– Этот дом следовало бы назвать «Лавры», – заметил КолинЛэм. – Хотел бы я знать, почему он называется «Дайана-Лодж»?

Он огляделся вокруг. «Дайана-Лодж» отнюдь не блисталопрятностью. Повсюду рос неподстриженный кустарник; в воздухе резко пахлокошками. Сам дом был крайне ветхим; водосточные трубы явно нуждались в ремонте.Единственным знаком внимания жильцов к своему обиталищу служиласвежевыкрашенная парадная дверь, чей ярко-голубой цвет делал особенно заметнымзапущенное состояние дома и сада. Электрический звонок заменяло некое подобиеручки, которую, по-видимому, следовало тянуть на себя. Инспектор так и сделал,после чего изнутри донесся слабый звон. Внезапно послышались какие-то странныезвуки – не то разговор, не то монотонное пение.

– Что за черт~ – начал Хардкасл.

Источник звуков приблизился к двери, и было можно различитьслова:

– Сюда, миленькие мои! Сюда, мои хвостатенькие! Ша-Ша-Мими,Клеопатра!~ Ну вот, молодцы.

Послышалось хлопанье дверей, и наконец входная дверьоткрылась.

Перед ними стояла леди в бледно-зеленом, довольно потертомбархатном халате. Ее седеющие, льняного цвета волосы были тщательно уложены вприческу, очень модную лет тридцать назад. На шее красовалась горжетка из лисьегомеха.

– Миссис Хемминг? – с сомнением осведомился инспекторХардкасл.

– Да, я миссис Хемминг. Спокойно, солнышко мое!

То, что инспектор принял за горжетку, оказалось рыжим котом.Он был далеко не единственным. Еще три кошки носились по холлу, причем две изних громко мяукали. Угомонившись, они заняли позицию вокруг хозяйской юбки. Втот же момент специфический кошачий аромат ударил в нос обоим посетителям.

– Я детектив-инспектор Хардкасл.

– Надеюсь, вы пришли по поводу этого ужасного человека изобщества защиты животных, – сказала миссис Хемминг. – Позор! Я уже все выложилаему в письме. Утверждать, будто мои кошечки содержатся в условиях,препятствующих их здоровью и счастью! Какой стыд! Я живу для моих кисок,инспектор. Они моя единственная радость в этом мире. Я все для них делаю. Ой,Ша-Ша-Мими, не лезь туда, дорогая!

Ша-Ша-Мими, не обратив никакого внимания на предупреждениехозяйки, вскочила на стол и начала умываться, внимательно разглядываянезнакомцев.

– Сюда, пожалуйста, – пригласила миссис Хемминг. – О нет, неэту комнату! Я совсем забыла~ – Она открыла дверь в комнату слева, гдеатмосфера была еще более пикантной. – Сюда, хорошие мои!

На всех столах и стульях валялись щетки и гребешки скошачьей шерстью, а на грязных, полинявших подушках разлеглось не менее шестикошек.

– Я живу для моих дорогих, – снова констатировала миссисХемминг. – Они понимают каждое мое слово.

Инспектор Хардкасл решительно шагнул вперед. К несчастью, унего была аллергия на кошек, которые, как обычно происходит в подобных случаях,тут же устремились к нему. Одна вскочила ему на колени, другая стала снежностью тереться о его брюки. Но детектив-инспектор был мужественнымчеловеком, поэтому он плотно сжал губы и решил терпеть до конца.

– Могу я задать вам несколько вопросов, миссис Хемминг,насчет~

– Сколько вам будет угодно, – прервала его женщина. – Мненечего скрывать. Могу показать вам пищу, которую едят мои кисоньки, постель,где они спят, – пятеро в моей спальне, остальные семь здесь. Они питаютсяотборной рыбой, которую я сама готовлю.

– Мой визит не имеет отношения к кошкам, – повысил голосХардкасл. – Я пришел поговорить с вами о таинственном происшествии в соседнемдоме. Вы, конечно, слышали об этом.

– В соседнем доме? Вы имеете в виду собаку мистера Джошуа?

– Нет, – ответил Хардкасл. – Я имею в виду человека,которого вчера обнаружили убитым в доме 19.

– В самом деле? – не более чем с вежливым интересомпереспросила миссис Хемминг, не сводя глаз со своих любимцев.

– Могу я узнать, были ли вы вчера дома, скажем, междуполовиной второго и половиной четвертого?

– О да, разумеется. Я обычно хожу за покупками очень рано ивозвращаюсь домой, чтобы все приготовить к ленчу для моих кошечек. Потом я ихпричесываю и чищу им шерсть.

– И вы не заметили никакого переполоха в соседнем доме? Ниполицейских машин, ни кареты «Скорой помощи» – ничего?

– Боюсь, я не смотрела в окна. Я вышла на задний двор,потому что пропала моя дорогая Арабелла. Она еще совсем маленькая – залезла надерево и не могла спуститься. Я пыталась соблазнить ее тарелкой с рыбой, нобедняжка боялась. Пришлось мне отказаться от попыток и вернуться в дом. Нохотите – верьте, хотите – нет, как только я подошла к двери, Арабелла спрыгнулас дерева и подбежала ко мне. – Она переводила взгляд с Хардкасла на КолинаЛэма, словно испытывая силу их веры.

– Вообще-то я верю, – произнес Колин, будучи не в силаххранить молчание.

– Прошу прощения? – Миссис Хемминг слегка испуганнопосмотрела на него.

– Я очень люблю кошек, – продолжал Колин, – и поэтомузанимался изучением кошачьей натуры. Случай, рассказанный вами, служитнаглядным примером кошачьих манер и правил поведения. Точно так же ваши кошкистолпились возле моего друга, который, откровенно говоря, не питает к нимсимпатии, а на меня не обращают никакого внимания, несмотря на все мои уговоры.

Если миссис Хемминг и пришло в голову, что монолог Колинаедва ли подобает сержанту полиции, то это никак не отразилось на ее лице. Онатолько рассеянно пробормотала:

– Мои миленькие все понимают, верно?

Красивый серый персидский кот положил передние лапы наколени инспектора Хардкасла, уставясь на него в немом восхищении и молотякогтями по его брюкам с усердием хорошего тестомеса, словно инспектор былподушечкой для булавок. Потеряв терпение, Хардкасл вскочил на ноги.

– Простите, мадам, – сказал он, – могу я осмотреть вашзадний двор?

Колин усмехнулся про себя.

– Конечно! Осматривайте все, что вам нужно. – Миссис Хеммингтоже поднялась.

Рыжий кот все еще висел у нее на шее. С отсутствующим видомона заменила его серым персидским и вышла из комнаты. Хардкасл и Колинпоследовали за ней.

– С тобой мы уже встречались, – сказал Колин рыжему коту. –А ты – красавец, верно? – добавил он, обращаясь к еще одному серому персидскомукоту, который сидел на столе под китайским фонариком, слегка помахивая хвостом.Колин почесал его за ухом, и кот снизошел до мурлыканья.