один мускул не дрогнул на лице Лиора, и в душе не промелькнуло ни тени сомнения. Он принял решение и был готов отстаивать его. Но он не собирался никого отговаривать от задуманных действий.

Гамма эмоций отразилась на лице его собеседника: он встал как вкопанный, на месте, челюсть сначала отвисла, потом с клацаньем зубов захлопнулась, и заиграли желваки, руки сжались в кулаки.

– Что это значит? – с угрозой в голосе спросил он. – Ты что, думаешь, можно вот так просто передумать?! Нам стоило стольких усилий, чтобы подготовить всё это!

Мужчина не говорил, а шипел со злостью, как кобра, угрожающая своей добыче. Но Лиора было невозможно запугать. Он повторил свой ответ:

– Извини, Карл, но я не с вами. Есть другие претенденты, только кинь клич, и на моё место найдётся много желающих.

Для Лиора, с одной стороны, была непонятна реакция собрата по несчастью: действительно, если подумать, то в их подпольной группе было достаточно смельчаков, которые были готовы в любой момент попытать удачу и сбежать из этого страшного места. Те, у которых не осталось в живых никого, которым было и не страшно умереть, потому что смерть подчас казалась избавлением от немыслимых страданий. Но, с другой стороны, он почувствовал (не мог понять, откуда это ощущение, потому что не помнил тот фильм, который ему показали в сознании), что что-то с этим человеком не так, нездоровый огонёк в его глазах указывал на какой-то подвох в его намерениях. Поэтому, глядя в эти глаза, Лиор ещё раз утвердился в своём решении. Хотя всё это было очень странно: Карл был одним из лидеров их сопротивления, он постоянно предлагал всё новые и новые идеи побегов и никогда не пропускал собраний. Никто и не мог подумать, что он может подвести. Может он просто расстроился, что Лиор не будет с ним рядом в этот сложный момент его жизни? Лиор даже и не предполагал, как скоро он всё поймёт.

Карл ещё раз злобно посмотрел, резко развернулся и пошёл быстрым шагом в сторону их барака, где как раз после трудного рабочего дня собирались те, кто участвовал в опасном вечернем мероприятии.

Лиор, конечно, не хотел подводить своих «коллег», но то, что зародилось в его душе сегодня, он не мог передать другим, поэтому со спокойным сердцем продолжил свой день.

Вечером, сидя в своём бараке, он чувствовал недовольные взгляды окружающих его людей. Он понимал, что потерял доверие. Что теперь он может даже и не мечтать о помощи с их стороны, если всё-таки решит попробовать сбежать. Но так как он не испытывал ни капли сомнений, то и их расположение ему особо не было нужно. Он бы переживал, если бы Бэхор не понял его. Но Бэхор уже был в лучшем из миров, а с остальными он не был настолько близок, чтобы страдать от отсутствия общения с ними.

Но что интересно, Бэхор бы понял его, даже если бы он ничего не объяснил ему. Он был тем человеком, который принимает находящегося рядом таким, какой он есть; он не пытался никого исправить, просто принимал для себя решение: общаться с человеком или нет. Лиору очень его не хватало, хотя прошёл всего один день. Он даже не успел поскорбеть по нему как следует – не было сегодня времени. Зато сейчас из-за напряжения вокруг сердце у него сжалось до ощущения, что просто остановится в груди и наступит долгожданное облегчение, но оно предательски продолжало стучать, несмотря на боль и страдания.

Помощник, чувствуя переживания своего подопечного, шептал ему: «Ты не один. Сейчас я с тобой. А в скором времени, когда ты в реальном мире узнаешь о том, что твоя семья жива, ты будешь так счастлив, как никогда в жизни. Ты – сильный человек, с которым произошло очень много страшных событий. Но, не смотря на это, ты не растерял добрые и светлые качества, которые так ценила и ценит твой Лучик».

Лиор не слышал ни единого слова Помощника, но он ощущал его поддержку, и ему становилось немного легче.

Тем временем казалось, что вокруг воздух становится плотнее. Такого напряжения не было даже в момент организации первого удачного побега. Лиор чувствовал – что-то не так, но не мог облечь свои ощущения в слова. Ему не хотелось, чтобы погибали люди из числа их группы. Какие бы они ни были, он уже привык с ними работать, они не лезли к нему в душу, и им как-никак можно было доверять. Так ему казалось. И ему очень хотелось, чтобы у них получилось, потому что это указывало на огромные бреши в организации защиты лагеря и ударяло по их надзирателям (иногда вплоть до того, что их надзиратели присоединялись к заключённым, правда, долго не выживали – их же бывшие соратники издевались над ними ещё больше, чем над другими, не говоря даже о том, как к ним относились сами заключённые).

На улице стемнело. В бараке №13 началось движение. Еле заметное, больше похожее на игру теней. В этот же момент послышался громкий шум со стороны соседних бараков.

Лиор понимал: действо началось. Послышались крики и выстрелы. Охранники, пробегавшие мимо бараков, на немецком кричали, чтобы все оставались на местах, сыпя угрозами о расправе. Лиор тихо поднялся со своего места и пошёл к выходу. Выглянул, не увидел никого рядом и тихо, вдоль стены пошёл в ту сторону, где должен был состояться побег. У него появилось ощущение дежавю, он даже не представлял, что уже всё это видел немногим ранее. Только тогда он был непосредственным участником всего происходящего.

До полуночи было ещё время, поэтому, затаив дыхание, Помощник наблюдал за происходящим через глаза Лиора. Хотя он и знал, что произойдёт через мгновение, но, как иногда надеешься, смотря в очередной раз фильм, что в этот раз не произойдёт чего-то страшного в сюжете, так же и он надеялся, что Карл не сделает того, что собирался.

Три тени на полусогнутых ногах почти ползком, но очень быстро, двигались в сторону забора. Но вдруг одна из них встала во весь рост и начала кричать: «Они здесь! Сюда!».

Только тут Лиор увидел, что вокруг уже сжимается кольцо охранников. Один из них уже очень близко подошёл к одному из бежавших и ударил его по голове дубинкой.

«На его месте мог быть я», – с ужасом подумал Лиор и попятился обратно в барак, чтобы не попадаться на глаза разъярённым надзирателям. Добравшись до своего места, он никак не мог успокоить