— Я вовсе не насмехаюсь, — запротестовала Бьянка. — Я лишь хотела порадовать тебя, но не желаю тебя ни с кем делить.

— Любимая, даже если бы у меня было пятнадцать жен, тебе не пришлось бы меня с кем-то делить. Ну же, иди сюда.

Хотя пуговички на рубашке Бьянки были крохотными, Эван тотчас же расстегнул их. Он жаждал прикоснуться губами к мягким розовым бутонам ее грудей, он хотел покрывать поцелуями ее прекрасное тело, хотел насладиться ее божественной красотой. Отбросив в сторону панталоны, Эван увлек жену на постель.

Утомленные минутами страсти, они долго лежали молча. Голова Бьянки покоилась на плече мужа, и он осторожно перебирал пальцами ее золотистые пряди. Эван знал, что ей тоже не спится, и знал, что в душе ее царит покой. Его же терзали горечь и злоба — он вновь вспоминал брата и жаждал мести. Однако Эван был почти уверен: Франческо Антонелли не мог отдать приказ убить Чарльза. Он просто заставил бы дочь выйти замуж за Паоло и таким образом переложил бы на него всю ответственность за Бьянку. А вот Паоло, конечно же, пришел в ярость, узнав о посягательствах влюбленного американца; очевидно, он и задумал убийство. Теперь же, после исчезновения Бьянки, высокомерный венецианец будет вынужден последовать за ней… При этой мысли Эван невольно улыбнулся. Что ж, он убьет мерзавца еще до того, как тот успеет ступить на палубу «Феникса». Паоло уже можно было считать покойником. Наконец-то успокоившись, он взглянул на молодую жену.

— Дорогая, мне так трудно сдерживать себя, когда ты рядом. Возможно, я слишком нетерпелив и должен остудить свой пыл, — прошептал он ей на ухо.

В каюте царил полумрак, и Эван не видел, как густо покраснела Бьянка; она же почувствовала, как жарко запылали ее щеки.

— Может, я просто не могу доставить тебе удовольствие? — проговорила она в замешательстве. — Прости, если я делаю что-то не так.

Эван засмеялся и крепко обнял ее.

— Ты все делаешь замечательно! Но тебе еще многому надо научиться в постели. Впрочем, у нас для этого будет время. Я не хотел торопить тебя и брать больше, чем ты готова отдать.

Бьянка молчала, не зная, как ответить. Ведь до встречи с Эваном она имела весьма смутные представления о том, что происходит между мужчиной и женщиной в постели. Ее муж оказался очень страстным мужчиной, с ней он был осторожен и нежен. А ощущения, которые она испытывала, когда он ласкал ее, — ни в одном из двух языков, которыми владела Бьянка, не было слов, чтобы описать эти ощущения.

— Эван, я никогда не встречала такого замечательного человека, как ты, — сказала она наконец. — И несомненно, лучшего любовника, чем ты, не найти. Я действительно мало знаю о том, как доставить удовольствие мужчине, но ты ведь не упрекал меня…

— Я просто не хотел тебя обидеть, — улыбнулся Эван; склонившись над женой, он снова принялся целовать и ласкать ее.

Проснувшись на следующее утро, Бьянка сладко зевнула и, повернувшись, чтобы взглянуть на Эвана, обнаружила, что его нет в каюте. Муж аккуратно сложил ее ночную рубашку и положил у нее в ногах. На столе Бьянка увидела корзиночку с апельсинами и печеньем, а на умывальнике — кувшин с водой. Она быстро умылась и надела чистое белье. Но тут же поняла, что без Эвана ей и на сей раз не обойтись. Бьянка принялась ждать мужа, но тот не появлялся. Наконец вошел юнга, и она обратилась к нему с улыбкой:

— Мне нужно, чтобы ты завязал корсет, Тимоти. Не мог бы ты помочь мне?

Мальчик в испуге уставился на Бьянку, но отказать ей не посмел.

— Капитан Синклер сказал, что я должен находиться в вашем распоряжении, мэм, — ответил он.

Тимоти поставил на стол кофейник, вытер ладони о штаны и, взявшись за шелковые шнурки корсета, затянул их. Заинтригованная словами юнги, Бьянка мило улыбнулась ему.

— Спасибо за помощь, Тимоти, но почему ты называешь моего мужа капитаном Синклером? Разве не Уильям Саммер капитан «Феникса»?

Тимоти густо покраснел, решив, что допустил ужасную ошибку.

— Да, мэм, это так. Но сначала я служил у капитана Синклера, поэтому не знаю, как теперь его называть.

— Тогда ты должен спросить его об этом, Тимоти, потому что я уверена: на «Фениксе» не может быть двух капитанов.

— Да, мэм.

Заметив, что смутила мальчика, Бьянка заговорила о другом:

— Тимоти, а когда ты впервые вышел в море? Юнга ненадолго задумался. Потом, нахмурившись, ответил:

— В конце войны. Мой отец плавал на «Фениксе», но англичане его убили. У меня еще трое маленьких братьев, так что мама была рада, когда мне предложили это место.

Бьянка полагала, что не следует задерживать мальчика, но все же любопытство взяло верх.

— Тебя ведь нанял мой муж, а не Саммер? — спросила она.

— Да, мэм. Он теперь заботится о моей семье. Говорит, что это его долг перед моим отцом, потому что отец был хорошим матросом.

Великодушие Эвана не могло не вызывать уважения, и Бьянке захотелось узнать о муже побольше.

— Скажи, Тимоти, а мой муж заботится о твоем образовании?

Мальчик покачал головой и с гордостью ответил:

— Я учился в школе, но сейчас занят делами поважнее.

— Да, понимаю… — Бьянка взглянула на всклокоченные волосы Тимоти, на его мятую рубашку и на поношенные штаны. Неужели так должен выглядеть юнга на таком прекрасном корабле, как «Феникс»? Она решила, что непременно поговорит с Эваном о внешнем виде Тимоти. — Скажи-ка, а как давно Саммер является капитаном «Феникса»? — спросила Бьянка.

Этот вопрос поверг Тимоти в ужас. Он попятился к двери и, покраснев, выпалил:

— Не очень давно, не очень! — В следующее мгновение мальчик выскочил из каюты.

— Постой, Тимоти! — окликнула юнгу Бьянка, обескураженная его внезапным бегством, — ведь она вовсе не хотела испугать мальчика.

Но почему же он боялся говорить об Уильяме Саммере? У Бьянки накопилось множество вопросов, и ответить на них мог только ее муж. Решив отложить завтрак, она отправилась на поиски Эвана.

Поднявшись на палубу и увидев мужчин, обступивших Эвана, Бьянка поняла, что сейчас не стоит беспокоить мужа. Он что-то говорил, и все внимательно его слушали. При этом было очевидно, что разговор идет очень серьезный. Укрывшись за перилами трапа, Бьянка с интересом наблюдала за мужчинами.

— Жена предупредила меня, что следует опасаться пиратов, — говорил Эван. — Я скажу ей, что ежедневные упражнения в стрельбе из пушек — это подготовка к такой встрече. Венецианский корабль может нагнать нас сегодня или на днях, и я хочу, чтобы вы были готовы к этому. Мы не станем уклоняться от встречи с венецианцами. Как только я выясню, кто находится на борту судна, мы разнесем его в щепки.

Уильям нахмурился и пробормотал: