Можно подумать, пронеслось в голове у Миранды, что его силой вынудили танцевать с ней! Но она заставила себя улыбнуться и сказать:

— Конечно, я понимаю.

— Значит, договорились, — сказал Тернер таким тоном, каким мужчины обычно хотят показать собеседнику, что разговор окончен. — Вижу, сюда направляется юный Харди с намерением пригласить тебя на следующий танец. А я пойду и что-нибудь выпью. Для храбрости. Встретимся на первом вальсе.

И, поздоровавшись с подошедшим поклонником, он удалился. Миранда, сделав положенный реверанс, проследовала со своим кавалером танцевать кадриль. Она не удивилась тому, что после комплимента ее платью и вопроса о погоде мистер Харди стал расспрашивать об Оливии. Миранда отвечала на все вопросы вежливо, но что касается своей подруги, постаралась не особенно его поощрять, потому что, судя по плотной толпе поклонников вокруг нее, шансы у него были невелики.

Танец окончился, к радости Миранды, очень быстро, и она поспешила к Оливии.

— Ой, дорогая, наконец-то я вижу тебя! — воскликнула та. — Где ты была? Я всем о тебе рассказывала.

— Не сочиняй, — не поверила ей Миранда.

— Нет, говорила. Правда? — Оливия дотронулась веером до стоящего рядом джентльмена, который немедленно кивнул. — Зачем мне тебе лгать?

Девушка еле заметно улыбнулась.

— Ведь это соответствует твоим целям, не правда ли?

— Ой, перестань. Подруга я тебе или нет? А где ты, кстати, была?

— Мне стало жарко, и я отошла в сторону, чтобы выпить лимонада. Со мной был Тернер.

— Значит, он все-таки прибыл? Я должна буду оставить для него танец.

— Неужели у тебя есть хоть один свободный? — удивилась Миранда.

— Не может быть, чтобы совсем ничего не осталось. — Оливия просмотрела свою танцевальную карточку. — О Господи! Придется кого-нибудь вычеркнуть.

— Оливия, это неприлично.

— Почему? Послушай, Миранда…

Она не договорила. Вспомнив, что стоит в кольце многочисленных обожателей, она повернулась к ним, одарила всех сияющей улыбкой и проворковала:

— Не принесет ли мне кто-нибудь из вас, джентльмены, лимонада? У меня в горле пересохло.

Все зашумели, наперебой предлагая свои услуги, и толпой поспешили выполнять ее просьбу. Миранда, оторопев, смотрела им вслед.

— Они похожи на стадо баранов, — шепнула она Оливии. — Ты не находишь?

— Пожалуй, — согласилась та. — За исключением тех, кто больше похож на ослов.

Миранда на секунду задумалась. Интересно, кого Оливия имела в виду?

— Остроумно я поступила, чтобы отделаться от всех сразу? — затараторила подруга. — Могу поделиться опытом — я весьма в этом преуспела.

Миранда ничего на это не ответила, зная, что когда Оливия начинает что-то говорить, то лучше ее не прерывать.

— Большинство из них — страшные зануды.

— Глядя на то, как ты с ними флиртуешь, этого не скажешь, — уколола подругу Миранда.

— Ну, я не отрицаю, что мне это нравится. — Оливия насмешливо посмотрела на нее. — Я не собираюсь отрезать себе нос, чтобы досадить маме.

— «Досадить маме»… — повторила Миранда. — Кажется, эта пословица звучит иначе: «Рассердившись на своё лицо, отрезать себе нос». Наверняка автор перевернулся в могиле от твоей интерпретации.

— Ты думаешь, это Шекспир? — спросила Оливия.

— Нет. — Черт, теперь у нее это застряло в голове. — Это кто-то другой.

Миранда мысленно пробежала по всему списку известных ей писателей.

— Теряюсь в догадках, — пожала она плечами.

— Тернер… Как тебе такой классик?

— Кто?

— Мой брат.

Миранда резко подняла голову.

— Тернер?

Оливия вытянула шею и посмотрела куда-то мимо Миранды.

— У него очень целеустремленный вид.

Девушка бросила взгляд на свою танцевальную карточку.

— Наверное, подошло время для нашего вальса.

— Он очень красив, правда?

Миранда ничего на это не ответила и подавила вздох. Тернер действительно выглядел неотразимым до невозможности. А теперь, когда он стал вдовцом, все незамужние леди — и их маменьки — будут за ним охотиться. Как за медведем.

— Как хы думаешь, он снова женится? — спросила Оливия.

— Понятия не имею, — выдавила Миранда. — Думаю, что придется. Ты так не считаешь?

— Ну, есть еще Уинстон, чтобы обеспечить наследника. И если ты… Ох!

Миранда ущипнула Оливию, и в эту минуту около них появился Тернер. Он отвесил изысканный поклон, а подруга с чарующей улыбкой сказала:

— Как приятно тебя видеть, брат! Я уж отказалась от мысли встретиться с тобой. Где уж нам…

— Если бы я тут не появился, мама приготовила бы из меня отбивную. — Он едва заметно прищурился, но от глаз Миранды это не укрылось. — Почему подруга ткнула тебя в бок?

— Ничего подобного! — запротестовала та, но по его взгляду поняла, что он ей не поверил. — Я ее только легонько хлопнула.

— Ткнула, хлопнула… Какая интересная тема для разговора! Намного занимательнее, чем все то, что творится в зале.

— Тернер! — возмутилась Оливия.

Не обращая внимания на сестру, он повернулся к Миранде:

— Как ты думаешь, ей не нравится то, как я выражаюсь, или то, что я считаю присутствующих на этом балу гостей идиотами?

— Полагаю, в главном она с вами солидарна. Оливия тоже назвала их так.

— Я сказала несколько иначе, — вмешалась подруга. — Я только заметила, что они зануды.

— Бараны, — уточнила Миранда.

— Ослы, — добавила Оливия.

Тернер изобразил беспокойство.

— Господи, вы обе разговариваете на каком-то сленге. Это что — новая светская мода?

— Нет, мы очень точно изъясняемся, — возразила Оливия. — А ты знаешь, кому принадлежит фраза: «Отрезать нос, рассердившись на свое лицо»?

— Что-то я не улавливаю связи, — удивился Тернер.

— Во всяком случае, это не Шекспир, — сказала Миранда.

— А кто тогда? — не унималась Оливия.

— Да кто угодно из множества известных английских писателей, — заявила девушка.

— Ты поэтому ткнула Оливию в бок? — поинтересовался Тернер.

— Да! — с готовностью ухватилась за эту версию Миранда.

Но к несчастью, его сестра успела опередить ее и сказать «нет».

Тернер с улыбкой смотрел то на одну, то на другую.

— Мы говорили об Уинстоне, — пояснила Оливия.