просто огромным. Речные Плечи показал мне фотографию, которую хранил в своей сумке с амулетами, – он аккуратно заламинировал ее, чтобы уберечь от повреждений. Мама Ирвина могла бы стать запасным полузащитником у «Чикагских медведей». Хелена Паундер – огромная женщина ростом больше шести футов. А сын уже стал на голову выше ее и все еще выглядел слишком худым и нескладным, как юноша, продолжающий расти. Однако он уже раздался в плечах настолько, что, кажется, был вынужден проходить в дверь боком, иначе снес бы косяк.

Я ждал и ждал, не сводя глаз с обеих дверей. Наконец появился преподаватель и занятие началось. Ирвин так и не пришел. Я уже собрался уйти, однако лекция оказалась очень интересной. Преподаватель был психом, но умел развлечь. Он пил жидкий азот на глазах у слушателей и выдыхал его через нос, выпуская струи пара. Я аплодировал вместе с остальными и не заметил, как лекция завершилась. Возможно, я даже научился чему-то новому.

Ладно.

Наверное, в университетском образовании есть и положительные стороны.

Я пошел на следующее занятие в расписании Ирвина – введение в биологию, которое проходило в такой же большой аудитории.

Ирвин снова отсутствовал.

В четыре часа дня он не появился на занятии по математике, откуда я вышел расстроенным и умирающим от скуки. Ни один из преподавателей Ирвина не мог сравниться с мистером Несокрушимостью.

Хм.

Пора было переходить к плану Б.

В досье Ирвина было написано, что он играл в футбол за команду университета. Его включили в команду как запасного игрока, но Речные Плечи, как и любой отец, гордился спортивными достижениями сына. Поэтому я направился на поле, где футболисты делали пробежку перед тренировкой.

Ирвин выделялся даже среди рослых футболистов. Он был на полголовы выше любого из них, примерно такого же роста, как я. Даже в наплечниках он выглядел слишком худым и нескладным по сравнению с товарищами по команде, но я все равно узнал его. В последний раз я видел Ирвина, когда ему было около четырнадцати лет. Теперь грубые черты лица немного изменились, стали более мужественными и резко очерченными. Но эти умные темные глаза невозможно было спутать ни с какими другими.

Я засунул руки в карманы старого кожаного плаща и стал ждать, рассматривая поле. Я нашел парня; пока ему ничто не угрожало, так что спешить не стоило. Не было смысла врываться в жизнь Ирвина в разгар тренировки, это все испортило бы. Я не из таких.

Ну, то есть…

Я стараюсь не быть таким.

– Но мне вечно что-то мешает, – сказал я вслух самому себе. – Стоит мне показаться на чьем-нибудь радаре, как через несколько минут начинается чуть ли не ядерная война.

– Прошу прошения, – послышался молодой женский голос.

* * *

– Ага! – сказал офицер Дин. – И вот появилась девушка.

– Кто сказал, что это была девушка?

– Всегда есть девушка.

– Ну, – проговорил я, – и да, и нет.

* * *

Она была миниатюрной блондинкой, и умом я понимал, что эта встреча не сулит мне ничего хорошего. Остальные же части моего тела, прежде всего мозжечок, считали, что мы можем составить идеальную пару. И чем скорее, тем лучше.

В ней не было ничего особенного, того, что могло бы привести мои гормоны в такое исступление. Ну да, она была молода и хорошо сложена – сильное юное тело, на которое всегда приятно посмотреть. Васильковые глаза, розовые щеки, лицо не просто хорошенькое, но почти красивое. Спортивные шорты подчеркивали стройность гладких ног.

В некоторых женщинах есть это. Нет, я не скажу вам, что подразумеваю под словом «это», потому что сам не могу понять. Разум тут бессилен, это какая-то химия, и, хотя метафорические раны прошлого советовали мне немедленно уйти, мозг продемонстрировал ту свойственную мужчинам физиологическую реакцию, которую недавно выявили ученые в Нидерландах.

Нет, я не об этом.

Ну, может, самую малость.

Я хочу сказать, что присутствие хорошенькой девушки действует на мозг мужчины как наркотик, временно нарушая его когнитивную функцию и резко понижая IQ в прямом смысле слова.

Кстати, в том, что эти исследования проводились в Нидерландах, есть нечто фрейдистское, вы не находите?

Так вот, та девушка сбросила ядерную бомбу на мой IQ, и секунду спустя я стоял и пялился на нее, а она робко улыбалась мне.

– Мм… простите? – сказал я. Мысленно я был где-то в Нидерландах.

Ямочки на ее щеках стали глубже, а глаза засверкали. Она хорошо знала про эту мозговую бомбу.

– Я просто сказала, что вы производите впечатление опасного человека. – Она подмигнула мне. Это было так очаровательно! – Мне такие нравятся.

– Вы… кхм. Вам нравятся плохие парни?

– Возможно, – ответила она, понизив голос и немного растягивая слова, будто собиралась признаться мне в чем-то сокровенном. Она заговорила с легким южным акцентом: – К тому же мне нравится встречать новых людей из разных мест, а вы не похожи на местного, дорогуша.

– Так вы отыскиваете среди прохожих опасных парней? – спросил я. – Любите смотреть полицейские сериалы?

Она склонила голову набок и рассмеялась:

– Обычно мальчики не дерзят мне так в первые минуты разговора.

– Я не мальчик, – возразил я.

Она посмотрела на меня своими красивыми глазами и задержала взгляд чуть дольше, чем следовало.

– Нет, не мальчик.

Мой внутренний «я не придурок» уже бил тревогу, на которую мозг постепенно начинал реагировать. Но гормоны решили, что нужно подыграть ей. Ведь это был единственный способ выяснить, что именно заинтересовало девушку, правда? Правда. И я продолжил разговор уж точно не потому, что повредился умом.

– Надеюсь, для вас это не проблема, – сказал я.

– Что вы, какие проблемы! Я Конни.

– Гарри.

– Что привело вас в Норман, Гарри?

– Решил посмотреть на одного игрока, – ответил я.

Ее взгляд оживился.

– О-о-о! Так вы скаут, ищете спортивные таланты?

– Возможно, – ответил я, подражая ее тону.

Конни снова рассмеялась.

– Готова поспорить, что вам постоянно приходится болтать с глупыми студентками вроде меня.

– Вроде вас? – отозвался я. – Нет, не так часто.

Ее глаза опять сверкнули.

– Кажется, вы нашли мое уязвимое место. Я из тех девчонок, которым нравится, если им немного льстят.

– А я думал, вам нравится нечто совершенно другое.

Она прикрыла рот ладонью, и на ее щеках появился легкий розовый румянец.

– Гарри, на Юге так не разговаривают с юными леди.

– Разумеется. Я вижу, вы возмущены. Мне извиниться?

– Ой, – сказала она, улыбаясь еще шире. – Я просто обязана добавить вас в свою коллекцию. – Глаза Конни опять засверкали, и до меня наконец дошло.

Ее глаза не просто блестели. В них появлялись частички расплавленного серебра.

Красотка оказалась чертовым