Американская деятельность в Китае заключалась главным образом в инвестициях в Шанхае и капиталовложениях в радиосвязь и авиационные предприятия. Организационно она направлялась американскими бизнесменами и торговым атташе Шанхайского консульства. Кроме того, Америка проявляла активность и в области дипломатии в связи с проблемами экстерриториальности и перемирия в Шанхае. По всей видимости, Америка стремилась заменить Англию в качестве доминирующей силы на Дальнем Востоке. Тогда уже проявились такие признаки, и деятельность Англии на Дальнем Востоке начала быстро сокращаться. Советский Союз же полагал, что нужно во что бы ни стало установить дипломатические отношения с Америкой. Информацию по этой сложной проблеме я получал главным образом от Смедли и молодых сотрудников американского консульства, информация от Смедли поступала редко и нерегулярно.

В. Новая политика Японии в отношении Маньчжурии.

Положение Японии на Дальнем Востоке изменилось после Маньчжурского инцидента (имеется в виду подрыв 18 сентября 1931 года на Южно-Маньчжурской железной дороге (ЮМЖД), принадлежавшей Японии, около Мукдена (Шэньяна), что послужило поводом для японской оккупации Маньчжурии, завершившейся 18 февраля 1932 года провозглашением марионеточного государства Маньчжоу-Го. — Б.С.), вспыхнувшего осенью 1931 года. Захватив контроль над Маньчжурией, Япония стала стремиться играть все более активную роль в Восточной Азии. Были все основания предвидеть, что, как только Япония покорит Маньчжурию, она будет стремиться играть эту роль энергично и единолично, Прямое влияние Маньчжурского инцидента состояло в том, что Советский Союз оказался в непосредственном соприкосновении с Японией в обширном пограничном районе, который до этого в общем-то не принимался во внимание с точки зрения национальной безопасности. Другими словами, возникла новая, непростая для СССР ситуация. Маньчжурские дела были задачей Харбинской группы и не входили в мои обязанности, но я сам лично не мог не следить со всей тщательностью за новой обстановкой в Восточной Азии.

Г. Шанхайский инцидент (имеется в виду избиение пятерых буддийских монахов-японцев возле одной из фабрик в Шанхае 18 января 1932 года. В завязавшихся столкновениях погиб китайский полицейский. В Шанхае началась кампания по бойкоту японских товаров. Японское правительство предъявило властям Шанхая ультиматум, требуя осуждения и пресечения демонстраций, а также возмещения ущерба, нанесенного японской собственности. Вечером 28 января городские власти согласились выполнить эти требования. Но около полуночи самолёты с японских авианосцев начали бомбить Шанхай. В ходе завязавшихся боев японцы к 3 марта овладели Шанхаем. 5 мая был подписан Шанхайский мирный договор. Город был объявлен демилитаризованной зоной. Китаю запрещалось держать гарнизоны также в соседних Сучжоу и Куньшане. Япония получила право разместить в Шанхае ограниченный воинский контингент для охраны японских подданных. — Б.С.).

Вспышка боевых действий в Шанхае в 1932 году свидетельствовала о том, что в японской внешней политике начал проводиться новый курс. Конечно, в то время нам было не вполне понятно, было ли это случайным единичным столкновением или это было выражением устремлений Японии завоевать Китай вслед за захватом Маньчжурии. Кроме того, было непонятно, двинется ли Япония на север, в Сибирь, или же на юг и вторгнется в Китай. В такой ситуации во время Шанхайского инцидента моя работа стала еще более важной. Я старался вскрыть подлинные цели Японии и в деталях изучить методы боевых действии японской армии в ходе боев в Шанхае.

Д. Японо-китайские столкновения.

В результате Маньчжурского и Шанхайского инцидентов вскрылась новая картина японо-китайских проблем. Отношения между двумя странами, разумеется, не только неизбежно ухудшились, но и совершенно изменился их прежний характер. Китай, как и Советский Союз, стал смотреть другими глазами на новые действия Японии, неизбежно испытывая по отношению к ней новые опасения. Нечего и говорить, что я уделял самое пристальное внимание этому вопросу.

Е. Японская проблема.

Я изучал эту проблему по частям, но вынужден признать, что японскую проблему необходимо рассматривать целиком. И еще будучи в Шанхае, приступил к изучению Японии и намеревался при этом стать знатоком японской истории и внешней политики".

Чувствуется, что Зорге влекла входившая тогда в моду геополитика. Он стремился проанализировать столкновение интересов великих держав в Восточно-Азиатском регионе и попытаться спрогнозировать возможное развитие событий.

Следует заметить, что по большей части группа Зорге в Китае получала информацию из открытых источников — из газет, журналов, сообщений информационных агентств и т. п. Зорге также черпал информацию из наблюдения своих агентов за перемещением воинских частей и из собираемых ими слухов. Но достоверность такой информации порой было очень трудно проверить. Серьезных же агентов, связанных с нанкинским правительством, командованием китайской армии или работающих в иностранных посольствах и консульствах, у Зорге не было.

Первым и основным из китайских помощников Зорге был Ван, которого он по приезде взял на работу переводчиком. Вскоре они подружились, и Зорге предложил китайцу работать также в качестве агента. Тот согласился, не слишком опасаясь контрразведки, и привлек в группу и свою жену. Впоследствии жена Вана устроилась на работу в Министерство иностранных дел в Нанкине, явно по заданию Зорге.

Юлиус Мадер пишет еще об одном китайском агенте — Цзяне. Вряд ли он и Ван — одно и то же лицо, так как Цзян не мог считаться "китайцем из хорошего общества", каким был Ван. Отец Цзяна был слугой в доме генерала и черпал кое-какую информацию от своего хозяина. Зорге также ценил Цзяна как знатока местных нравов.

На одной из вечеринок Агнес Смедли познакомила Зорге с Одзаки, корреспондентом японских газет в Китае. Коммунист Хоцуми Одзаки вскоре стал одним из главных информаторов Зорге.

В "Тюремных записках" Зорге так отозвался о нем: "Одзаки был моим самым главным соратником. Впервые я познакомился с ним через Смедли в Шанхае. Отношения между нами и с деловой, и с человеческой точек зрения были совершенно безупречными. Его информация была чрезвычайно надежной и наилучшей из той, которую я получал из японских кругов. С ним у меня быстро завязались дружеские отношения. Поэтому, как только я прибыл в Японию, то прежде всего принял меры к тому, чтобы установить связь с ним. Он покинул Шанхай в 1932 году, и это была серьезная потеря для нашей группы. Он явно имел тесные связи с Китайской коммунистической партией, но я в то время почти не знал об этом, нет, фактически ничего не знал".

Работая в Китае, Зорге пришёл к выводу об усилении роли Соединенных Штатов в международных делах. От "молодого сотрудника американского консульства", из осторожности не названного, и от Агнес Смедли Зорге получал обширную информацию о роли США в Тихоокеанском регионе.

В "Тюремных записках" Зорге так описал свою работу в Китае: "В Шанхае я был прямо связан только с Ваном, и лишь в исключительных случаях имел дело с другими членами группы. Ван из самых различных источников добывал информацию и материалы, которые мы вместе анализировали. В случаях же, когда возникала необходимость получить особо достоверные пояснения и сообщения, мы вдвоем с Ваном непосредственно встречались и беседовали с человеком, передавшим информацию и материалы. Все указания и поручения по сбору информации шли через Вана, и, кроме исключительных случаев, я непосредственно не встречался для разъяснения своих указаний с отдельными агентами. Однако если агент приезжал в Шанхай из других мест, то я сам встречался с ним в присутствии Вана. С течением времени определилось, к каким проблемам каждый агент имеет особые склонности и способности, в связи с чем работа в Шанхае была в основном распределена так, чтобы использовать сильные стороны каждого человека. Агенты в Пекине, Ханькоу и Кантоне занимались самыми различными проблемами без такого распределения функций. Мы встречались поздно вечером и, если позволяла погода, использовали людные улицы. Встречались и в частных домах: в доме Вана, в домах иностранцев, куда я мог запросто заходить. Места встреч меняли, так как легко бросается в глаза, если встречи проходят в одном месте. По возможности мы избегали использовать для встреч мой дом. Работая в такой манере, зачастую перед тем, как начать ту или иную операцию, я вынужден был заранее договариваться и встречаться с Ваном. Однако это не было невозможным, поскольку в то время в Шанхае не было особого риска в подобных делах.