Кажется, это всё принято называть письмами от фанатов. Поскольку я жанровый автор, мои читатели считают, что я им принадлежу, в большей мере, чем, например, читатели Мартина Эмиса. Как сказал один рецензент, я служу «уютным проводником мнений между читателями и писателями». (Это он в плохом смысле – он работал в «Сандей таймс»).

Так что они не стесняются просить о новых книгах с любимыми героями («Дорогой сэр Артур, а почему бы не вернуть Шерлока Холмса, чтобы он выследил Джека Потрошителя?..»). Или об автографах. О фотографиях с подписью (это меня бесит. Кому какое дело, как выглядит писатель? Вы прочитали захватывающую книгу, которая оставила в вашем мозгу раскаленные добела образы, а потом вы смотрите на обложку – а там лысый коротышка с трубкой).

Почему люди пишут авторам? Полевые исследования позволяют предположить, что многие из них тоже пишут и хотят получить подробную инструкцию о путешествии к Святому Граалю. У нас часто спрашивают: «А как вы опубликовались?», явно подозревая, что недостаточно написать хорошую книгу и рассылать ее издателям, пока кто-то ее не возьмет. Они хотят знать Тайну. Я бы тоже хотел ее знать.

Часто спрашивают: «А откуда вы берете идеи?» Я так и не придумал удовлетворительного ответа. «Со склада в Кройтоне» тянет разве что на смешной. Потом приходится думать.

Иногда нам пишут, чтобы нас подбодрить. Например, одна библиотекарша написала мне следующее: «Чудесно, что юным читателям нравятся ваши тексты. С их помощью мы заманиваем детей в библиотеки и приучаем к настоящей литературе».

А порой нас ругают. Учительница жаловалась на то, что восьмидесятилетняя сельская ведьма, которая никогда не ходила в школу, пишет с ошибками («Дорогой мистер Диккенс, подумайте, что можно сделать с речью Сэма Уэллера…»). С другой стороны, я имел очень интересную переписку с одним французским академиком о правильном употреблении слова «крен» в современном языке.

А молодежь, которая сдает экзамены на аттестат зрелости, не стесняется писать так (читать единым духом): «Дорогой мистер Пратчетт я прочитал все ваши книги вы мой любимый автор я делаю проект о ваших книгах ответьте пожалуйста на эти четыреста вопросов к пятнице потому что мне сдавать работу в понедельник».

Я обхожусь с этим так: выбираю двадцать самых интересных вопросов и распечатываю на компьютере список вопросов и ответов, который обновляется примерно раз в месяц. Очень мелким шрифтом. Полагаю, что многие удовлетворительные оценки получены только путем тщательного списывания…

Письма от подростков узнать очень легко. Иногда в них нумерованы предложения, примерно так: «Мистер Пратчетт, я хочу стать писателем, когда закончу школу. Ответьте, пожалуйста: 1. Работаете ли вы в свободном графике? 2. Сколько вы зарабатываете?» Каждый год, с регулярностью прилета птиц с зимовки, кто-нибудь просит взять его на практику на неделю. Об этом я всегда думаю по-гардиански («В одна тысяча девятьсот девяносто третьем году мастер Пратчетт нанял его подмастерьем за один фартинг в неделю…»).

В письмах от читателей помладше появляется карандаш и мелки. Эти письма короткие, и на них я предпочитаю отвечать сразу. Часто в них бывают картинки. Все, кто когда-либо писал для детей, понимает, о чем я. Иногда там встречаются очень неловкие вопросы. И списки домашних питомцев. Кевины с другого конца шкалы часто начинают так: «Полагаю, вы редко получаете письма от семидесятипятилетних матрон…»

Вообще-то часто. Просто взрослые, которые читают меня, не всегда в этом признаются. Знаете эти статьи в литературных журналах, когда в конце года у знаменитостей спрашивают, какие книги им понравились в этом году. Понятно, что все они читали Джоанну Троллоп, Тома Клэнси и Джилли Купер, но они делают постные лица и припоминают пять «серьезных» романов.

Статистически значимое число моих корреспондентов желает сообщить, что они встретили человека, читающего мою книгу, на отдаленном греческом острове. Разумеется, это может оказаться один и тот же человек.

В письмах много общего: почти все сомневаются, что автор их прочитает, а тем более ответит. Такое письмо – подвиг веры. Это почти то же самое, что запечатать послание в бутылку и отпустить на волю волн. Но…

Когда я был юн, я написал письмо Дж. Р. Р. Толкину, который тогда только становился бессовестно знаменитым. Я полагал, что меня очень впечатлила книга «Кузнец из Большого Вуттона». Думаю, что мое письмо стало одним из сотен или тысяч писем, которые он получал каждую неделю. Но мне пришел ответ. Скорее всего, он был продиктован. Насколько мне известно, ответ был типовой. Но там была подпись.

Наверняка он получал мешки писем из каждой коммуны и университета в мире. От людей, чьи дети выросли и пытаются жить нормальной жизнью, называясь при этом Галадриэлью. Я написал совсем чуть-чуть. Без вопросов под номерами. Я просто сказал, что мне очень понравилась книга. И он меня поблагодарил.

На одно мгновение между нами состоялся самый простой и драгоценный вид человеческого диалога: ты реален, а значит, и я тоже.

Подумав об этом, я постарался убедить себя, что почта – это не досадная помеха, а необходимое эхо писательства. Часть процесса. Своеобразное послепродажное обслуживание. Конечно, бывают и очень странные письма, но редко. А иногда почерк подводит. Порой читателям, которые хотят вступить в длительную переписку, приходится отказывать, потому что Господь неосмотрительно создал всего двадцать четыре часа в сутках. Но если не считать таких случаев, все рано или поздно получают ответ… надеюсь. Это часть процесса. Осталось только понять, о каком процессе идет речь.

Журнал Author, осень 1999 года

…теперь, конечно, электронных писем не меньше, чем бумажных.

«Хай ты клевый чувак, раскажи как писать». Вы наверняка не раз получали такие письма, если вы писатель и у вас есть адрес в Интернете. В Интернете никого не волнует ваша грамотность. Здесь принято имитировать дислексию, ведь это не несчастье, а признак крутости. Некоторые молодые пользователи подозрительно воспринимают любое предложение, которое требует приличного знания английского языка. Я написал одному корреспонденту, что если он хочет стать писателем, ему придется впустить в свою жизнь грамматику, орфографию и пунктуацию. Он ощетинился и заявил, что у издателей для всего этого есть специальные люди.

Гм…

Мой адрес электронный почты всем известен, и его легко найти. Я популярный писатель. Я перестал считать письма, которые получаю каждый день. Я отвечаю на все, на какие могу.

Я довольно рано понял, что фильтр в почтовом ящике необходим для электронного выживания. Это решение было принято еще в те дни, когда я пользовался модемом на 2400 бод и кому-то пришло в голову прислать мне иллюстрированную рукопись. Все три мегабайта (интернет-этика выработана людьми, которым никогда не приходилось оплачивать собственные телефонные счета). К тому же фильтр позволяет отсечь спам-письма, адресованные «другу». Ни один незнакомый человек, который может быть вам полезен, не назовет вас другом.