Фармакологию, третью медицинскую науку, тоже стали изучать в XII в. в Южной Европе. Некоторые лекарственные рецепты сохранились с древних времен: рыльца шафрана, например, были известным средством от подагры. Но в травниках предыдущих столетий содержалось довольно мало по-настоящему эффективных лекарств. Ситуацию опять-таки изменили арабские ученые. Благодаря переводу «Канона врачебной науки» Авиценны, сделанному Герардом Кремонским, удалось заложить основу теории фармакологии, где использовались не только травы, но и минералы. Мы до сих пор используем арабские слова «алкоголь», «алкалин» (щелочь), «алхимия» и «эликсир» – одного этого достаточно, чтобы увидеть, насколько глубоким было влияние арабского мира на наши научные знания. К 1200 г. латиноязычные писатели уже начали составлять собственные фармакопеи. Примерно в это время был издан «Антидотарий Николая» – скорее всего, в Салерно. В этих книгах мы видим медицинский подход к болезням, свободный от суеверий, заклинаний и оберегов. И, поскольку большинство знаний были получены из переводов с арабского, они не содержали христианских догм.

Как мы увидим в этой книге, распространение медицины в западном обществе проходило в несколько этапов. В 1100 г. медиков в Европе практически не было, а вот к 1200 г. появились сотни врачей, которые умели лечить болезни и травмы – или, по крайней мере, считалось, что умели. Конечно, лишь очень немногим были по карману их услуги; тем не менее именно в XII в. начался процесс, благодаря которому мужчины и женщины стали доверять свое физическое спасение другим людям, а не Богу, и начали систематически применять медицинские стратегии для борьбы с болезнями, а не рассчитывать на молитвы или колдовство. В целом это можно считать одной из самых серьезных перемен из всех, которые мы рассматриваем в этой книге.

В предыдущем столетии законы в Европе были весьма разнообразными. В некоторых итальянских городах-государствах сохранились искаженные версии древнего гражданского права Римской империи, известного как римское право. Другие следовали ломбардским феодальным законам. На севере сохранялись старые племенные франкские и германские законы. Не существовало ни статутного права, ни тем более международного. Кроме всего прочего, своды законов в разных регионах довольно сильно разнились: читать умело так мало людей, что законы не распространялись в письменной форме, и судьи полагались в основном на свою память – и собственное мнение. Когда Англию завоевали в 1066–1071 гг., законы страны лишь отчасти изменились на основе норманнского феодального права: некоторые старые «суды» (законы) и обычаи англосаксов сохранились. В некоторых местах для слушания дела собирали присяжных; в других обвиняемому приходилось проходить тяжелые мытарства: испытание водой (его связывали и бросали в реку), испытание огнем (он должен был нести раскаленную докрасна подкову) или испытание боем (доказательством правоты была победа в поединке). Испытание боем иногда также применялось для разрешения судебных тяжб между истцом и ответчиком, например по поводу того, кто должен владеть землей. Даже законы, управляющие церковью, – каноническое право – разнились в разных регионах: местные епископы сами определяли, какие именно ограничения должны действовать в их епархиях. Учитывая сложившуюся ситуацию, неудивительно, что законы никто толком не изучал: юриспруденции как таковой не существовало.

Ситуация начала меняться в конце XI в. на севере Италии. Торговля между городами-государствами требовала надежных, стандартизированных законов. В 1076 г. в Болонье была найдена копия «Дигесты», сборника лучших юридических практик Римской империи. Это была лишь часть более крупного сборника трудов о римском праве, Corpus iuris civilis, составленного Юстинианом, византийским императором VI в. Но вскоре удалось обнаружить уже весь свод Юстиниана, и его стали активно изучать. В начале XII в. Ирнерий, замечательный преподаватель права из Болоньи, объяснил своим ученикам смысл каждой части «Свода» с помощью серии пояснений и комментариев. Кроме того, он написал трактат «Вопросы о тонкостях права», благодаря которому начались дебаты о противоречиях среди юридических авторитетов. В следующем поколении группа юристов, известных как глоссаторы, продолжила работу Ирнерия, постоянно пересматривая «Дигесту» и адаптируя ее к реалиям XII в. Болонская юридическая школа становилась все более знаменитой и важной, и в 1155 г. был издан декрет, помещавший ее под личную защиту императора. Ирнерий не только сделал Болонью крупным центром изучения законов, но и восстановил юриспруденцию на Средиземноморском побережье и в южных регионах Священной Римской империи. К концу века римское право стало международным юридическим языком континентальной Европы.

Около 1140 г. монах Грациан, который почти наверняка читал лекции в Болонье, составил авторитетный сборник канонов – законов, подпадавших под юрисдикцию церкви. Результат, формально носивший название «Согласование несогласованных канонов», но более известный как «Декрет Грациана», был попыткой избавиться от разногласий между крупными сборниками канонов, циркулировавшими в Европе. Для этого он применил диалектический метод Пьера Абеляра, впервые использованный в «Да и нет»: он составил список разногласий и привел аргументы за и против каждой интерпретации. Вскоре «Декрет» стал самым авторитетным изданием по каноническому праву, и его начали расширять с помощью декреталий, или религиозных законов, издаваемых папами, в частности папой Александром III, занимавшим апостольский престол с 1159 по 1181 г. Важность этого для всего христианского мира очень трудно переоценить: теперь всей церковью и всеми, кто к ней принадлежал, управлял единый свод законов. Ибо церковное право рассматривало не только правила поведения духовенства (в частности, симонию и браки священников) и преступления, совершаемые духовенством, – оно еще и регулировало нравственное поведение всех христиан: сексуальное поведение, коммерческие отношения и труд, жульничество, взяточничество и подлог, крещение, брак и похороны, церковные праздники, составление завещаний и принесение клятв. Под церковное право подпадали абсолютно все.

Кроме римского права и канонического права, в XII в. появилась и законодательная деятельность. Если, будучи главой государства, папа римский издает декреталии, которые имеют законную силу для всех его «подданных», то короли тоже могут так делать. Император Фридрих Барбаросса издавал статуты для поддержки мира с 1152 г.; к концу века издавать законы стали также короли Франции и графы Фландрии. Одним из практических результатов стало распространение смертной казни. Послание было простым и однозначным: соблюдай закон – или умрешь.

Англия пошла по другому пути. Вакарий, эксперт по римскому праву, был приглашен в страну архиепископом Кентерберийским в 1143 г., но король Стефан решил, что этот новый вид права угрожает королевской прерогативе, и заставил его замолчать. Таким образом, в стране сохранились старые англосаксонские законы и обычаи, подкрепленные норманнским правом. Но право в Англии тоже не стояло на месте. Следующий король, Генрих II, произвел настоящую революцию в праве благодаря административным актам королевского совета. В 1164 г. Кларендонские постановления провели границу между юрисдикцией светского и церковного суда. Через два года была издана Кларендонская ассиза: от шерифов каждого графства потребовали разузнать, кто убивал, грабил и воровал в графстве с тех пор, как король взошел на трон в 1154 г., и кто укрывает преступников, совершивших эти преступления. Вне зависимости от индивидуальных привилегий феодалов и местных обычаев преступников нужно было доставить в суд, собрать присяжных, а обвиняемых подвергнуть испытанию водой. Впервые по всей Англии потребовали собрать суды присяжных, чтобы осудить преступников. Королевские судьи ездили по стране и выносили приговоры на выездных сессиях. В Нортгемптонской ассизе 1176 г. Генрих II потребовал от шерифов отслеживать и некоторые другие преступления: фальшивомонетничество, подделку документов и поджоги. Кроме того, он разработал систему, согласно которой судьи должны были ездить по шести «округам» страны и судить всех преступников, пойманных местными властями, – отсюда происходят современные окружные судьи. Коронеры должны были конфисковать имущество виновных в пользу короны. К концу века шерифы председательствовали в судах всех графств наравне с помещиками и сотниками. Кроме того, в Вестминстере располагались центральные суды для отправления правосудия, где частные лица могли разбирать свои дела. Эта юридическая революция вдохновила Ранульфа де Гленвиля на написание «Трактата о законах и обычаях Английского королевства», изданного около 1188 г.; эта работа легла в основу гражданского права Англии, из которого, в свою очередь, выросло право Соединенных Штатов Америки, Канады, Австралии и Новой Зеландии.