успела это сделать и даже родила девочек-двойняшек. Ни одна из них не стала ведьмой. Может и к лучшему.

— Боишься ведьм? — усмехнулась Беата.

— После вчерашнего имею право, — он слегка улыбнулся, — что ты там говорила о темных ведьмах? Что их нет? Народный фольклор не так уж и врет, советуя держаться от них подальше.

— Я такого не говорила. Не суди ведьму по черной кошке: у Валери ее не было, а у меня есть. Так что будь осторожнее, бесстрашный офицер. А ну как приворожу тебя?

— Уже приворожила. Только тебя и вижу, — нежно ответил он.

Беата сглотнула.

— Дело! Вернемся к делу! Я должна поговорить с Питером Коллинзом, вдовцом Адалинды. У нас неплохие отношения, хоть и не близкие.

— Ты его сильно любила?

— Питера? Вообще не любила. Так, увлечение юности. Ада зря паниковала.

— Валери сказала, что она украла его у тебя.

Беата фыркнула.

— Она ошиблась. В общем, мне надо позвонить.

— Телефон есть на станции. Хочешь, я расспрошу этого человека, как полицейский?

— Не надо. Сама справлюсь. От тебя мне требуется другое.

— Что же?

— Мне надоело звать тебя по фамилии. Скажи уже свое имя, герой.

Он не ответил, откусывая тост. Беата заметила тень беспокойства в его глазах.

— Джеральд.

— Джеральд Харт, — повторила она и вопросительно приподняла брови, — ты чего?

Он явно и заметно напрягся.

— Ничего. У меня просто дурацкое имя.

— Обычное, — Беата пожала плечами, — мне даже нравится. Так тебя и буду звать.

— Как пожелаешь.

Джеральд бросил на нее короткий взгляд и принялся завтракать. Беата отметила перемену, но решила расспросить его об этом в другой раз.

Сейчас важнее всего была Адалинда.

Глава 7

Итак, Адалинда. Некогда лучшая подруга Беаты. Белокурая, нежная, романтичная, с длинными волосами и светлыми, летящими платьями. Фамильяр у нее тоже был белый: Ада была чертовски хороша в варке зелий и сборе трав. Всегда помнила, что собирать на убывающей луне, а что — на растущей. Не ленилась ездить по лесам и самостоятельно запасать ингредиенты, настаивая, что это делает многие зелья эффективнее. Она знала сотни чар, делающих человека красивее, и не меньше тысячи лечебных снадобий. Ей пророчили карьеру целительницы и не зря: у Ады был явный талант к этому. Если Беата предпочитала делать те снадобья, что дороже продавались, Адалинда получала огромное удовольствие от создания сложных и сильных лечебных отваров.

В школе они с Беатой были особенно близки: обе интересовались зельями и опасались черной магии, часами могли сидеть в обнимку с фамильярами и болтать обо всем на свете, помогали друг другу с домашкой и ходили в гости или по магазинам. Во всем, кроме зельеварения, Ада была довольно поверхностной, но с ней было легко. С Валери Беата раздружилась, когда та начала влипать в неприятности, а вот Адалинда всегда была рядом. Отчасти это объяснялось везением: их родители крепко дружили и переехали в один город, а девочек отдали в одну школу. Адалинда была не прочь посплетничать о выходках Валери, но, странным образом, поддерживала с ней хорошие отношения и жалела «спятившую» подругу детства. Валери часто посылала ей дорогие подарки, которые растяпа Ада постоянно теряла и ломала, неизменно огорчаясь своему невезению. Голди смеялась, что всю свою удачу Адалинда вложила в поиски настоящей любви, а значит, отыщет не иначе чем принца.

И «принц» объявился, чтобы разрушить их семилетнюю дружбу.

Впрочем, нечестно было обвинять в этом Питера. Адалинда часто соперничала с ней за симпатичных парней, будто пытаясь доказать свое превосходство. Беата воспринимала это как игру и была уверена, что Адалинда просто дразнит ее. Обе они были хороши собой и быстро овладели женскими хитростями, которые с удовольствием отрабатывали на парнях.

Питер Коллинз перевелся в их школу, когда им всем было по семнадцать лет. Он был дружелюбным красавчиком, умел играть на гитаре, занимался спортом и при этом ухитрился не стать заносчивым засранцем. Он сразу положил глаз на Беату и каждый день шутливо расхваливал ее рыжие волосы, картинно хватаясь за сердце или прикрывая глаза, будто слепнет. Они успели сходить на одно свидание и ни разу не целовались. Когда же Беата познакомила его с Адалиндой, Питер моментально втюрился в нее. Это было настолько заметно и взаимно, что Беата, потосковав ровно сутки, приняла решение не влезать между ними. Она спокойно наблюдала за их романом и с пониманием отнеслась к тому что Адалинда стала все свое свободное время проводить с ним, а не с ней.

Чего она не простила, так это грязных сплетен, которые подруга распускала о ней целый год. Когда они всплыли, Беата долго не могла в это поверить. Ее Ада не могла так поступить, они же были близки, доверяли друг другу, зачем вообще было это делать?!

Но — поступила. Из-за великой любви и ревности к смазливому старшекласснику Питеру Коллинзу.

А чтобы не объясняться, когда Беата наконец распутала этот гадкий клубок, Адалинда подбросила в ее шкафчик деньги, украденные из кабинета директора. На Беату давили, требовали признаться, грозили тюрьмой. Она сопротивлялась, твердя о своей невиновности. Взбесившись, поклялась, что у всех, кто на нее клевещет, отсохнут языки. И навсегда запомнила страх на лицах тех, кто только что чувствовал силу и власть над ней. Наконец кто-то сообразил позвать взрослую ведьму провести сеанс ясновидения и обнаружил, что деньги украла другая ученица. Впрочем, репутация обеих была подмочена. Адалинду исключили. Она не желала выяснять отношения, прячась от Беаты, а ее мать пришла извиняться и сокрушенно сообщила, что Ада сделала это из-за Питера. Он совсем вскружил ей голову, она страшно ревновала его к подруге.

Питер, к его чести, не отвернулся от Адалинды, хоть и признавал, что она поступила дурно. Он действительно ее любил. Питер тоже извинился перед Беатой и просил не держать зла. После выпуска они с Адалиндой поженились и уехали. Родители Беаты поддерживали связь с родителями Ады и иногда сообщали новости о ней: в восемнадцать та родила двух дочек и посвящала все время им, приторговывая зельями и изредка исцеляя людей. Питер работал, но жили они бедно, зачастую на подачки от успешных родственников. Несколько лет Беата жутко презирала бывшую подругу за подлость и смеялась над ее жалкой судьбой: пока Беата наслаждалась своей юностью, соблазняя мужчин, путешествуя и заполняя свою книгу заклинаний новыми чарами, Адалинда подтирала сопливые носы и грязные задницы своих деток, ютясь с «мужчиной мечты» в съемной халупе.

Это можно было считать справедливостью. Но на деле было самым возмутительным зарыванием таланта в землю,