— Святой, опять свою шарманку завёл. Что за баба? — Поинтересовался торговец, помня, что женщина на корабле к большой беде.

— Она несчастная и ей нужна моя защита, — начал я. — Я поступил, как велел мне голос в голове, — Ликомед закатил глаза, видно было, что ему не по вкусу мои речи. — Ведь в священных писаниях сказано: «Видя толпы народа, Он сжалился над ними, что они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря12».

— Что это вообще значит? — Кипятился Ликомед, потому что я нарочно уходил от прямого ответа.

— Отец, — снова обратился я к нему. — Я её пастырь.

— Ну тебя к дьяволу! — Разозлился хозяин бара и поковылял в свои покои.

— Что смотришь, Марли? — Улыбнулся я бармену, который стоял с непонимающим выражением лица. Его лицо нужно было сфотографировать, оно было бесподобно. — Начисли нам по две каждому, — попросил я и кинул несколько купюр из пачки, взятой в гостинице, на стол. — Сдачу себе можешь оставить. Только побыстрее.

— Стопок мало, поэтому в два захода налью, — пояснил афроамериканец. — В чём спешка, друзья? Отдохните, расслабьтесь, — он стал очень любезен, когда увидел, сколько денег я кинул на барную стойку.

— По Зоне блуждая, от крика я изнемог, пересохшее горло горит. Слепнут мои глаза, глядя вдаль: где же помощь Божья?13 Так что не скупись, наливай, — улыбнулся я и одобряюще помотал головой, продолжая смотреть в глаза работника этого прекрасного заведения.

— Не мельтеши, всё будет в лучшем виде, — воскликнул Марли и принялся выполнять заказ. — Я принесу, занимайте пока столик.

— О, благодарю, мой друг! Мой вечный спаситель в райском оплоте людской доброты, — я приветливо сделал жест рукой, словно лениво отдал честь, и мы пошли в зал занимать столик.

В этот раз были свободны диванчики, на которых мы и расположились.

— Я не понимаю, что у вас здесь происходит, что мне делать? — На ухо прошептала мне Белла.

— Сиди, молчи в тряпочку, — ответил я девушке и повернулся к Снузу. — О том, чем мы занимались на Дикой территории никому ни слова!

— Ну, Рэд, ты уж со мной как с маленьким, — оскорбился мой коллега. — Чай не желторотик, язык за зубами держать умею.

Марли принёс нам водки.

— Я не хочу, — протестующе посмотрела на меня Белла.

— Надо, — серьёзно ответил я и посмотрел ей в глаза. Девушка почему-то сразу поняла, что выбора у неё нет.

— Водка после Зоны и перед Зоной — это самое первое дело: убить всякое дерьмо в организме, — заумничал Снуз после первой же рюмки.

— Для этого можно и молока попить, — проговорила, морщась после мутной, абитуриентка медицинского университета.

— Значит, — я прижал торцевую частью кулака ко рту, чтобы спокойно перетерпеть реакцию спирта с моей нежной глоткой. — Пойдёшь с нами, — обратился я к представительнице женского пола. — Делать будешь только то, что я тебе скажу, и никаких глупостей. Дойдём до Тесея, там я с ним уже перетру по поводу твоей дальнейшей судьбы. По крайней мере, уверен, что тебя там никто не тронет без твоего согласия.

— Да, наш старый своё дело знает, да и мы как клан не отморозки какие-то, — встрял в разговор Снуз.

— Или оставайся здесь? С Ликомедом я поговорю, но обещать ничего не могу, — предложил я альтернативный вариант.

— Я с тобой. Ты — страшный, но тебя не только я боюсь, тебя все боятся. С тобой я чувствую себя безопаснее, — разоткровенничалась Белла, затем покраснела и опустила глаза.

— Тогда с этим разобрались. Вздрогнем, — я поднял над головой стопку и дождался, пока мои собеседники сделают тоже самое. — В путь! — Произнёс я и опрокинул в себя стопку. — Теперь второй вопрос: сейчас уже начало восьмого, поэтому либо мы ночуем здесь, а с утра уходим к Тесею, либо перекусим и идём по этому дивному вечерочку?

— А в чём разница утром или ночью? — Спросила Белла.

— Утром точно не встретишь химеру, — насторожился Снуз.

— С другой стороны, мы в самом центре юга Зоны, и местный контингент не внушает большого доверия. Тем более, мне кажется, что кто-то из них может осмелиться нарушить правила, установленные Ликомедом, — я охотно делился своими соображениями с товарищем.

— Это кто такой храбрый? — Усмехнулся Снуз, не воспринимая мои слова всерьёз.

— Оставшиеся головорезы из банды Натэра, например, — спокойно пояснил я. — Девчонку они узнают и, возможно, захотят свести счёты с теми, кто разнёс их уютное гнёздышко и снял навар с пары десятков рейдов.

— С пары десятков? — Удивился Снуз.

— Я в твои дела лезу? — Миролюбиво поинтересовался я, понимая, что сталкер может заплыть не в ту гавань.

— Нет, — ошарашенно ответил он.

— Вот и ты не суй нос в мои! — Резко, но достаточно сдержанно ответил я коллеге, а затем счастливо воскликнул, — заказывайте, что хотите, контора платит! Но не стоит задавать лишних вопросов.

Снуз около минуты просидел погружённый в свои мысли, лёгкая музыка в баре и принятая водка способствовали полному расслаблению. Белла всё ещё не знала, как реагировать на живописный сталкерский притон и на раздевающие её взгляды местного населения.

— Твоя правда, — печально признал мой достаточно опытный товарищ. — Сваливать нам надо подобру-поздорову. Дома оно безопаснее и теплее.

— Тогда выдвигаться крайний срок в восемь вечера, но лучше управиться и быть готовым раньше. Нам с вами придётся хороший путь преодолеть, — я посмотрел на Снуза. — Маршрут несложный, но не сбрасывай со счётов, что мы с балластом.

Девушка никак не отреагировала на камень в свой огород. Видно, мозгов ей хватает принимать вещи такими, какие они есть, и с пониманием относиться к сложившемся обстоятельствам.

***

С ужином мы управились раньше, чем планировали, и вышли из бара, имея в запасе пятнадцать минут. Сегодня мы потребляли только самое дорогое и самое прекрасное, что создала наша природа, не Зона, мать её, а нормальная природа нормального человека. Мы ели отменные идеально прожаренные стейки, на сто процентов состоящие из отборнейшей говядины, запивали всё это самой дорогой водкой, а даме Марли сумел предложить красное сухое вино с берегов солнечной Португалии.

Мы, конечно, прекрасно знаем (хотя многие всё ещё верят в иную легенду), что алкоголь никакого антирадиационного воздействия не имеет, но всё-таки так любим залиться им и сказать какую-нибудь отменную фразу вроде: «Мы не пьём, мы — лечимся». Во всяком случае, не стоит отрицать того факта, что алкоголь притупляет восприятие (в том числе и к ионизирующему излучению). Красное вино ко всему прочему ещё повышает сопротивляемость организма. По факту алкоголь не поможет в части выведения радиации из организма, но