Отказываться я не стала: может, и пригодится. И пока секретарша возилась с принтером, я спросила:

— Как часто Волощенко отправлялся в рейсы?

— Почти еженедельно, — ответила секретарша, не отрывая взгляда от компьютера. — У нас великолепно налаженное производство, так что поездки были необходимыми и частыми.

— А что вы сами можете о нем сказать? — поинтересовалась я.

— Обычный человек, — пожала плечами девушка, — не глупый, но и не слишком умный. Достаточно компанейский, но, когда мы собирались всем коллективом, чаще приходил не один.

— Он приводил с собой постоянную спутницу?

— В последний год — безусловно. Ольга все время была с ним…

Прекрасно, я уже знаю, как зовут девушку Волощенко. Это уже что-то — проще будет искать.

— А вы не знаете, где найти эту Ольгу?

— Понятия не имею, — опять пожала плечом секретарша. — В мои обязанности не входит интересоваться личной жизнью сотрудников.

— А как я могу найти Глухова? — спросила я устало. Надоедать мне стало все это, если уж совсем честно. — Напарника Волощенко?

— Думаю, он сейчас дома — в рейс отправится только послезавтра. Если, конечно, быстро найдем ему напарника. Я запишу вам адрес.

— В каких отношениях был Волощенко с Глуховым? — поинтересовалась я без особой надежды, что получу ответ. — Впервые вижу секретаря, которого не особенно интересуют работники!

Но девица удивленно подняла голову и неуверенно сказала:

— Они, мне кажется, конфликтовали. Руководство даже думало сменить Глухова и поставить на его место кого-нибудь другого. К несчастью, обоих устраивал московский маршрут.

Я искренне поблагодарила секретаря и покинула контору, возвращаясь к себе с новой и интересной информацией. Значит, Глухов конфликтовал с Волощенко. Что ж, это наводит на определенные размышления…

* * *

Время было позднее, и я решила, что в этот день не успеваю встретиться с Глуховым: пусть напарник Волощенко подождет своей очереди, а сначала постараюсь последить за весьма подозрительными друзьями Волощенко.

Придя к такому решению, я отправилась к дому шофера и присела на лавочку в тени деревьев. Было около шести, и я надеялась, что вскоре хоть один из друзей погибшего появится, если, конечно, это не дело его рук. Тогда придется прибегнуть к какому-то иному способу поиска убийцы.

А пока я сидела, курила и размышляла, где же найти документы Шульгина. Что касается выстрела в Меченого, Владимира, подозрений было хоть пруд пруди. Круг его связей был достаточно широк, а следовательно, недоброжелателей у него могло быть очень много. Может быть, и документов у него уже нет — он мог их продать, спрятать, что угодно, — и нигде я их не обнаружу. Хотя нет, нельзя раскисать, я должна их найти, ведь моя профессия — частный детектив!..

За такими не слишком веселыми размышлениями время летело быстро, и я увидела вдруг человека, похожего на одного из описанных бабками. Маленький, худенький мужичонка, на плече которого красовался довольно яркий красно-синий якорь, направился к подъезду, в котором жил Волощенко.

Я не сводила с него глаз. Минуты через три он пулей выскочил из подъезда, пугливо огляделся и поспешил к остановке. Я последовала за ним, размышляя, не попусту ли теряю время.

Но романтика профессии сыщика для меня этап, давно пройденный. Теперь я прекрасно понимала — в нашей работе лишь изредка случаются выдающиеся события. Чаще же это рутина, скучная слежка, выуживание мелких полезных фактиков из множества событий, разговоров и прочего, столь же банального.

Мой «ведомый» ринулся за троллейбусом, подъехавшим к остановке, и я едва не упустила его, но в последний момент все-таки успела вскочить в переднюю дверь, и мы поехали: мужчина с якорем — на задней площадке, вперившись в окно, а я впереди, тянувшая голову, подобно жирафу, дабы не упустить его.

* * *

Она сморщилась, как от зубной боли, — снова пришло воспоминание. Так не хотелось этого — но вернулась острая тоска. «Как жаль, что я из однолюбов», — подумала она, глотнув крепкого чаю. Горячий напиток немного согрел все внутри, но не душу. Ее уже ничто теперь не согреет…

— Дорогая, вам плохо? — мило улыбнулся шеф. — Может быть, вы пойдете домой?

Она не ожидала от него такого сострадания и, удивленная, покачала головой. Что ждет ее дома? Черно-красные стены, напоминавшие о самом ужасном дне в жизни. Одиночество, которого не избежать. На работе существует хотя бы иллюзия общения, и не так тоскливо, иногда боль даже отступает. К тому же работы очень много. И это помогает отвлечься.

Татуированный доехал почти до конечной, там перешел через дорогу и направился к рядам гаражей. Я последовала за ним, стараясь не привлекать к себе внимания и держаться поодаль. Мы шли довольно долго среди множества тяжелых металлических коробок, выкрашенных в тускло-оранжевый или бордовый цвет, частью облупившийся.

Наконец татуированный достиг цели: перед ним был гараж № 123.

Мужик постоял у его двери, пнул пару раз ворота, нахмурился, закурил. Я была неподалеку, разглядывая номера и делая вид, что поглощена этим занятием и ничем больше не интересуюсь. Мужчина, впрочем, и не обращал на меня внимания. Он курил, поминутно стряхивая пепел: нервничал, как мне показалось.

Минут через десять к нему подошел еще один — рыжий и довольно противный, в затасканных тренировочных штанах с озабоченным выражением на белесой физиономии. За это время я успела пройти почти половину ряда и стояла как раз напротив гаража № 123, интересовавшего приятелей Волощенко.

Рыжий вежливо постучал в ворота, потом пнул их довольно яростно и обратил взор к татуированному. Тот заявил:

— Видишь же, нету!

— Ну и что теперь? — нахмурился рыжий. — Где его искать?

— А хрен его знает? Может, в ментовке? — предположил татуированный, сгорбившись и потирая заросшую щеку.

— Ну да, может, и посадили. Дверь-то опечатана. Только за что? Чего нашли? Или еще что случилось?

Я мысленно поаплодировала такой догадливости, по-прежнему стараясь не проявлять интереса. И даже сделала пару шагов дальше, прислонилась к дереву и закурила со скучающим выражением на лице. Наверное, это получилось: ни один мужчина не обратил на меня внимания. И правильно, зачем замечать девушку с личиком малыша — любителя шоколадок из рекламы? Мне это только на руку.

— И что теперь? Реализацию придется проводить самостоятельно, — выдал очередную свежую идею татуированный. Я насторожилась — что за реализация? Эти двое что, тоже воришки, вроде Ламовского? Тот еще вопрос!

— Цыц ты, без базаров, — одернул рыжий приятеля. — Если посадили, надо, чтобы все было шито-крыто. Иначе тоже попадем. Вовчика не видел?