— Вы думаете, он нанесет его здесь?

Раздался грохот артиллерийского выстрела — наши ответили немцам: пусть знают, что здесь не спят.

— Может быть.

Говоров поднял бинокль к глазам, осматривая немецкие позиции. На первый взгляд, там было тихо — никакого движения на передовой.

— Поэтому мы и здесь. — Опустив бинокль, генерал взглянул на часы. — Пойдемте, Василий Евгеньевич, все уже должны собраться. Обсудим данные полковой разведки, а затем будем решать, что делать дальше.

Начальник центрального железнодорожного узла рейхскомиссариата Московия Оскар Ланг последние три дня почти не спал — он разрабатывал маршрут для переброски двух батальонов тяжелых танков к Ярославлю. Модель ясно дал понять: от этой операции зависит карьера Ланга — и здесь, и в метрополии. А зная жесткий характер «пожарного фюрера», можно было предположить, что на кону не только карьера. Модель задумал операцию — важнейшую за последние несколько недель, а при подготовке к операции фельдмаршал неукоснительно требовал ото всех — и военных, и тыловиков — полной отдачи.

К сегодняшнему утру Ланг, наконец, согласовал маршрут со всеми начальниками станций, через которые пройдут эшелоны. С западной железной дороги их переведут на Северную. Если все пойдет по плану, через двое суток эшелоны подойдут к станции Ярославль-Главная. А дальше начнется канитель с разгрузкой — это уже забота Гюнтера Берга, начальника Ярославского железнодорожного узла.

Но до Ярославля надо еще доехать. Северная железная дорога с начала войны активно не использовалась — основные события первых двух лет вторжения, после которых Восточный Союз откатился за Урал, развернулись южнее. Выдержит ли железнодорожное полотно тяжелые платформы с «Королевскими тиграми»? А еще и «Маусы»! Слава богу, даже Модель понимает, что этих монстров за ближайшие дни в Ярославль не доставить. Но и без «Маусов» хлопот предостаточно.

Ланг вызвал диспетчерскую — передвижной ремонтно-диагностический состав вчерашним утром вышел из Вязьмы и уже должен был прибыть в Ярославль. Ланг приказал, чтобы ему сразу доложили о результатах проверки полотна, но терпения у него не хватило — позвонил сам.

— Дайте начальника поезда, — потребовал он у дежурного в диспетчерской. Тот, с одного слова поняв настроение Ланга, бросился на поиски. Они увенчались успехом — через четыре минуты начальник ремонтного состава, Карл Бремер, взял трубку.

— Ну? — нетерпеливо спросил Ланг. — Что там?

В трубке послышался протяжный вздох. Бремер, прослуживший на немецких железных дорогах больше двадцати лет и привыкший, что все делается по правилам, не спеша, с расстановкой, до сих пор пребывал в стрессе от неожиданного приказа — срочно проверить состояние полотна на всем протяжении Северной дороги от пересечения с Западной до Ярославля.

— Отчет готовится, — сообщил он, — будет сегодня до обеда.

— К черту отчет! — рявкнул Ланг, — скажи мне прямо сейчас — выдержит ли полотно платформы с «Королевскими тиграми»?

Бремер на том конце телефона закрыл глаза. Господи, подумал он, и какого черта тебя понесло в эту Россию? Впрочем, он знал, какого — здесь один год стажа шел за два. Раздумывая о том, чтобы подписать контракт о работе на оккупированных территориях, Бремер посчитал, что уже через пять дет он выйдет на пенсию, и, наконец, уединится в семейном поместье в Баварии — тихая спокойная жизнь на лоне природы, среди ухоженных садов и парков. И вот, из этих пяти лет прошло только два, но Бремер уже понял: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Двойной коэффициент по сроку службы явно не компенсировал те неудобства и беспокойства, которые несчастному немцу пришлось испытать на чужбине.

Эти привычные мысли пронеслись у Бремера за пару секунд, и он усилием воли отбросил их — ему задали вопрос, надо было отвечать. Глянув в черновик отчета, он ответил, коверкая русские названия:

— Самые большие проблемы на перегоне Шушково — Рязанцево. Требуется замена рельсов и после этого плановая выправка путей.

— Сроки? — немедленно спросил Ланг.

— Я оставил там бригаду, так что к работе уже приступили. Завтра к полудню должны закончить.

Ланг сделал пометку в ежедневнике железнодорожника.

— А что с охраной?

— Какая охрана? — не понял Бремер.

Ланг мысленно закатил глаза.

— Карл, ты что, первый день в этой стране? Ты ничего не слышал о партизанах?

— Слышал, конечно, но… — начал было тот, но Ланг прервал его.

— Значит, твои люди там одни, без прикрытия?

— Да, — растерянно ответил Бремер, чертыхаясь про себя, — но там никогда не было партизан…

— Я договорюсь об охране, — Лонг снова прервал его и добавил: — отчет жду через два часа, и чтобы без задержки.

Не попрощавшись, он бросил трубку. Это ж надо — оставить рабочих одних, в такой глуши! Все знают, что по факту оккупационная администрация контролирует только крупные населенные пункты, а в некоторых деревнях, особенно стоящих на отшибе, представителей официальных властей не видели годами! Ланг бросил взгляд на карту — Шушково, Рязанцево: до сего момента этих названий он не слышал никогда. Еще одно подтверждение того, какая эта глушь. Ближайший город, где наверняка есть немецкий гарнизон — это Александров.

Ланг поднял трубку.

— Соедините со штабом Моделя… скажите, это Оскар Ланг, начальник железных дорог, по срочному вопросу.

Ему сказали ждать. Оскар понимал, что за оплошность Бремера ответственность несет он — его начальник, — поэтому проблему надо спихнуть на военных как можно быстрее. В сердцах Ланг подумал — вот если бы партизаны действительно взорвали бы пару мостов по ходу движения, проблема транспортировки в ближайшие дни снялась бы сама собой! Он сразу же испугался таких мыслей — так и до измены недалеко!..

Наконец, трубку взяли — это был один из штабных офицеров фельдмаршала. Записав сообщение, он заверил, что доведет его до сведения Моделя, как только тот закончит оперативное совещание. Лангу этого было вполне достаточно — он довел проблему до военных, пусть они ею и занимаются.

Оскар Ланг не знал, что беспокоится он зря — фельдмаршал Модель, прекрасно осведомленный об активности партизан в районе, заранее побеспокоился об охране железнодорожного маршрута, по которому танки тяжелых батальонов перебросят к месту сражения. Войска, отозванные из гарнизона Костромы и других мест, предназначались как раз для этого. В результате на каждой платформе по ходу движения состава удалось организовать временный укрепленный пункт с приличным — до двух взводов — гарнизоном, готовым оперативно выдвинуться на участок, если обнаружится угроза. Кроме того, по распоряжению Моделя была организована постоянна воздушная разведка вдоль маршрута.

Фельдмаршал понимал, что такая активность не останется незамеченной противником. Несколько эшелонов с тяжелой техникой — не иголка в стоне сена, их не спрячешь. Несмотря на