– Я сказал – четырнадцать фунтов? – Мистер Старлинг поправил очки. – Я хотел сказать – семь. Но только для вас, миледи. И только в строжайшей тайне, потому что я не могу делать такие скидки всем своим клиентам.

– Если только я не увижу эти обои где-нибудь ещё в Лондоне, – просияв, предупредила Эммелин.

– Абсолютно исключено, мадам, – кивнул торговец, млея от её улыбки, и дал знак своим помощникам, чтобы те начали измерять стены.

«Хитрая девица», – отметил Алекс. Она дала этому человеку разрешение копировать её комнату во всех городских домах Англии, и это произойдёт, как только помешанный на моде свет увидит её новшество. Алекс был полностью захвачен переговорами Эммелин – похоже, вместе со всеми его слугами – и не замечал, что он больше не один, пока его кузен не заговорил.

– Она отправит тебя в долговую тюрьму, если ты не топнешь ногой, – сказал Хьюберт, по обыкновению неслышно подойдя к Алексу.

Барону пришлось проглотить готовый слететь с языка ответ: «Это не твоё дело, кузен». Однако Хьюберта нельзя было оскорблять, иначе этот надоедливый тип не отстанет, стараясь вновь завоевать расположение к себе. Вместо этого Алекс сказал:

– По тому, что я вижу, могу заявить, что она просто преобразила дом и превратила его в бриллиант Мейфэра.

Хьюберт наморщил нос, как будто был абсолютно не согласен, но оказался не столь глупым, чтобы повторяться.

– О, Седжуик, дорогой, вы здесь! – воскликнула Эммелин. – Я уже не надеялась, что вы успеете спуститься и высказать своё мнение о товаре мистера Старлинга.

Взяв Алекса под руку, она провела его между стремянок с рабочими и, найдя нужный образец обоев, подала его барону.

– Что вы думаете? Меня беспокоит, что зелёный цвет слишком тёмный, а цена слишком высокая. – Склонившись к Алексу, она пояснила громким шёпотом: – Пять фунтов за панель. Я знаю, что недавно очень расстроила вас, выйдя за пределы дозволенного, но мне очень хотелось бы приобрести эти обои, так как они единственные из всех, имеющихся у мистера Старлинга, сделают эту комнату неповторимой. – Затем она одарила сияющей улыбкой сначала Алекса, а потом несчастного мистера Старлинга.

Алекс был поражён той наглостью, с которой она снизила цену на два фунта. Однако если бы мистер Старлинг поправил её, он рисковал бы вызвать неудовольствие барона и провалить сделку. И это сработало! Торговец кивнул в знак согласия – с её доводами и новой ценой.

«Господи, если позволить ей остаться ещё на один день, Эммелин убедит меня, что она на самом деле моя законная жена», – подумал Алекс.

– Обои выглядят великолепно.

Алекс слегка поклонился сначала Эммелин, а затем торговцу. Хьюберт следовал по пятам за ним, а вскоре Алекс обнаружил неподалёку и леди Лилит. Ему никогда не доставляло удовольствия, что эта пара сваливалась на его шею, и чтобы избавиться от них, наступил подходящий момент. «О да, и oт Эммелин», – напомнил он себе.

– Хьюберт, я искал тебя. У меня есть дело, для которого требуется твой опыт.

– Всё, что пожелаешь, кузен. Я всегда готов тебе помочь. Только скажи – и я в твоём распоряжении. Только скажи…

– Да, я знаю. Я хотел бы, чтобы вы с леди Лилит не откладывая съездили в… в… Корнуолл и осмотрели недвижимость, которую я приобрёл в этот последний сезон. Дело весьма важное, поэтому я буду очень обязан вам, если вы отправитесь прямо сейчас.

– Боюсь, мы не сможем, – оглянувшись на жену, а потом снова посмотрев на кузена, ответил Хьюберт.

– Вы – что? – Алекс нахмурился, сомневаясь, что верно расслышал его слова.

– Не сможем уехать из города, – пояснил Хьюберт. – Во всяком случае, в течение двух недель.

– И почему же? – Алекс попытался вспомнить, было ли когда-нибудь такое, чтобы Хьюберт отказывался сделать то, о чём он его просил.

– Мой брат женится, – сказала леди Лилит, подходя и становясь рядом с мужем. – Очень сожалею, Седжуик, но мы не можем уехать из города до его свадьбы. Мама очень взволнована всеми приготовлениями.

– Именно из-за этого мы приехали в город, – кивнул Хьюберт.

– Свадьба, – мечтательно промолвила Эммелин. – Обожаю свадьбы.

По лёгкому наклону её головы и лукавой улыбке на губах Алекс понял – она знала, что его усилия выдворить Денфордов окончатся ничем.

Что ж, из всех беспринципных, хитроумных…

Тем временем леди Лилит пробралась, ступая по парусине между стремянками, чтобы взглянуть на последние приобретения Эммелин – а скорее, желая оценить затраты, – и, увидев обои, фыркнула.

– Разумеется, вы будете приглашены на свадебный завтрак – конечно, если ваши дела задержат вас в городе, – сказала леди Лилит. – Вы сами сможете сказать о своих планах маме сегодня у неё на вечере.

– Сегодня? – удивился Алекс. – Что за вечер?

– Мама устраивает небольшой приём для мисс Мебберли, невесты моего брата, чтобы представить её избранному обществу, – объяснила леди Лилит. – Не сомневаюсь, она послала вам приглашение сегодня утром, когда узнала, что вы в городе. И я, конечно, уверила её, что вы обязательно будете, так как я знаю: вы ни за что не захотите проявить неуважение к моей маме.

– Не думаю, что мы сможем… – Алекс почувствовал, как теряет самоконтроль. – Я хочу сказать, здоровье Эммелин не позволяет ей…

– О, вы – вы оба – не можете вечно избегать общества. – Хьюберт чрезвычайно фамильярно подтолкнул Алекса локтем. – Никто не станет хуже думать о вас, кузен, когда обнаружит, что вы с вашей молодой женой безумно влюблены друг в друга.

Он влюблён? Ничего подобного! Алексу было совершенно ни к чему, чтобы хоть малая часть этой чепухи передавалась из уст в уста. И сколько бы народу ни оставалось в городе, всегда найдётся одна пожилая сплетница, или одна старая дева, склонная к болтовне, или один повеса, ищущий пикантных новостей, – и все будут в курсе дела.

А тем временем Эммелин забрасывала леди Лилит вопросами, и те слова, которые услышал Седжуик, вызвали у него ужас: «званый вечер», «свадьба», «две недели»…

Неужели никто из них не слышал, что он сказал?

– Мы не придём, – заявил Алекс.

Болтовня прекратилась, и в него впились три пары глаз.

– Я уже приняла за вас приглашение, и мама будет ждать, – сообщила леди Лилит тоном таким же надменным, как и её манеры. – Если, будучи в городе, вы не соизволите явиться, это вызовет осуждение.

Алекс не привык, чтобы им командовали под его собственной крышей, тем более родственники, которые живут за его счёт. Кроме того, он всем своим существом почувствовал в её словах вызов. Леди Лилит провоцировала его представить Эммелин обществу.

Уже приготовившись сказать последнее слово, Алекс бросил быстрый взгляд на леди Лилит, и что-то в её чопорной улыбке его остановило. В это мгновение он понял, что наблюдательная супруга кузена заподозрила некий подвох. Алекс даже думать не хотел о том, как дорого ему придётся заплатить, если Хьюберт и леди Лилит узнают правду.