– И сними очки, пожалуйста, ты за столом, а не на пляже.

Диана с неохотой, но делает это, кладет их на стол, смотрит на отца, а потом демонстративно на нас. Здесь все подчиняются строгому отцу. Наверное, на заднем дворе есть место казни и ведро с вымоченными розгами. Интересно, Жаров слушается его так же?

На лице Дианы нет синяков, только припухшие веки и красные, словно заплаканные глаза.

– Сестренка, ты плакала?

– Нет, не дождешься, была у косметолога, реакция на уколы красоты. Рита, а я смотрю, вы совсем недавно увеличили губы. В какой клинике? В Италии, да?

Не хочу доказывать, а уж тем более этой женщине, что я ничего не делала.

– Меня зовут Регина.

– Да, Дина, запомни уже или таблетки попей для памяти. Регине двадцать пять лет, зачем ей какие-то уколы? Она прекрасна и без всего этого.

Диана поджимает губы, смотрит с нескрываемым презрением. Ее отец, глядя на меня, перебирает толстыми пальцами салфетку.

– Да, я думаю, мне еще рано для всего этого, к тому же лучшее средство оставаться молодой – это больше жидкости, меньше прямых солнечных лучей и, конечно, любящий мужчина рядом.

На этих словах позади нас что-то падает, грохот, звон стекла, женский визг.

Все оборачиваются в ту сторону, а я знаю: там Жаров, наверняка наткнулся на прислугу, которая несла поднос с тарелками.

– Простите, Матвей Евгеньевич, – девушка извиняется, всхлипывает, стараясь не заплакать.

– Лариска, у тебя точно руки растут из задницы. Матвей, ты как?

Замечание Дианы покоробило, посмотрела на нее, потом медленно повернулась, но то, что я увидела, меня удивило. Матвей, сидя на корточках, помогал собрать осколки на поднос.

– Не плачь, извини, я виноват, налетел на тебя.

– Не стоит, я сама, Матвей Евгеньевич, не надо.

– Да, может, ты еще швабру возьмешь или веник? – это влез Сергей, с такой мерзкой интонацией, что сразу стало неприятно.

– Если мне надо будет, то веник, Лазарев, возьмешь ты.

А вот теперь Жаров поднимается, смотрит на Сергея, взгляд не сулит ничего хорошего, мой спутник хочет что-то ответить, но лишь улыбается, принимая сказанные слова за шутку.

– Всем добрый вечер, извините за опоздание, дела. Савелий Макарович, все улажено, как мы и планировали, сроки не сдвинуты.

Демидов кивает, Матвей обходит стол, словно, не замечая свою жену, садится рядом с ней, смотрит на меня. А я не могу от него отвести своих глаз.

Он сейчас другой, не такой, каким был на банкете и в лифте. Тоже темная, но уже другая рубашка, верхняя пуговица расстегнута, видно белый шрам, сильные руки, а на безымянном пальце нет обручального кольца.

Не помню, видела ли я его вчера на нем.

– Регина, здравствуйте, прекрасно выглядите.

Молчу, ничего не отвечаю, Сергей на глазах у всех сжимает мою руку, что лежит на столе, а мне хочется убрать ее.

– Ну раз уж все наконец-то собрались, хочу сделать небольшое объявление, – Сергей обводит взглядом присутствующих, останавливает его на мне. А вот именно в этот момент я хочу встать и уйти. – Я вас уже познакомил со своей любимой девушкой Региной, но пришло время для решительных действий. Я думал недолго, с такой девушкой, как моя, вообще все решается с первого взгляда. И поэтому пришел момент, которого я очень ждал с нетерпением.

Нет, только не это.

Почему именно сейчас он решил это сделать? На глазах моего бывшего первого мужчины, его жены и отца.

Из кармана пиджака Сергей достает черную бархатную коробочку, открывает ее, демонстрируя помолвочное кольцо с огромным бриллиантом.

Смотрю на кольцо, а меня начинает трясти. Я пришла сюда не демонстрировать счастье и удивление от предложения, а ещё раз взглянуть в лицо и лживые глаза человека, который придумал несколько лет назад гениальный план.

Наверняка он просчитал до мелочей, как отнять фирму у отца, купить его партнера, поднять все бумаги и натравить налоговую службу.

Я пришла в этот дом пришла себе больно, понимаю, глупо, но мне надо знать, на самом ли деле все, что было между нами, настолько ложь и фальшь. Неужели не было ничего кроме похоти? Не верю, что Жаров совсем ничего не чувствовал тогда.

– Регина, любимая.

Я отвлеклась от того, что происходит сейчас вокруг. Смотрю в глаза мужчины, что намерен предложить стать его женой, и не знаю, что буду отвечать.

– Почти три года назад, в солнечный день, я увидел тебя на одной из удочек Флоренции, ты пила кофе, смотрела на торговца, который продавал яблоки.

Вот об это совсем неуместно было упоминать, поджимаю губы, мне бы надо улыбнуться, но не могу выдавить из себя никакой радостной эмоции.

– Я решил удивить тебя и купить целую корзину яблок. Не удивил, но зато рассмешил, именно этот момент запал в мое сердце надолго. А еще твоя улыбка и безумно красивые зеленые глаза, что искрились под жарким солнцем Флоренции.

– Как романтично, – Диана вставляет реплику, но Сергей не замечает этого, подносит мои пальцы к губам, целует.

Быстро бросаю взгляд на Матвея, Жаров смотрит зло, крутит в руке столовый нож.

– Что-то то я слишком много говорю, волнуюсь как мальчишка. Регина, ты выйдешь за меня замуж?

По столовой проносится громкий звон, Матвей резко бросает нож на тарелку, все оборачиваются на него.

– Извините, что помешал трогательной сцене. Я такой неловкий сегодня.

– Понимаю, вам наверняка не свойственна романтика и любовь. Обычно мужчины, что вращаются в большом бизнесе, всегда черствы и скупы на эмоции. У них в глазах только выгода и деньги, что они могут поиметь, а никак нелюбовь. Чувства для них пустое место, как, впрочем, и сами люди.

Не удержалась, ответила на выпад Жарова, тот продолжал сверлить меня взглядом, играя на скулах желваками.

Диана смотрит на мужа с укором, ее отец просто наблюдает за всем, как за интересным спектаклем. Даже если сейчас мы все здесь поубиваем друг друга, он не сдвинется с места.

– А прекрасная Регина не только красивая, но и умная, признаюсь, я ошибся в вас, – Савелий Макарович салютует бокалом алкоголя, Диана фыркает, Сергей теряется. – Что же умная девушка ответит на предложение моего сына?

– Да, мы так и не узнали, быть ли свадьбе? Сергей, обещай, что сыграешь ее в ресторане названном в честь меня. Обещай прямо сейчас! Я требую!

– Дина, уймись. Видишь, потенциальная невеста сомневается? Ставлю сто баксов, что она не согласится.

– Матвей, до чего ты, на самом деле, черствый и толстокожий. Она, конечно, согласится, я ставлю двести баксов. Братишка так давно плетет своими маленькими липкими лапками паутину, чтоб заманить в нее доверчивого мотылька. Она точно согласится.