— Ну хорошо-хорошо, — Башмак поднял руки, зло улыбаясь. — Я всё понял.

Чёрт побери, я столько времени провёл в этом мире, но с некоторыми вещами так и не смирился. Например это. Мужику продырявили отвёрткой плечо и прострелили живот. В мире одарённых пара пулевых ранении отнюдь не означало, что-то необратимое. Будто Башмаку не продырявили лёгкое и не взболтали кишки, а дали разок в глаз и разбили нос. И теперь он отступал к двери, признавая свою неправоту.

— Пошли, Сайлок!

— Не забудь про должок, Башмак! Твой гонщик должен пропустить моего, когда я скажу. Иначе я взорву твою тачку, твою жирную задницу и бокс твоих никчёмных Битников в придачу!

Я вышел первым, следом Башмак. Переступил порог и пролил пару капель крови на землю. Лязгнула железная калитка о ворота, и за спиной раздался едкий и разительный смех.

На удивление, Башмак выглядел спокойным. Я шел с ним бок о бок и с опаской поглядывал. Не сломали ли они его морально? Ускорился и открыл Башмаку дверь. В машине должна быть аптечка. Мне не составило бы труда найти нужные компоненты и даже подобрать подходящие к конкретным повреждениям, но Башмак в машину не сел. Бормоча что-то под нос, открыл багажник и достал тяжеленный блестящий дробовик…

Пока Башмак не наделал глупостей, я попробовал его отговорить. Мы остановились у ворот. Он прислушивался и покачивал головой. Я думал, он слушает меня, оказалось нет, он слушал тех, кто внутри.

Из дула вырвался столб пламени, по ушам ударило так сильно, что я даже присел. Выстрел сопровождался каким-то непонятным железным шелестом и свистом. Если бы не материя, кровь пошла бы ушами. В воротах образовалась здоровенная дыра. Жестяные створки ходили ходуном и гудели, а изнутри доносился стон.

Башмак выбил калитку и залетел внутрь, повторно нажимая на спуск. Я вбежал следом и увидел, как одного из вооруженных мехов растащило по спорт-кару. Его тело походило на перемолотое месиво. Он влетел в салон тачки, замяв капот, лобовое, крышу и передние сидения.

Началась пальба. Башмак стоял, словно лакомый кусочек, у входа. Намеревался перестрелять всех сам, но Цыбульские не очень-то согласились. Тело Башмака затряслось, а вокруг вздыбились кровавые тучки от выстрелов. Он пальнул ещё раз. Промазал по одному из мехов, но снёс подъёмник. Металлическую опору вырвало с потрохами и бронированный седан похоронил под собой двух мехов.

К тому времени я вырубил одного из мехов по левой стене. Он взмахнул отвёрткой. Мне потребовалось лишь немного скорректировать его движение и воткнуть его же оружие в колено. Двумя быстрыми ударами по корпусу выключил звенья материи, что отвечали за опорно-двигательный, и пинком под зад выбросил его в центр бокса под перекрёстный огонь.

Башмак со своей убойной ракетницей расщепил ещё двоих, но вскоре мехи вырвали из рук оружие и завязалась рукопашная. Я же уклонился от мерцающего снаряда Цыбы, проскользнул под машиной и выбил у него из руки пистолет, заряженный ядрами.

Двойной по корпусу, боковой в голову, коленом в бедро, апперкот. Для любого из мехов такая комбинация стала бы последней. Юркий Цыба увернулся почти от всего, а то, что попало, прошло по касательной. Воспользовавшись заминкой, он пробил с ноги в живот и метнул в грудь банку с краской. Энергетический блок я поставил слишком поздно, когда нержавеющая сталь порвалась о мою грудь и обдала яркими голубыми брызгами. Попало в глаза. В след за краской прилетел удар с разворота в голову. Я толком и не понял — что случилось — но оказался в машине на заднем сиденье, а её искорёженная дверь валялась в салоне вместе со мной.

Цыба встречал меня снаружи размахивая ногами. Левую я словил и крутнул на триста шестьдесят. Он завертелся, будто юла, и разбросал вытянутыми руками ящики с инструментами. Я словил случайно подброшенный ключ и съездил говнюку по лицу. Железяка погнулась буквой «Г», но и Цубу покорёжила. Трижды он целил мне в материю, но блокам я уделил особое внимание. Свою материю засранец тоже не подставлял.

Подгадав, когда Цыба ударит ногой, я пригнулся, а после пробил в горло. Всего на полсекунды сбил дыхание, но этого хватило, чтобы добраться до материи. Быстрый удар в солнечное сплетение, затем двойной в лицо, с ноги в район почки, но не в тело, а в материю. Цыба потерялся и поплыл. Бросился на меня в надежде сойтись в клинче. Но я оттеснил его рукой и чуть оттолкнул. Расстояния между нами хватило ровно на шаг, прыжок, группировку в воздухе и прогиб с вытянутыми вперёд ногами.

Пожалуй, удар с двух мог сравниться с выстрелом из мега-дробовика Башмака. Не точь-в-точь, но близко. Цыба пролетел два метра до ближайшей стены, проломал три слоя армированных кирпичей и застрял внутри. Материя мигала, будто аварийный знак, а из дырки в стене свисали конечности. Цыба всё.

Вторичная характеристика рукопашный бой повышена до — 9;

Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до — 8;

Общий объём материи увеличен до — 8,92 относительных единиц.

Башмака месили втроём, а четвёртый отбежал к двери гаража, чтобы поднять дробовик. Я сделал три быстрых шага, перелетел машину и с кувырком поднял пистолет, заряженный ядрами. Прострелил протянутую к дробовику руку и на всякий случай колено. Следующими двумя выстрелами осадил типа, который целил отвёрткой Башмаку в глаз.

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до — 7;

Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до — 8.

Общий объём материи увеличен до — 9,25 относительных единиц.

Общий объём материи превысил 9 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик — 2.

Материя находится на стадии раскрытия. Для перехода на следующую стадию требуется относительных единиц — 20.

Разъярённый башмак со сломанной рукой, выбитыми зубами и колотыми ранами раскидал оставшихся двоих и подобрал дробовик. Мы подошли к Цыбе. Я пару раз хлестанул его по лицу. Удар, от которого он пробил стену, поломал много связей и разбросал вторичные звенья. Местами материя обесцветилась и пульсировала.

— Можешь считать, что он в порядке, — ответил я и заглянул в мутные глаза. — Теперь можете поговорить.

— Поговорить? — переспросил Башмак, тяжело дыша. Одно рукой он облокотился о покорёженную тачку, в другой держал оружие. — Раньше нужно было говорить…

Без зазрений совести Башмак вскинул дробовик и спустил курок. Уши застелил жуткий грохот с примесью металлического свиста. Выстрел начисто лишил Цыбу головы.

… … …

Назад ехали в тишине. Вымотанные и уставшие. Обляпанный кровью и брызгами синей краски я злился. Не из-за одежды. Башмак втянул меня в это дерьмо почти что обманом. По чужой прихоти я лишний раз омыл руки кровью. С каждой неделей её становилось всё больше, и не похоже, что этому виднелся конец. Но одно дело драться за что-то и совсем другое — подписаться на озорную войнушку за бизнес гонщиков.