Голоса!

— Я Джон Тейлор! — громко сказал я, и толпа снова затихла. Я злобно улыбнулся окружающим, и некоторые дрогнули… — Вы все слышали обо мне. Я человек с даром поиска. А теперь успокойтесь и ведите себя прилично, или…

— Или что? — сказала Жасмин.

— Или я найду твоего пропавшего мужа, — сказал я.

Жасмин замешкалась, растерялась. Она скользнула обратно в толпу. Я неторопливо огляделся, кивая знакомым лицам.

— Эй вы там, я мог бы найти, куда ушли недостающие средства вашей компании. Или вот вы. — Я мог бы найти, где вы закопали тела. А что касается тебя, милая, я мог бы найти твой старый нос и вернуть его на прежнее место.

Теперь все они затихли, глядя друг на друга в поисках поддержки и не находя её. У всех у них были секреты, и никто из них не хотел, чтобы я слишком пристально их рассматривал. Конечно, я в основном блефовал, высказав несколько обоснованных предположений, основанных на последних сплетнях, но они этого не знали. Я повернулся к ним спиной и