— Думаешь, я позволила бы нанести татуировку на лицо, если бы вынуждена была жить своей красотой?

— Я думаю, что ты сделала бы все, чтобы уйти от возмездия.

— Значит, ты не видишь возможности просто отпустить меня? — Эмерелль немного наклонилась, словно выражая смирение.

— Я был бы глупцом, если бы сделал это.

— Видишь ту чайку наверху?

Воин поднял голову. В этот миг Эмерелль потянулась за его мечом, выхватила его из ножен и плавным движением перерезала мужчине горло.

— Ты сам решил жить меньше, чем требуется помету чайки, чтобы с неба долететь до земли, умный человек.

Воин попятился. Схватился за горло. Эльфийка протиснулась мимо и вонзила короткое искендрийское оружие в живот следующему солдату.

— Прыгай!

Лутин отреагировал мгновенно. Фальрах извлек оба своих меча и прыгнул вперед.

Воины были настолько удивлены, что только один из них успел обнажить оружие.

Эмерелль метнула короткий меч, вошедший одному из солдат прямо в грудь.

— Дай нормальный меч, Фальрах! — крикнула она, когда он встал рядом с ней.

Оцепенение спало. Оставшиеся воины принялись с руганью тащить на свет божий свои клинки, убежденные, что имеют дело с мнимой шлюхой и ее телохранителем и сумеют победить.

Фальрах устремился вперед. Сделал обманный выпад, целясь в ногу воина, стоявшего перед ним. Когда тот парировал у земли, эльф ударил ладонью в сгиб локтя противника. Не задумываясь предоставил сражаться своему телу. То был кровавый танец. И Эмерелль, похоже, владела этим искусством не менее виртуозно, чем он.

Спустя десять ударов сердца в живых остался только крестьянин.

— Ты пойдешь с нами, — решительно произнесла Эмерелль. — Отведешь в ближайшую рыбацкую деревню и поможешь украсть лодку.

— Госпожа, все, что скажете… Но в деревнях полно воинов.

Их сотни!

Эмерелль отерла клинок о тунику одного из мертвецов.

— Тебе кажется, что мне трудно убить воинов жреца-князя?

Арманду его профессия нравилась. Еще в детстве его восхищали канатоходцы. Он никогда не забудет тот день, когда пришли бродячие циркачи и натянули канат над рыночной площадью, от фронтона ратуши до зубцов старой храмовой башни. Артисты танцевали высоко в небе, проделывали различные трюки. Посмотреть на них собрался весь город. А ночью мать Арманда уложила к себе в постель одного из канатоходцев. На этот танец смотрел только он один. Его отца не было дома… Как обычно…

В одиннадцать лет Арманд убежал из дому. Хотел выбраться из грязи и подняться в небо, как канатоходцы. Целый год он бродил по проселочным дорогам, пока не отыскал артистов, которые приняли его в труппу. А затем началось самое счастливое время в его жизни. Время, когда он учился покорять небо.

А когда ему исполнилось двадцать пять, небо потеряло свой блеск. Он понял, что навсегда останется бедняком. Он похоронил трех своих учителей. Двоих — с разбитыми конечностями, потому что внезапный порыв ветра толкнул их на смерть. Третьего унесла лихорадка. Бедняга мог бы выжить, но денег на лекаря не было.

Все наставники Арманда были похоронены в стороне от кладбища, на перекрестке дорог. Такова судьба бездомных. На двадцать пятом году жизнь молодого канатоходца получила новый оборот. Он повстречал своего последнего мэтра. Человека, который научил его нести смерть. И с тех пор как началось обучение, Арманд перестал ложиться спать с урчащим от голода животом.

Сейчас ему тридцать два. И своего последнего учителя он убил. В некотором роде ради искусства. И в эту ночь он убьет снова. Похоже, Тьюред не очень ценит своего белого рыцаря, иначе он прогнал бы тучи и осветил ночь сиянием звезд. Или внушил бы священнослужителям, что они не должны, например, сегодня молиться и спорить в храмовой башне до полуночи. Святоши совещались о том, каким образом нужно нести людям слово Господа и допустима ли организация рыцарей — послушников Тьюреда.

Арманд потянул за веревку, которая вела от крыши бани мимо ствола сожженного дуба к строительным лесам у храмовой башни. Тщеславные священнослужители постоянно достраивали и перестраивали башни, и это явилось воистину даром Тьюреда!

Веревка была туго натянута. Хорошая веревка, которая не будет слишком пружинить. Катушка с креплением была недавно смазана. Скользить он будет практически бесшумно.

Тень, рожденная тенью. Веревка находилась почти в пяти шагах над дорогой, по которой священнослужители возвращались каждую ночь из башни. Этого более чем достаточно.

В такой темноте можно не опасаться, что веревку заметят раньше времени. Наоборот, если его план сработает, она усилит страх. Дело в том, что Арманд пропитал веревку маслом, чтобы пенька была более гибкой. И потратил целый день на то, чтобы глубже вогнать между волокнами молотую серу. Она загорится, словно фитиль, когда представление закончится.

Даже жаль, что спектакль увидят лишь несколько священнослужителей. К утру весь город будет знать о том, что небесная кара поразила белого рыцаря.

Арманд оделся в черное. Так положено созданию ночи. Лишь маска, которую он собирался надеть, была белой и представляла собой переднюю часть настоящего черепа. С внутренней стороны маска была укреплена кожаными ремешками, которые не позволяли ей развалиться.

Пальцы Арманда скользнули по холодным ножнам косы.

Ему пришлось заказать ее ради этого дела. Лезвие было тяжелым и широким, как лезвие меча. Канатоходец тренировался обращаться с этим инструментом в глубине леса. Коса была настолько смертоносно-острой, что удавалось валить молодые деревца с одного удара. Такой штуке молодой рыцарь не сможет противопоставить ничего.

Арманд остановился. В храмовой башне запели. Скоро священнослужители выйдут через большие ворота. Какое счастье, что этот Мишель Сарти никогда не снимает доспехов.

Таким образом Арманд сумеет узнать его даже в темноте.

Подобно пламени будет сиять он среди одетых в темно-синие одежды святош. Шлем в руках. Рыцарь будет идти вместе с ними, и лицо его будет серьезно. Интересно, насколько далеко отлетит голова? Может быть, до открытых ворот храма?

Канатоходец снял черные перчатки и надел маску-череп.

Нацепил катушку на веревку и прижался к фронтону. Последний раз проверил драпировку широкого плаща с капюшоном.

Плащ надуется, словно черные крылья, когда смерть заскользит по веревке. Арманд пожалел, что не может видеть своего выступления. Завтра он придет на площадь перед храмовой башней в неприметной одежде и попросит рассказать, как все случилось. Это почти то же самое.

Смерть белого рыцаря должна быть поистине необыкновенной, так хотел заказчик. Целый мешочек золота получил убийца в качестве задатка. И получит еще два, если заказчик останется доволен. Арманд самоуверенно улыбнулся. Убийства, подобного этому, не было еще никогда. Во всем королевстве будут говорить о том, что с ночного неба спустился демон или злой эльф, чтобы убить Мишеля Сарти на том же самом месте, где много лет назад был убит святой Гийом.