– Да, лишь бы постель у него была без шипов, – согласился Сергей, расстилая кровать.

Ложе на первый взгляд было вполне обычным, никакого экстремизма в нем Сергей не обнаружил.

Заснули они, умаявшись с дороги, почти мгновенно, однако в районе двух часов ночи случилось СТРАШНОЕ. На их скромное обиталище напали готы-металлисты с панковскими наклонностями. Они ужасающе шумели, швырялись черепами, размахивали огромными дубинами с металлическими шипами – в общем, над Сергеем с Катей нависла страшная опасность. Вой, издаваемый этими тварями, не поддавался никакому описанию, и Сергей от неожиданности даже свалился с кровати. Но он тут же сообразил, что Катя сзади осталась совершенно беззащитной, поэтому вскочил, раскинул руки и заслонил подругу своей спиной. В этот момент Катя, проснувшись, нащупала выключатель лампы, висевшей на стене изголовья, и включила свет.

Стеклянный череп, изображавший плафон лампы, оказался слегка розоватым, отчего испускаемый им свет придавал комнате не мрачное, а даже слегка игривое настроение.

Никаких металлистов в комнате не было. Равно как и панков-готов. Посреди комнаты на полу виднелось отверстие с продольными щелями, откуда слышалось приглушенное завывание.

– Господи, что это? – спросил Сергей, потрясенно показывая на отверстие.

– Обогрев, – недоуменно ответила Катя. – У нас тут такое часто встречается. Как только температура опускается, на несколько минут включается завывающая бандура и через такие дырки нагнетает теплый воздух. Получается довольно дешево. Заметно дешевле, чем греть воду в батареях или электричеством обогревать.

Сергей подошел к отверстию и протянул руку. Оттуда и правда шел поток теплого воздуха, сопровождаемый гудением нагнетающей турбины.

– Блин, – сказал Сергей, – а меня тут с непривычки чуть кондратий не хватил. Я уж подумал, что на нас напали металлисты.

– Да ты так заорал, – призналась Катя, – что и меня могло что-нибудь хватить. Слушай, пупсик, а что это за поза у тебя такая была: задницей… пардон, спиной ко мне, руки расставил? Это ты что такое делал?

– Тебя защищал, – признался Сергей, понимая, насколько глупо это все выглядело. – Я же с кровати свалился. А потом подумал, что ты там одна такая беззащитная…

– Ты мой сладкий, – обрадовалась Катя, – защитник мой. Иди сюда скорее. Меня надо срочно защитить, обогреть, ну и еще что-нибудь сделать такое эдакое.

Сергей, заулыбавшись, полез в постель. В конце концов, он же защитник, поэтому просто обязан был защитить, обогреть, ну и еще что-нибудь сделать такое эдакое…

Утро выдалось чудесным. В окно светило яркое солнце, настроение у Сергея с Катей было отличное. Своеобразная комната, в которой они ночевали, при дневном свете производила совершенно домашнее впечатление, а все эти черепки и оскаленные металлисты смотрелись как милые украшения уютного обиталища человека с тонкой, хотя и несколько необычной душевной организацией.

Придя на завтрак в столовую, ребята там обнаружили не только Игоря с Кирой, которые уничтожали гранд-омлет с зеленью и ветчиной, но и невысокого мужчину со слегка азиатским разрезом глаз, который вдумчиво «точил» здоровенный бутерброд, сделанный из французского багета, колбасы и листьев салата. Видимо, это и был тот самый Саша-узбек.

– Проснулись наконец-то, – обрадовался Игорь. – Садитесь завтракать. Тут омлета на полк солдат хватит – Саша проявляет восточное гостеприимство.

– Кхм, – издал негодующий звук Саша и стал что-то показывать Игорю мимикой.

– А, точно, – догадался Игорь. – Пардон. Серег, Кать, познакомьтесь. Это мой старый друг – Саша-узбек. Мы с ним вместе учились.

– Салям алейкум, арзимайди! – сказал Саша, положив бутерброд на тарелку. – Узимни таништиришга рухсат берсангиз. Менинг исмим Алекзандер. Ну, то есть я Саша. Узбек. Меня тут все знают как Сашу-узбека.

– Привет, Саша-узбек, – сказал Сергей, отодвигая стул для Кати и садясь потом рядом с девушкой. – А я Сергей. Слегка татарин. Ты извини, я не все понял, ты просто много-много всяких загадочных слов говорить.

– Это мой родной язык, узбекча, – объяснил Саша. – Я его до двадцати двух лет вообще не знал. Здесь выучил, в Америке. Чтобы не отрываться от корней.

– А я Катя, – сказала Катя. – Можно я не буду перечислять набор национальных хромосом и генетический состав?

– Да можно, можно, – успокоил ее Саша, снова беря в руки свой гигантский бутерброд. – Сизга хамма вакт эшигимиз очик. Побалуйтесь омлетиком. Мой фирменный, между прочим. Две упаковки яиц на него уходит. Зато ни один гость не оставался голодным. Я его часто даже безо всяких гостей делаю. Чисто для себя, побаловаться.

– Что, вот прям так весь омлет один и съедаешь? – удивился Сергей, глядя на сковороду, занимающую половину стола.

– Съедает, съедает, – подтвердил Игорь, отрезая себе еще один кусочек размером с тарелку. – Вот такой у человека благословенный обмен веществ. Жрет что хочет тоннами, а никогда не толстеет. У нас на курсе ему все девчонки завидовали лютой завистью. И все пытались выяснить, как ему это удается. Но Саня никогда не кололся. Хотя всегда пользовался случаем пригласить однокурсницу на ужин, чтобы типа как открыть страшную тайну.

– В юности, – признался Саша, – я большой затейник был.

– А сейчас? – спросил Сергей.

– Сейчас я еще больше затейник, – застеснялся Саша. – Кто я был в институте? Какой-то непонятный Саша-узбек из общаги. А кто я теперь в Рино? Я – Саша-узбек! Меня тут все знают! Менга таниш куриняпсиз, как говорят у нас.

– Мы все гордимся твоими успехами, Саня, – сказал Игорь, пытаясь понять, осилит ли он третий кусок омлета или нет.

– Так а чего ты сейчас омлет-то свой фирменный не ешь? – поинтересовался Сергей у Саши.

– Так вы все – гость, – возмутился Саша. – Омлет – специально для вас. Я бы тоже омлет покушал, если бы завтракал.

Сергей вопросительно поднял одну бровь.

– Саня – после ночной смены, – объяснил Игорь. – У него сейчас ужин.

– Поэтому и такой скромный бутербродик, – объяснил Саша, показывая на багет в метр длиной. – Омлетом я просто не наедаюсь на ужин.

– Да уж, суровое расписание, – согласился Сергей. – Как ты вообще такой режим выдерживаешь?

– А сам-то, сам-то, – фыркнул Игорь, намекая на любовь друга работать по ночам.

– Так я же дома работаю, – сказал Сергей. – Утомился – спать лег. Не утомился – паши себе дальше, пофыркивая.

– К жесткому расписанию тоже привыкаешь, – сказал Саша. – Даже нравиться начинает. Потом, там же народ все время разный. Такие прикольные типы попадаются – это что-то. Я каждую ночь на работу – как на праздник. Ну и деньги, опять же. Где еще такие деньжищи заработаешь? Я вон уже третий дом построил. У любого тут спроси: сколько домов у Саши-узбека? Все ответят – три дома построил этот шустрый парень, да хранит его Аллах.