Мэлори оторвалась от губ Тая и повела его к столу шокоголиков. Тот взял корзиночку, поцеловал Мэлори и ушел.

– А как Сиэтл? – допытывалась мать. – Как твоя новая работа в банке? Ты уже стала одним из директоров?

Грейс состроила гримасу.

– Вообще я занялась кое-чем другим.

– Вот как?

Грейс глянула на коробку Эми.

– Нечто, больше связанное с бухгалтерией.

Уклончиво, но будем надеяться, впечатляюще, хотя невозможно отрицать, что это абсолютное вранье и означает ее посмертное пребывание в аду еще и за то, что лгала собственной матери.

– Родственное направление по крайней мере?

Телефон Грейс пискнул. Кто-то еще звонит.

Вот оно, спасение!

– Подожди, мама, мне звонят.

Она нажала кнопку.

– Алло?

Ничего. Чертов телефон! Слишком часто она его роняла.

Грейс шлепнула телефоном по бедру и снова нажала кнопку.

– Алло.

– Грейс, вы завтра свободны?

Джош и его низкий голос, тот самый, что вызывал сладостный трепет в женском естестве Грейс.

Свободна ли она? К несчастью…

– Подождите секунду.

Она переключилась, решив, что если все равно пойдет в ад, может, по крайней мере, осчастливить желающую ей добра мать.

– Да, параллельное направление. Ничего столь волнующего, как работа космического специалиста или биолога, но я работаю на доктора.

– Звучит заманчиво, – сухо заметил Джош. – Я знаю этого доктора.

Грейс застыла. Дьявол!

– Минуту, – выдавила она и ударила себя телефоном по лбу, после чего, игнорируя потрясенные взгляды Эми и Мэлори, снова переключилась на мать.

– Ма?

– Разумеется, дорогая, кто же еще?

Вот именно, кто же еще?

Грейс вытерла влажный лоб.

Мэлори и Эми, явно потрясенные происходящим, ловили каждое слово.

Грейс, заерзав, повернулась к ним спиной.

– Расскажи о своей работе, – попросила мать.

– Я работаю… на доктора.

– Используешь диплом аудитора, чтобы управлять его финансами? Или собираешь материал для диссертации, которую так и не закончила?

От ответа ее спас писк телефона.

– Подожди.

Она переключилась.

– Джош, я не могу говорить сейчас.

Молчание.

Господи Боже. Ей действительно необходим новый телефон!

Она снова треснула по нему и переключилась на мать.

– Прости, ма. Да, я собираюсь использовать свой диплом. Что-то в этом роде. И сбор материала тоже. Я пытаюсь применить новые методики. Но послушай, мне действительно пора…

– «Новые методики»? – переспросил Джош. – Мне это нравится.

– О, ради бога! Мне нужно идти!..

Она снова нажала на кнопки и глубоко вздохнула.

– Мама?

– Да. Дорогая, ты очень озабочена. Много работаешь?

– Очень, – пролепетала Грейс, растирая переносицу.

– Что? Алло, Грейс, я тебя не слышу.

Молчание.

Грейс выругалась и ударила телефоном по ладони.

– Ма? Прости, связь отвратительная. Да, я много, очень много работаю. Эй, ведь я Брукс, верно?

– Беседа становится все более и более интересной, – заметил Джош.

– О Господи! Я же сказала, что мне некогда!

Грейс отсоединилась и стала нервно обмахиваться ладонью.

– Черт, жарко как!

Мэлори и Эми продолжали таращиться на нее. Мэлори хотела что-то сказать, но Грейс ткнула в нее пальцем, поморщилась и снова заговорила.

– Мама?

– Да. Грейс, что у тебя…

– Въезжаю в тоннель, ма. Сейчас связь пропадет.

Грейс отключила линию. Закрыла глаза. И, как большая девочка, проглотила горькую пилюлю.

– Полагаю, вы все еще здесь, – процедила она в телефон.

– Угу, – согласился Джош. – Так для того, чтобы выгуливать собаку, требуется высокая квалификация?

– Я не хочу говорить об этом.

– Еще бы!

– Я въезжаю в тоннель, – с отчаянием выпалила она.

– В Лаки-Харборе нет тоннелей.

– Значит, я брошусь под автобус.

– Можно бежать, но не стоит прятаться, – весело ответил он.

А тут он ошибался. Она пряталась всю жизнь. Прямо на глазах у окружающих. Притворялась, что она – Брукс. Когда, по правде говоря, была приемышем. Не чистокровкой. Дворняжкой. Она выключила телефон, швырнула на сиденье и прижалась лбом к столу.

– Вау! – одобрительно воскликнула Эми. – Если уж позориться, так на всю катушку! Врешь и не краснеешь!

– Я попаду за это в ад.

– Нет, – не согласилась Эми, подвигая поднос с пирожными ближе к Грейс.

– Вряд ли люди попадают в ад за то, что ведут себя как последние ослы. Бабушка говорила, что в ад попадают те, кто издевается над собой.

Грейс подумала о том, как издевалась над собой сегодня утром в душе, и вздохнула.

Если бы не шоколад, не было необходимости в утягивающих колготках. Вся швейная промышленность была бы в отчаянии.

Из-за совершенно безумной смены на «скорой» Джош добрался до дома только в три часа ночи. Кое-как заполз в постель и немедленно отключился. И видел во сне прелестную, гибкую банкиршу-натурщицу-выгуливателя собак в мокром, так и льнувшем к ее изгибам сарафане, отчего у него бешено колотилось сердце.

И вследствие его глупости он также видел во сне, что целует вышеуказанную красавицу блондинку.

У него выдался один роскошный час сна, прежде чем его разбудили характерные звуки рвоты. Анна. Не грипп, а самое банальное похмелье. Вовремя, ничего не скажешь…

Когда он наконец добрался до офиса, выяснилось, что пациентов сегодня вдвое больше, чем полагалось бы, но и тут ничего нового. Первой была миссис Доусон, страдавшая приливами и другими симптомами предклимакса. Она ходила к нему месяцами раз в неделю, принося запеканку и новый список хворей. А в конце каждого визита приглашала на свидание. Джош каждый раз вежливо отказывался, объясняя, что никогда не смешивает бизнес с удовольствием. Сегодня, когда он повторил стандартную отговорку, она вытащила телефон и показала страничку Фейсбука, на которой он целовал Грейс.

– Похоже, вы определенно смешиваете церковь и государство, – подчеркнула она.