Дональд сдержал свое обещание. Всю неделю Маргарет почти не видела его, а когда он попадался ей на глаза, то был с детьми. В обществе отца они вели себя очень настороженно, но он в самом деле не жалел ни времени, ни сил, разговаривая с ними и слушая их. Несколько раз Маргарет видела, как они все вместе сидели в маленькой гостиной, рассматривая фотоальбомы и вспоминая Кэтрин.

Чтобы вести такой образ жизни, ему приходилось ехать в офис к пяти утра, и Маргарет видела, что с каждым днем он все больше и больше устает. Не нравилось это и Элизабет.

— Я думала, что ты нанял профессиональную няню для детей, — случайно услышала Магги, когда после ужина мисс Кризи с Дональдом удалялись поработать над документами.

— Так и есть.

— Вот пусть она и смотрит за ними.

Маргарет не могла себе позволить и дальше слушать ее. От Элизабет веяло таким холодом и бездушием, что оставалось удивляться, как вообще Дональд мог работать с ней день за днем, неделю за неделей…

Несколько позже она принесла им в кабинет кофе и отметила, как поразительно облик Элизабет соответствовал внешнему виду этого помещения. Маргарет терпеть его не могла, но ее не удивляло, что в нем весьма комфортно чувствовала себя надменная гостья.

Смешно, но Магги не сомневалась, что Дональд тоже терпеть не может эту комнату. Она с ее безжизненной атмосферой настолько подавляла буквально с порога, что Маргарет хотелось притащить сюда несколько ярко раскрашенных почтовых ящиков и развесить по стенам, чтобы хоть несколько оживить их! Новая мебель цвета негашеной извести, со столь же бесцветной обивкой, нагоняла тоску. От стен, оклеенных невообразимо дорогими шелковыми обоями цвета слоновой кости, казалось, исходил затхлый дух. А за складками плотных портьер, опускавшихся на блеклых оттенков ковер, вполне могли храниться мумии бывших владельцев особняка.

Когда Маргарет попыталась себе представить, какой вид обрела бы комната, если бы сюда влетел мокрый грязный пес, носившийся по двору их фермы, и с силой отряхнулся бы, стоя посреди ковра, она не могла удержаться от смеха.

Вернувшись в кухню, она сделала себе какао и пристроилась с книгой в теплом уголке. Тут было не так уютно, как у водонагревательной установки дома, на ферме. Магги также пока не могла подняться к себе, ее рабочий день еще не закончился.

Около десяти часов она услышала, как Дональд провожает Элизабет к дверям, и вошла в кабинет, чтобы забрать поднос с посудой. Мистер Кимберли быстро вернулся и, в порыве помощи, подхватил тяжелый поднос, избавив ее тем самым от искушения уронить кофейник и полюбоваться, как кофейная жижа украсит безукоризненно чистый ковер…

— Маргарет? Что случилось?

Она моргнула.

— Случилось? Ничего.

— У вас такой вид, словно вы готовы кого-то убить.

Она растерянно улыбнулась.

— Я?

— Именно вы. Не хотите ли рассказать, в чем дело?

Вздохнув, она обеими руками пригладила волосы, отбросив растрепавшиеся пряди с лица и небрежно откинув их за плечи.

— Просто я ненавижу эту комнату.

Он сдержанно улыбнулся.

— В самом деле? Интересно. Я тоже.

Маргарет удивленно уставилась на него.

— И вы? Почему же у нее такой вид?

Он смущенно хмыкнул.

— Я выложил немалую сумму за услуги дизайнера.

— Как я догадываюсь, это была подруга Элизабет.

— Ага. Вижу, вы в самом деле терпеть ее не можете, да?

— Не могу терпеть? — Маргарет испытала чувство вины. — Любить ее или ненавидеть не входит в мои обязанности.

— Я неправильно выразился.

— Ну да. — Она смущенно поежилась, но он дал ей возможность сорваться с крючка.

— Отвечаю на ваш вопрос. Да, дизайнер как раз подруга Элизабет. Она занималась и ее квартирой.

Маргарет обвела взглядом комнату.

— Здесь все такое…

— Бесцветное?

Она улыбнулась.

— Да. Абсолютно. И новенькое. Я склонна думать, что ваш старый дом должны украшать антикварные вещи. Они же стоят у вас повсюду в других комнатах.

— Мда… — Он задумчиво выпятил губы. — Элизабет решила, вернее, подсказала, что здорово было бы иметь в доме хоть одну комнату более современного вида. Поскольку я кабинетом почти не пользовался, то решил попробовать.

— И в результате терпеть его не можете.

Он скривил рот.

— Я считаю эту комнату очень безликой. А как бы вы ее переделали?

Они обменялись улыбками.

— С помощью цвета. Чтобы в ней появилась теплота, повесила бы разноцветные портьеры или, по крайней мере, украсила бы их яркими оторочками. Разбросала бы по дивану и креслам несколько цветастых подушек, поместила бы в центре выразительный ковер. К тому же избавилась бы от этой скучной полированной фанеры, а вместо нее поставила бы сюда старое теплое дерево. Может, красное или кленовое с разводами…

— Где его взять?

Маргарет удивленно посмотрела на него.

— На аукционах. И на распродажах.

Дональд поджал губы.

— Я уже вечность не был на таких мероприятиях. С тех пор, как мы с Кэтрин решили пожениться.

Он опустил взгляд на поднос, который Маргарет все же отобрала у него и продолжала держать на весу. Однако она успела заметить тень печали в его глазах.

Ну вот, перестаралась, подумала она. Но, возможно, теперь мистер Кимберли, слегка оглянувшись назад, хоть попытается сравнить любимую женщину, которая заставляла его так широко и радостно улыбаться на фотографиях, со спесивой и равнодушной Кризи.

— Не хотите ли какао? — предложила Маргарет.

Дональд поднял на нее глаза, в которых стояло странное выжидательное выражение.

— Какао? В кухне?

Маргарет усмехнулась.

— Вы предпочитаете пить его здесь?

Он, расставаясь с навалившейся печалью, состроил смешную гримасу.

— Вам здесь не нравится, пойдемте вниз. — Он направился к лестнице, и Маргарет последовала за ним.

Через пять минут они устроились за столом перед чашками с горячим какао. Маргарет рассеянно собирала ложечкой пенку с ободка чашки. Она первой нарушила воцарившееся дружеское молчание.

— Как вы поговорили с мальчиками?

Дональд отпил глоток и чуть отстранил чашку.

— Нормально. Я даже не представлял, насколько они привязаны к матери. Думал, что дети почти не помнят ее и, в общем, был прав, у чих остались о ней только смутные воспоминания. В том-то и сложность. Сыновья хотят знать о Кэтрин как можно больше, и рассказать им о ней могу только я.