– Прости, если сделал больно, надо было растереть. – Кирк тут же поднял обе ладони вверх, показывая, что не хотел ничего плохого, а я мысленно выругалась.

Шварх! Если бы он навалился на меня, начал грязно приставать и попытался и дальше играть роль заботливого доктора, было бы куда легче ударить его и лишить сознания. А теперь я чувствую себя последней неблагодарной дрянью, которая воспользовалась нормальным к себе отношением и планирует угнать его гравибайк.

– Я… мне холодно. Принеси, пожалуйста, мне другую кофту.

– Да, разумеется.

Я досчитала до трёх и медленно выдохнула. Открыла аптечку, покопалась в ней, нашла ампулу с сильнодействующим снотворным. Рассчитала дозу, набрала свежий шприц. Кирк даже не подозревал, что вернувшись в гостиную, он не увидит свою гостью. Бесшумно подкрадываться сзади и делать уколы в основание шеи я научилась уже очень давно и профессионально. Сердце остро кольнула мысль, что поступаю неправильно, но я запретила себе об этом думать. У агентов алеф-класса не может быть совести.

Мягко поддержала и опустила на пол мужское тело, которое оказалось тяжелее, чем я думала, после чего забрала из рук спящего Кирка кофту на магнитных заклёпках. Сняла через голову свою разодранную толстовку и выкинула её в кухонный утилизатор, надела свежую вещь, накинула глубокий капюшон. Затем тщательно собрала все следы своего пребывания – окровавленные бинты и израсходованный шприц – и тоже отправила это в утилизатор. Придирчиво осмотрела диванные подушки, нашла два крошечных багровых пятна, хмыкнула и, не скупясь, залила их перекисью водорода. То, что я была в пентхаусе, для Кирка не секрет. Память ему я стирать не собираюсь, а вот уничтожить всё, что может вывести на секретного агента Ксану Керроу, я просто обязана.

Ненадолго задумалась и всё-таки решила не красть гравибайк. Во-первых, он слишком приметный, во-вторых, как-то это уж совсем по-скотски даже для меня. Но что-то украсть надо, чтобы захухря разочаровался во мне, подумал, что я обычная воровка мелкого пошиба, и больше не искал. И уж тем более не спасал подозрительных девиц, прячущих своё лицо, из всяких там баров а-ля «Однорукий бандит». К тому же мелкая кража будет выглядеть вполне логичной и объяснит, почему я так и не сняла маску. Внимательно осмотрела помещение и в итоге сунула в карман одну из коллекционных моделей истребителей.

После этого я нашла комнату с балконом, вышла на него и вскарабкалась на крышу. Никогда не увлекалась паркуром, однако специальным образом прорезиненная поверхность кроссовок и умные перчатки сделали своё дело. Уже на крыше высотки я подошла к первому попавшемуся такси-флаеру, водитель которого дремал, откинувшись на переднем сиденье.

– Простите, а вы сейчас свободны? Не могли бы подвести меня до Золотого Сечения?

Водитель испуганно встрепенулся и даже ударился головой о потолок флаера.

– Что? Как вы здесь оказались? Почему не вызвали такси через инфосеть?

– Коммуникатор разрядился, а зарядку дома забыла, – я похлопала ресницами. – Сейчас поздно уже, на улице такси ждать страшно. Так подвезёте?

– Да-да, конечно, садитесь…

От шумной площади Золотого Сечения, где располагалось сразу три ночных клуба, два казино и один массажный салон, я, низко надвинув капюшон, пешком прошлась до соседнего квартала. Там в узком неприметном переулке я припарковала свой спортивный флаер. Уже издалека в глаза бросилось худощавое тело неудачливого воришки, валяющееся у водительской дверцы моего личного транспорта. Хмыкнула, мысленно поблагодарив Юзефа за защиту дорогостоящего флаера от угона. Всё-таки полезно иметь тау-агента в напарниках. Никогда не понимала тех, кто предпочитает, чтобы их спину прикрывали бета- или пси-класс. Устроить драку, пролить кровь или промыть качественно мозги можно при помощи хорошего оружия или специальных медицинских препаратов, а вот хакер, который может подключиться к любой технике и перенастроить её, взломать камеры, подменить видео, подобрать в считанные секунды пароль – это бесценно.

Толкнула носком кроссовки мальчишку и перевернула его на спину. Тёмно-фиолетовая кожа, чёрные волосы, два крошечных, пока ещё еле заметных нароста на голове. Одежда явно когда-то была качественной и натуральной, но сейчас превратилась в грязные лохмотья. Совсем юный цварг, лет двенадцать, вряд ли больше. Странно, что он делает на Тур-Рине? Конечно, это планета, где легко встретить представителя какой угодно расы, вот только не ребёнка цваргов. Общеизвестный факт, что эта раса весьма малочисленна. Дети рождаются редко, девочек на свет появляется существенно меньше, чем мальчиков. Как следствие, большинство мужчин и вовсе никогда не вступают в брак, а если уж цваргу посчастливилось жениться, то он носит свою избранницу на руках, не говоря об их общих детях.

– У-у-уф… проклятый флаер… как же он кусается… – вывел меня из состояния задумчивости стон мальчишки.

Я присела на корточки рядом с подростком.

– А не надо брать чужое, тогда и кусаться не будет.

Цварг вздрогнул и с подозрением уставился на меня огромными сиреневыми глазами в обрамлении невероятно длинных угольно-чёрных ресниц. Красивый мальчик. Цварги вообще красивая и сильная раса, а этот мальчишка обещает вырасти настоящим сердцеедом.

– А ты кто? И почему маску носишь? – выпалил он, продолжая смотреть на меня с прорезиненной поверхности асфальта.

Здесь, на стыке богатого квартала и изнанки, редко встречались высокие галогенные фонари, однако, юному цваргу хватало вмонтированной в дорожное полотно тусклой подсветки, чтобы рассмотреть на мне маску.

Я молча предложила мальчишке руку, чтобы помочь подняться, но он испуганно отшатнулся и, пятясь на четвереньках, отполз поближе к флаеру. Я усмехнулась такой недоверчивости и сняла маску. Сейчас уже антибиотик, введённый Кирком, должен был начать действовать, и часть моих имплантов «поплыла». К утру полностью рассосётся, а пока так.

– Ну и страшная же у вас рожа! – почему-то восхищённо воскликнул цварг, а я искренне рассмеялась.

– Тебя определённо учили делать девушкам комплименты.

– Ой, простите… – Щёки подростка заалели, он смущённо отвёл взгляд в сторону и затараторил: – Я не это хотел сказать. Вы не страшная, просто некрасивая, то есть не некрасивая…

Я видела, что цварг всё ещё чувствует себя неудобно, но уже не боится. Кривое лицо, которое должно было «поплыть» с левой стороны сильнее, потому что именно в левую руку Кирк вколол антибиотик, отчего-то успокоило ребёнка.

– Что ты тут делаешь? – задала я, наконец, вопрос, который интересовал меня больше всего. – И где твои родители?

Юный хулиган тут же прекратил сумбурно извиняться и хмуро посмотрел на меня исподлобья.

– А вам какое дело, тётенька?

– Можешь называть меня Ксаной, – я улыбнулась мальчишке. – Да вот этот флаер, что ты попытался угнать, принадлежит мне. Хочу отвести тебя к родителям и сообщить, что они плохо тебя воспитали.