И он не оглядываясь ушел в комнату. Аля постояла немного, послушала тишину и наклонилась расстегнуть босоножки.

Первым делом она направилась в ванную, а ни в какой не в холодильник, и только там смогла оценить урон, нанесенный ее внешности во время поиска сокровищ. Он оказался не очень велик – немнущиеся бриджи удачно сочетались цветом с травой, футболочка тоже была в тон, поэтому Аля лишь вытряхнула из волос сухие еловые иголки, некстати напомнившие о Новом годе, и умылась. Хотелось принять душ, но лезть в ванну в гостях у парня было слишком. А если бы в это время его мама вернулась с работы – вообще красотища…

Поверхностно приведя себя в порядок, она сочла, что готова к ответственному разогреванию еды, и наконец направилась к холодильнику. Хозяйничать на чужой кухне было неловко, но что еще остается – надо же накормить больного! Конечно, в глубине души Аля догадывалась, что не так уж Дима беспомощен и вполне в состоянии самостоятельно налить себе тарелку супа, но ухаживать за ним оказалось неожиданно приятно.

Поймав себя на этой мысли, Аля даже головой помотала, чтобы вытрясти ее оттуда. У нее что, проснулся синдром родной матери самого больного в мире Карлсона?

Достав из холодильника кастрюлю, она приоткрыла ее – суп оказался борщом – и включила плиту. Так, чем тут еще Карлсонов кормят? Аля нарезала хлеб, помыла овощи и после недолгих размышлений сделала салатик. Когда все было готово, она вошла в комнату:

– Эй, Карлсон, вставай с постели, блины пос… пели, – закончила она шепотом.

Ей открылось неожиданное зрелище – Дима мирно спал на диване, неловко подвернув под себя больную ногу.

Как ему только это удалось? – застучала в голове совершенно неуместная мысль, но ее быстро прогнали более актуальные: и что теперь делать? Искать ключ и потихоньку сматываться? Но тогда квартиру придется оставлять открытой, да и вообще некрасиво как-то… А красиво засыпать при гостях? – сердито возразила Аля и тут же одернула себя: человеку же плохо! Ладно, решили, не уходим. А что делаем – едим суп? Принимаем душ? Решаем кроссворды?

В этот момент за входной дверью раздались шаги и в замке заскрипел ключ. Воры – первым делом испугалась Аля и только потом сообразила: все наоборот, это она неизвестно что делает в чужой квартире!

Дверь открылась, и в прихожую вошла симпатичная женщина, на которую Дима почему-то не очень походил – его внешность была самой обычной, а мама оказалась настоящей красавицей.

– Здрасте, – затараторила Аля. – Меня Аля зовут, а Дима ногу подвернул и теперь спит, а я…

– Так, – с улыбкой посмотрела на нее женщина. – Раз Дима спит, давай закроем дверь и не будем ему мешать, а сами на кухню пойдем.

Аля ожидала, что при ее известии Димина мама поднимает крик и кинется проверять, все ли на месте у ее дорогого сыночка. А эта – на кухню! Ой, она же там хозяйничала, будто у себя дома. Вот бред-то, господи, как только ее угораздило так попасть?

– Может, я лучше пойду? – робко спросила Аля. – Я, собственно…

– Кто же мне все расскажет, если он спит? – резонно возразила мама и, надев тапочки, направилась в кухню.

Аля плелась сзади, обреченно лепеча:

– Там Дима попросил суп разогреть, а сам не стал…

– Значит, мы с тобой поедим, – решила она. – Извини, устала, сразу не представилась: – Александра Сергеевна.

– Ой, вы тоже Александра? – обрадовалась Аля, а та увидела накрытый стол и удивилась:

– Да ты молодец! Передай своей маме, что из тебя отличная хозяйка выйдет. – И вздохнула: – Мне бы Димку хоть чуть-чуть к порядку приучить.

– Парни все такие, – поддакнула Аля и тут же спохватилась: – Ой, извините, я не хотела…

– Ты права, – махнула рукой ее взрослая тезка. – Садись, а я пока руки помою.

Оставшись одна, Аля сделала глубокий вдох. Все хорошо, ничего страшного не происходит, никто ее не ест, наоборот…

– Ну рассказывай, что там у вас случилось, – сказала Александра Сергеевна, когда они сели за стол.

– Да ничего страшного, перелома нет, вывиха тоже, растяжение просто…

И Аля сбивчиво изложила заключительную часть их одиссеи, опустив все, что этому предшествовало. Димина мама сама спросила:

– Наверно, клады опять искали?

Аля поперхнулась воздухом и, закашлявшись, кивнула. Александра Сергеевна постучала ее по спине:

– Совсем свихнулся на этой игре. Целыми днями в Интернете сидит, а потом срывается и мчится куда-то. Приезжает вечно грязный, усталый, а привозит какую-нибудь ерунду. Что сегодня добыли?

– Брелочек с зайцем, – пробормотала Аля.

– Значит, теперь он и тебя к этой беготне привлек?

Аля хотела наябедничать, что ее мнения никто не спрашивал, в последний момент спохватившись, что его маме сообщать об этом вовсе не обязательно, но та, похоже, сама догадалась:

– Да, с моим Димой не соскучишься.

– Я вот только не знаю… – торопливо заговорила Аля. – Ему врач сказал ногу несколько дней не беспокоить, но Дима же вряд ли согласится дома сидеть…

– Я прослежу, – кивнула его мама. – И ногу еще раз осмотрю, когда повязку менять буду.

Поймав Алин недоумевающий взгляд, она уточнила:

– Я врач-травматолог.

– Что? – поперхнулась воздухом Аля. – Он мне ничего не сказал! Зачем же мы тогда…

Димина мама спрятала улыбку.

– Я иногда совсем поздно с дежурства прихожу, – она попыталась оправдать безобразное поведение сыночка, но Аля уже не слушала.

Вот это предательство! Он таскал ее по травмам, талантливо изображая умирающего лебедя, в то время как надо было просто отправиться домой и дождаться маму! А еще лучше – поехать к ней на работу. Ну врун! Да она ему после этого такой клад покажет…

– Я, пожалуй, пойду, – угрюмо заметила Аля. – Поздно, а мне ехать далеко.

– Ты в Москве живешь? – догадалась Димина мама.

Аля кивнула и пояснила:

– Я в киноколледже учусь, у нас с Диминой школой искусств общий преподаватель по режиссуре. Так и познакомились.

– Тогда дожидаться пробуждения спящего красавца не стоит, – решила Александра Сергеевна. – Я вызываю такси.

– Не надо, я и так…

«Сегодня на них накаталась», – хотела возразить Аля, но в последний момент спохватилась: вряд ли мама обрадуется, что ее Димочка тратит деньги на какую-то девчонку.

Аля, еле волоча ноги, поднималась по лестнице, предвкушая объяснение со своей собственной мамой – то, что она до сих пор не позвонила, еще ни о чем не говорит, – когда мобильник завибрировал в сумке. Ну вот, пожалуйста!