– А ты, Алечка? – повернулся к ней Васька.

– Я канделябр могу принести, – уныло отозвалась она – перспектива тащить в колледж тяжеленную штуковину да еще и участвовать в дурацкой сцене все меньше ее прельщала. Может, отказаться, пока не поздно? Это же лагерь, а не обязательные уроки…

– А я свечи принесу, – таинственно произнес незаметно подошедший сзади Дима.

Аля вздрогнула, резко обернулась и услышала возмущенный вопль:

– А-а, тише, больно же!

– Я тебе на ногу наступила? – испугалась она, глядя на его сморщенную физиономию.

Дима ничего не ответил, и Аля проворчала себе под нос:

– А туда же – в Ромео играть!

Про сказки почему-то никто не упоминал – то ли все сочли, что обсуждать тут нечего, то ли никто еще ничего не придумал.

Придя домой, Аля распахнула шкаф и задумалась, что бы ей приспособить под наряд Джульетты, напрочь забыв, что пару часов назад она решительно отказалась играть эту роль. Как они там в своих Средних веках одевались-то?

Посмотрев картинки в Интернете и внимательно прошерстив гардероб, она отложила длинную юбку, блузку с пышными рукавами и корсет. Не очень средневеково, конечно, но издалека сойдет. А точного соответствия от них и не требовали.

Отобрав вещи, она аккуратно сложила их в пакет и посмотрела на экран мобильника: пропущенных вызовов не было. Номер Антона по-прежнему не отвечал.

– Мам, мне никто не звонил? – крикнула она в сторону кухни и, получив отрицательный ответ, снова набрала его домашний номер.

Ответила опять мама.

– Здравствуйте, позовите Антона, пожалуйста, – скороговоркой выдала она знакомую фразу.

– А его нет… Передайте что-нибудь.

– Передайте, пожалуйста, что звонила Аля… – на автомате начала она и спохватилась: дежавю! – Понимаете, мне надо ему вернуть его вещь, – пояснила она.

– Вернуть? – удивилась мама.

– Да.

– А его по вечерам не бывает, – неожиданно ответила она. – Звоните лучше с утра.

– А с утра – это во сколько? – решив идти до победного, уточнила Аля.

– Ну-у… Чем раньше, тем лучше!

– Он ведь теперь в Щербинке учится, да? – проявила осведомленность она.

– Да, а еще работает. Приходит часам к двенадцати.

– Но он вроде не любит, когда звонят с утра? – вспомнила Аля, что Антон все время просыпал и опаздывал.

– Ну если вам надо застать, – резонно возразила мама.

– Кстати, а что у него с мобильным? – поинтересовалась Аля. – Все время отключен.

– Звоните с утра, – ушла от ответа ее собеседница. – А он знает ваш номер?

– Д-да… – отозвалась Аля, ошалев от этого безумного разговора в духе «Алисы в стране чудес».

– Ну так я ему передам.

– Спасибо, – нерадостно отозвалась уже слышавшая это Аля и, попрощавшись, повесила трубку.

Она даже не переживала – ее больше не волновало, что о ней подумает Антон. Она вбила себе в голову, что не избавится от этой болезненной привязанности, пока медвежонок у нее, и задалась спортивной целью во что бы то ни стало вернуть его владельцу.

Следующим утром Аля позвонила Антону перед тем, как идти в колледж.

– А его нет… Передайте что-нибудь.

Аля скрипнула зубами, но вежливо ответила:

– Это Аля. Простите, пожалуйста, что я вам надоедаю, но мне очень нужно вернуть ему одну вещь.

– Какую? – заинтересовалась мама.

– Да он подарил однажды… В общем, это неважно, – оборвала себя она. Не хватало жаловаться на Антона его маме. – Значит, он уже ушел?

– Да. Я передам, что вы звонили.

Сколько можно! – чуть не взвыла Аля, но вслух вежливо сказала:

– Вы разрешите, я еще позвоню?

– Да, конечно.

– Ничего, если рано?

– Но ведь вам надо его застать…

Аля что есть силы нажала на кнопку отбоя, словно аппарат был в чем-то виноват. Завтра она позвонит ему в шесть утра!

Все притащились в колледж груженые, как караван верблюдов, которые потерялись в пустыне и наконец радостно воссоединились, не растеряв при этом поклажу.

Когда Аля вошла в зал, народ уже возился на сцене, наводя средневековый антураж. Аля внесла свою лепту в виде канделябра, с трудом вытряхнув его из сумки, и пошла в каморку за сценой – переодеваться. Выйдя оттуда, она сразу же наткнулась на Диму.

– Ты что, следишь за мной? – вместо приветствия поинтересовалась она.

– Была нужда, – пожал плечами тот. – Лучше подумай о мизанцене – ты на чем лежать будешь?

– Л…лежать? – заикнулась от удивления Аля.

– Ну да, когда все думали, что Джульетта умерла, а Ромео пришел к ней в склеп, – невозмутимо пояснил он.

Она же отказалась играть с ним эту сцену, а теперь он запросто уточняет подробности, будто они обо всем договорились! Аля хотела было запротестовать, но почему-то не сделала этого, только возмутилась:

– Какой еще склеп? Там вообще-то антураж дома народ делает! Кстати… – вдруг осенило ее, – ты колготки принес?

Настала Димина очередь заикаться:

– К…какие колготки?

– Которые мужчины тогда носили, – с удовольствием пояснила Аля.

– А у меня нога болит, – нашелся Дима. – Колготки плохо смотреться будут.

– Отмазался, – вздохнула Аля и только тут вспомнила, что она уже в костюме, а Дима никак не реагирует! Выходит, зря старалась? Или это месть за то, что она вчера выпендивалась и отказывалась?

Когда пришла их очередь показывать этюд, Аля аккуратно улеглась на сдвинутые стулья, покрытые старинным Васькиным покрывалом, радуясь, что у нее длинная юбка. Дима встал на колени и горестно склонился над ней, и в таком живописном виде они предстали взору Василисы.

Лежать на жестких сиденьях оказалось дико неудобно, притом Аля не учла, что ее наряд мало подходит для лета – ей было ужасно жарко. И как они в своих Италиях, где гораздо жарче, в таком виде все время ходили?

Спохватившись, что думает не о том, Аля отогнала несвоевременные мысли и сосредоточилась на энергетическом посыле. Она усердно дышала с закрытыми глазами, как их учила Василиса, и вдруг почувствовала на своей щеке прохладные Димины пальцы. Аля подскочила, как ошпаренная, услышав громкий смех в зале.

– Джульетта ожила, – прокомментировал кто-то.

– Энергии действительно больше всего исходило от Али, – с серьезным видом сообщила Василиса. – Хотя она там вроде бы без сознания.