В памяти вспыхнули картинки другой ночи, когда Шейн вернулся домой совершенно пьяным, вырвал ее из глубокого сна и изнасиловал. Она тоже едва не задохнулась той ночью.

Сьюзен дергала головой, пытаясь избавиться от крепкой хватки. Когда Люк, наконец, оторвался от ее рта, она крикнула полупридушенным голосом:

— Мне нечем дышать!

Он немедленно переместился, и она отпихнула его в сторону. Быстро вскочила и стояла, задыхаясь, сверля его глазами.

— Ты перепугал меня! — заявила она, обвиняющим тоном.

Спустя несколько секунд мутный туман страсти исчез из его глаз. Лицо исказила горькая гримаса.

— Что, труднее переносить мое внимание, чем ты ожидала? — прорычал он. — Я, конечно, не красавчик Шейн, но ты думала, что сможешь забыть об этом, да?

— Это совсем не так, — заспорила она, пытаясь успокоить выскакивающее из груди сердце.

Он полагал, она сравнивает его с Шейном, а Сьюзен даже мысль об этом была отвратительна.

— Ты слишком спешишь.

— Шейн говорил, — Люк буквально сплюнул это имя, — тебе нравится именно так. Он получал наслаждение, рассказывая всем и каждому, какая ты ненасытная в постели.

Сьюзен показалось, будто он влепил ей пощечину. Неужели Люк верил в эту ложь? Маленький мирок ее фантазий, созданный в этот вечер, был разрушен, реальность заставила ее похолодеть.

— Так значит, ты думал, что, женившись на мне, получишь свою землю, породистую кобылу и ненасытного сексуального партнера? — Эта мысль заставила Сьюзен почувствовать себя уязвимой. Боль наполнила ее следующие слова: — Что ж, мне жаль, что ты верил Шейну, но все, что он рассказывал тебе, было наглой, преднамеренно состряпанной ложью. Наш брак был сплошным притворством. И ближе всего к сексу мы подошли в ту ночь, когда он изнасиловал меня!

Воцарилось молчание, глубокая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием Сьюзен.

Люк боролся с туманившей сознание страстью и пытался постичь истинный смысл ее слов.

— Он… изнасиловал тебя?

— Он перепугал меня тогда до полусмерти и в первый раз с тех пор, как я тебя встретила, ты напомнил мне его! — Эти слова прозвучали, словно прощальный залп, и Сьюзен почувствовала, что обрела достаточно силы в ногах, чтобы выскочить из его спальни, не беспокоясь о том, чтобы закрыть за собой дверь или подобрать одежду.

Она промчалась по холлу и уже боролась с входным замком, когда Люк наконец догнал ее. Он обхватил ее двумя руками и попытался задержать.

Она повернулась, готовая драться с ним до конца, но быстро оказалась в его нежных объятиях. Ее голова была прижата к его груди, когда он заговорил успокаивающим, утешающим тоном:

— Успокойся. Я не собираюсь обижать тебя и делать больно.

Уставшая, потрясенная, задыхающаяся, она прекратила борьбу и обмякла. Он притянул ее ближе.

— Объясни, — настаивал Люк. — Я не смогу понять, о чем ты говоришь, если не узнаю подробностей.

Мысль о женщине, изнасилованной мужем, не была столь уж из ряда вон выходящей, но противоречила всему, чему он верил в отношении Сьюзен и Шейна. Если они не были влюблены, да еще и не питали страсти друг к другу, то почему вообще поженились?

— Почему? — настаивал Люк.

— Потому что мы только делали вид, что это брак по любви, и он обещал, что наш брак будет фиктивным. Он считал, что сумеет обольстить меня, но не смог, поэтому решил прибегнуть к грубой силе.

Делали вид, что это брак по любви? Слова Сьюзен казались абсолютно бессмысленными.

— И что ты сделала?

— Когда он, в конце концов, отстал от меня, я избила его бейсбольной битой, — призналась она. — И предупредила, что, если он еще хоть раз ко мне прикоснется, я его убью.

В мозгу Люка вспыхнула яркая картинка: Шейн пару лет назад, весь избитый и хромающий. Он сказал тогда, что какие-то бандиты напали на него, когда он выходил из местного бара.

— Тогда почему ты оставалась с ним?

— Бутч жил с нами и я не хотела, чтобы он узнал правду.

— А потом, ты не боялась Шейна?

— У нас были отдельные спальни и он ни разу больше не зашел в мою. Вокруг крутилось немало женщин, готовых удовлетворить его сексуальные потребности.

Люк снова заговорил:

— Позволь мне внести определенную ясность в этот вопрос. Единственный раз, когда ты занималась сексом с Шейном, — это когда он принудил тебя к этому? Да? Это был единственный раз за три года?

Сьюзен утвердительно кивнула.

— Почему ты мне ничего этого не рассказывала, пока мы не оказались в спальне?

— Я надеялась, что это не понадобится, — призналась она. — Ты все равно бы не поверил.

Она не хотела продолжать эти объяснения. Они приведут только к дополнительным вопросам, на которые она не хотела отвечать. Она намеревалась оставить прошлое в прошлом и построить новую жизнь.

Желание снова зашевелилось в ней, когда она осознала, что находится в кольце сильных рук Люка. Он до сих пор был совершенно голым. Его теплая плоть прикасалась к ее щеке, мелкие завитки на груди гладили ее нежную кожу.

Она подняла голову.

— Это должна быть наша ночь. Только наша. Пожалуйста, не позволяй ему украсть у нас ее.

Она заметила в его глазах мгновенное колебание, а потом он будто отмел все дурные мысли.

— У тебя есть какой-нибудь положительный, сексуальный опыт?

Ее окатило жаром, но она выдержала его взгляд и ответила правдиво:

— Нет.

Тело Люка снова напряглось и ощущение его твердой плоти заставило Сьюзен задрожать.

— Почему ты решила, что я не должен ничего знать? — спросил он.

— Я думала, может, ты не заметишь…

Он пробормотал что-то непристойное. Руки конвульсивно сжали ее талию.

— Я не заметил. И мог бы сделать тебе очень больно.

— Это ведь не обязательно должно причинять боль, правда? — робко поинтересовалась Сьюзен.

Ее совершенная невинность еще больше потрясла его. Люк спрятал лицо в ее волосах и прошептал, отчетливо выговаривая каждое слово:

— Мы можем двигаться не так быстро.

Он хотел попробовать еще раз. Сьюзен почувствовала огромное облегчение.

— Ты уверен? Что, если у нас не получится? — еле слышно спросила она.

— Думаю, нам придется поступать, как всем остальным женатым людям, — торжественно провозгласил он.

— Как это? — подозрительно спросила она.

— Продолжать практиковаться, пока не получится.

— О!

Она чуть не задохнулась. Он снова сгреб ее в объятия, прижал к своей широкой груди. Она обняла его за шею и, очарованная, смотрела на него, пока он нес ее в спальню.