Пламя взрыва опало, открыв взору разбитый остов подмявшей второго пленника и покорёженные тела пехотинцев. В конце длинного прохода четвёрка, несущая третьего чужака, наконец-то достигнув вырезанной в переборке дыры, скрылась из вида.

Алексей пристально всматривался в неподвижные тела пехотинцев. Он знал: двух последних убила не машина, а выпущенная им ракета. В горле встал ком, а понимание того, что бойцы были обречены, не принесло облегчения. В глазах защипало, Алексей до последнего надеялся, что они лишь ранены, и ждал хоть намёка на слабое движение, но увидел совсем другое.

Из головы лежащего в обнимку с ракетным комплексом солдата выплыла бестелесная субстанция. Поднявшись под потолок, голубоватое, постоянно меняющее очертания нечто, не торопясь, поплыло в сторону и, пройдя сквозь стену прохода, бесследно исчезло. Алексей ошеломлённо потряс головой. Ища подтверждения, повернулся к спасенному им пехотинцу, который так же пристально всматривался в лежащие тела.

— Ты видел? — почему-то шёпотом спросил Алексей.

— Что?

— Ну… это? — Ища подходящие слова, он повернул голову.

Глубоко посаженные глаза пехотинца буравили Алексея. Тяжёлый, исподлобья, взгляд списал на пережитое и не придал особого значения. Не понравилось то, что пехотинец, явно видевший то же, что и он, не высказал ни испуга, ни удивления. Подумать над странностями его поведения не позволил возникший за спиной шум.

Сверху, держа в переплетении кистевых отростков непривычного вида оружие, спрыгнули трое. Не успев приземлиться, худощавые фигуры, отпружинив от палубы, словно акробаты отскочили в разные стороны. Взмах верхними конечностями, блеклые вспышки оружия — и двое пехотинцев, пачкая палубу кровью, рухнули под ноги.

Тройка повторила манёвр с прыжком. Двоих подстрелили в воздухе, третьего, имевшего неосторожность поскользнуться в луже крови, убил прикладом подскочивший боец. Следом свалилась ещё одна тройка, но люди были начеку. Обозлённые гибелью товарищей и собственным страхом, пехотинцы разорвали тела чужаков длинными очередями.

— Прекратить огонь.

Голос не принадлежал командиру роты, однако стрельба мгновенно стихла. Ротный, находящийся в момент атаки машин около турелей, погиб, и командование остатками роты взял кто-то из младших офицеров.

— Держим отсек. Тройками, прикрывая друг друга, втягиваемся в проходы, — сыпал он приказаниями, — пошли.

Организованно, короткими рывками пехотинцы начали отход. Когда основная масса бойцов оказалась на виду, Алексей прикинул потери. Не считая двух взводов, которые, вынося пленных, ушли с полковником, от роты осталось человек тридцать. На почерневшей от крови палубе лежали более сотни опытных пехотинцев.

— Быстро, быстро занимаем оборону. — Голос в наушнике оторвал от нехитрых подсчётов.

Теперь Алексей смог определить взявшего на себя командование человека. В отличие от основной массы, он, наведя ствол автомата на злосчастный вход в рубку, не двигался с места, прикрывая отход роты.

— Исполнено, — окликнули его, когда ощетинившиеся оружием бойцы втянулись в проход.

Лейтенант попятился, но уйти не успел. Выскочившая сверху машина, не обратив внимания на автоматный огонь, подмяла новоявленного командира. Пехотинцы в долгу не остались. Огненная искра выпущенной ракеты угодила машине в бок. Алексей удовлетворённо проводил взглядом отлетевший от машины манипулятор. После этого в отсек сбросили ещё один шар.

Пережитые минуты кошмара оказались слишком свежи, у многих сдали нервы. Несмотря на категоричный приказ держать отсек, несколько бойцов обратились в бегство, глядя на них, побежали все. Страх превратил вышколенных солдат в обезумевшее стадо. Расталкивая друг друга, солдаты мчались к выжженной в проходе дыре.

Алексей не отставал. Страх вновь потерять способность защищаться вытеснил и злость и жажду мести. Где-то в сознании грохочущий метроном неумолимо отсчитывал секунды, отведённые людям до активации заряда. В голове билась единственная мысль — добраться до челнока и убраться как можно дальше.

Вырезанный в переборке проход рос на глазах. Осталось перескочить убитых машиной пехотинцев и остов самой машины, как сильнейший удар в затылок сбил взятый темп. В глазах полыхнуло, в ушах послышался звон. Показалось, что заметил сверкнувшую искру пулевого рикошета, всколыхнувшего потолочное покрытие.

Алексей запнулся. Падая, врезался в покорёженный корпус машины. От перелома шеи спасли уплотнители, однако полностью компенсировать удар пули шлем не смог. Желудок задрожал и исторг на лицевой щиток скудный завтрак. Сознание плыло, сбилась координация, отшибло память. Таяли драгоценные секунды, а он, ничего не соображая, пялился в разводы желудочного сока.

К счастью, оглушительный удар не выбил инстинкт самосохранения. Плохо понимая, что надо делать, заставил себя подняться. Ноги отяжелели. Шатаясь и часто падая на колени, Алексей, теряясь в вязком тумане, с трудом доковылял до вожделенной дыры. Ввалившись в вырезанное в стене отверстие, грохнул кулаком по кнопке, отрезав аварийным пластырем доступ в проход.

Несколько секунд неподвижно лежал, стараясь унять разбушевавшийся желудок и разрывающую голову боль. С трудом перевернулся на бок, отстегнул набедренный клапан, прикрывающий кнопки управления аптечкой скафандра. Перевёл лекаря в автоматический режим.

Уколы, блокирующие болевые центры, даже не почувствовал. Почувствовал невероятное облегчение, волной прошедшее по телу.

Пока сознание нежилось в лекарственном приходе, работали инстинкты. Окончательно придя в себя, обнаружил, что стоит на колене, водя стволом автомата по периметру узкого отсека. Нагромождение непривычного вида контейнеров напомнило, что за ними вход в переходную шахту. С опаской, словно ступая по минному полю, направился туда. Только сейчас обратил внимание на слабое бормотание в наушнике. Добавив громкости, понял, что от удара связь самостоятельно переключилась на командную частоту.

«…отсекли от челноков…» — расслышал окончание произнесённой фразы.

«Как отсекли? — Узнал Алексей голос генерала Масторда. — Вы что, нарушили приказ и выпустили противника с шестого уровня?»

«А чем я их удержу? — взорвался полковник. — „Благодаря тщательному изучению останков вражеской техники, специалисты определили численность экипажа и изучили принцип действия его оружия. Шестьсот членов экипажа для полка не станут проблемой“, — с явной издёвкой процитировал он чей-то отчёт. — На деле всё по-другому, — продолжил командир. — Противник как минимум вдвое превосходит нас численно, плюс машины и оружие, о действии которого мы и не подозревали. Полк держится из последних сил, боеприпасы на исходе. Если в ближайшее время не будет подкрепления, нам не устоять».

«Спокойно, — оборвал полковника Масторд. — Рыдать будем после, сейчас чётко и коротко, что происходит?»

«Стоило захватить пленных, как противник, контратаковав на шестом уровне, прорвал окружение. Аскоев успел перегруппировать силы и отсечь их от моей группы, но сил явно не хватает. Его теснят, всё отчётливей слышу шум боя. При попытке вынести пленных, пятая рота понесла большие потери. Выбит офицерский и сержантский состав, у меня осталось меньше полусотни бойцов. Мы заблокированы в техническом ангаре, готовимся к обороне. Противник охотится за пленными, шестерых мы потеряли. Со стороны рубки прикрыться практически нечем».