Краем сознания она отметила, что капюшон куртки, предусмотрительно надвинутый на глаза в извечной попытке сделаться незаметнее, на этот раз оказался весьма кстати, прикрыв от посторонних глаз татуировку на щеке, как обычно появившуюся, стоило ей воспользоваться силами жрицы. Потом в голове мелькнула отстраненная мысль о том, что вряд ли сейчас нужно об этом беспокоиться, так как при подобной скорости передвижения люди и ее-то не разглядят, не говоря уже об узорах у нее на лице...

Расстояние, отделяющее ее от дороги, Снежана преодолела за рекордные даже для жрицы сроки и, привычно проигнорировав резкую боль в мышцах, вспыхнувшую от внезапной остановки, просто выдернула Свету из-под колес многотонного грузовика, неумолимо надвигающегося на девушку как воплощение жестокой судьбы. И только после того, как теплое, испуганно дрожащее тело оказалось у нее в руках, задумалась над весьма актуальным вопросом: каким образом теперь скрыть свое участие в спасении Светланы, избежав ненужного и даже опасного для нее внимания?

Впрочем, долго раздумывать ей не пришлось, обнаружившийся рядом с местом происшествия мужчина идеально подходил на роль спасителя и мужественного героя, самоотверженно бросающегося на помощь всем страждущим. К тому же, если ей не изменяла зрительная память, он был братом ее подруги, с которым та так стремилась ее познакомить. По крайней мере, мужчина на фотографии, недавно показанной ей Светланой с подобающими комментариями на тему положительных качеств, несомненно компенсирующих несколько неуживчивый характер, выглядел точно так же. Решение проблемы пришло мгновенно. Торопливо всучив отчаянно пытающемуся не сорваться мужчине спасенную, жрица спряталась у него за спиной, изо всех сил изображая, что она вообще здесь ни при чем, и предоставив ему самому разбираться с остальными участниками и свидетелями несостоявшейся трагедии.

В дальнейшем оказалось, что спонтанные действия девушки были наилучшим выходом из ситуации, Константин действительно был братом Светы, которая по счастливой случайности поверила, что ее от верной смерти спас единственный любимый родственник. При небольшой помощи сестры мужчина справился с ситуацией быстро и эффективно. Снежана старалась не вмешиваться, упорно изображая статиста-свидетеля, видевшего немного, а рассказать способного еще меньше, что ей удавалось вполне успешно. Она была искренне счастлива, что Света считала своим спасителем брата, а значит, неизбежное восхищение и обожание ее подруга обрушит на своего родственника, а не на нее. Это весьма радовало жрицу, всерьез обеспокоенную тем, что в последнее время Светлана начала относиться к ней не как к обычной подруге, а как к чему-то среднему между легендарным героем и суперзвездой.

Сидя на переднем сиденье машины Константина, подозрительно косящегося на Снежану в безуспешной попытке понять мотивы ее действий, девушка позволила себе слегка расслабиться и успокоилась после пережитой паники. Больше всего на свете она боялась однажды не успеть спасти того, кто ей был дорог, и сегодня ее самый страшный кошмар едва не стал явью. Сейчас только необходимость проследить за тем, чтобы Свете не стало хуже после пережитых волнений, весьма отрицательно сказывающихся на далеко не идеальном здоровье подруги, и нежелание показывать свою слабость перед незнакомым и потенциально опасным человеком не дали ей сорваться окончательно, продемонстрировав всем свои истинные чувства.

Нужно было прежде всего решить насущные проблемы, и в первую очередь придумать способ в случае необходимости полечить Свету, не привлекая странными манипуляциями внимание ее брата. Снежана всерьез беспокоилась за подругу, которая не отличалась особенно крепким здоровьем, и такое потрясение для нее было нелегким испытанием. Однако жрице, к ее искреннему удовольствию, даже не пришлось ничего придумывать, когда они наконец доехали до неказистого дома, где обитал брат ее подруги,– Константин сам передал ей сестру для того, чтобы открыть дверь квартиры. Благодаря про себя свою внезапно проснувшуюся удачу, жрица прижала к себе девушку. А дальше все было делом техники. Призвать силу Эналы, привычно проигнорировав вспыхнувшую боль, и, выразив свою признательность всем богам и исполняющим их обязанности за то, что божественная энергия, заключенная в ее теле, действовала одинаково во всех мирах, направить ее в невесомое тело, удобно устроившееся у нее на руках, было делом нескольких секунд.

Снежана доведенным до автоматизма усилием воли подавила раздражающие воспоминания о, мягко говоря, неприятном времени, когда сомневалась в том, что все ее способности в новом мире действуют так же, как и в Сиали, упорно испытывая их во всевозможных ситуациях. Жрица не желала обнаружить, что она бессильна именно тогда, когда ей потребуются все ее способности. Для девушки было настоящим облегчением узнать, что ее опрометчивые действия, по крайней мере, не превратили ее просто в практически бессмертное чудовище, неспособное контролировать свои возможности. Сила была с ней и по-прежнему ей подчинялась. Небольшое усилие, привычная сосредоточенность, и вот уже Света спокойно спит на руках у своей подруги, даже не подозревая о том, что с ней только что сделали, а за ее здоровье можно больше не волноваться.

Потом был крайне неприятный разговор о ее способностях и методах тренировки, необходимой для их развития. Снежана уже решила, что в конце концов Константин перестрахуется и запретит им со Светланой общаться, вполне справедливо опасаясь за безопасность своей сестры. Но, к ее искреннему удивлению, мужчина отнесся к ней с пониманием, если честно, неожиданным для человека, не представляющего себе, что такое меч богини, и дал понять, что не против ее дружбы со Светой.

Однако девушка все равно вздохнула свободно только после того, как вышла из квартиры Константина и наконец осталась в относительном одиночестве, если, конечно, не считать прохожих на улице, которым до нее не было никакого дела. Разговор с Константином оказался неожиданно тяжелым, Снежане удалось убедить его в том, что она не представляет опасности для своей подруги, но все равно у нее не возникало никакого желания задерживаться в гостях у этого человека. К тому же уже стемнело, и Снежана прекрасно понимала, что если в ближайшее время она не явится домой, то ее снова ждет лекция о поведении, приличествующем молодой девушке, продолжительностью этак часа на два – два с половиной. Как же ей все это надоело!

Лишь оказавшись на заснеженной ночной улице и добросовестно перебрав в памяти все случившиеся с ней события, девушка поняла, насколько она устала за этот суматошный, нервный день. Снежана глубоко вдохнула холодный сырой воздух, пытаясь в конце концов успокоиться. Может быть, действительно не стоило воскрешать в памяти все события прошедшего дня? Только нервы себе потрепала изрядно. А ведь и так поддерживать отстраненность от эмоций жрице становилось все труднее, словно что-то точило ее изнутри, заставляя раз за разом окунаться в душевную и физическую боль, а также чувства, ее сопровождающие.

Впрочем, сейчас было уже поздно задумываться об этом. То, что сделанного не изменишь, даже обладая силой богинь, Снежана усвоила прекрасно на своем опыте. Поэтому она прекратила бесполезные пока размышления на тему, каких именно неприятностей ей стоит ждать от судьбы, в очередной раз вспомнившей о своей любимой девочке для битья. Жрица давно уже ставшим привычным усилием отделила свою душу от тела, загнав эмоции, иногда, к сожалению, необходимые для анализа событий, в которых заметная роль отводилась людям, вместе с болью куда подальше, чтобы не мешали, и уверенным шагом направилась к дому, где ее ждали очередные придирки и упреки. Сейчас необходимо было попасть в квартиру, считавшуюся ее домом, хотя бы в относительно приемлемое время, чтобы избежать длительных нотаций.