закрыв глаза. Посмотрев вниз на женщину, он увидел сосок, выглянувший из разорванного ворота платья и отвёл глаза.

– Гюнтер! Ребекка! – послышалось из-за поворота и, не успел Гюнтер опустить графиню, как прямо на них выбежала баронесса с испуганным лицом. Она отшатнулась, увидев их и вскрикнула от неожиданности. – Что… Что тут случилось? Ребекка?

– Мария… – еле слышно прошептала её подруга, приоткрыв глаза.

– Боже… Что с вами? – расширившимися от удивления глазами спросила баронесса. На лице и следа не было той холодной надменности и спокойствия. Ребекка хотела что-то сказать, но бурно расплакалась, сотрясаясь от рыданий. Гюнтер тяжело вздохнул и заговорил:

– Графиню едва не изнасиловал этот ублюдок… граф Шверин. Я успел в последний момент. Мария, отведи нас в комнату где бы я мог оставить Ребекку, и, если сможешь, помоги ей прийти в себя. Хорошо?

– Хо… хорошо… – сглотнув, ответила баронесса. Она приблизилась к подруге и погладила её по голове, откинув волосы с лица. – Милая моя… Ребекка… – и тоже заплакала.

Гюнтер вынужден был поторопить её. Ещё столько дел, а времени мало.

– Мария! – прикрикнул он. – Веди меня в комнату!

– Да-да, идём! – с трудом взяла себя в руки баронесса и пошла впереди, то и дело оглядываясь на них. – А где граф? – вдруг спросила она.

– Не беспокойся, он больше никому из нас не причинит зла. Обещаю! – зло улыбнулся Гюнтер.

– Ты его…? – с ужасом посмотрела она на него. Даже графиня перестала плакать, смотря на него во все глаза.

– Нет! – ответил он. – Но хотел… – признался Гюнтер.

– Если он умрёт то гестапо нас всех уничтожит… – убито произнесла Мария, открыв дверь одной из комнат где располагалась роскошная кровать. Гюнтер прошёл к ней и попытался осторожно положить графиню, но та вцепилась в него и не отпускала.

– Нет, Гюнтер! Не уходи, пожалуйста! Я боюсь!.. – её заплаканные глаза с мольбой смотрели на него. Баронесса присела рядом и взяла её за руку.

– Успокойся, Ребекка, всё уже закончилось! – начал уговаривать он, пытаясь осторожно отцепить её пальчики от своей формы. – Тебе ничего не угрожает. Я обо всём позабочусь.

– Он расскажет в гестапо и нас всех убьют… – прошептала она.

– Не расскажет, обещаю. Я поговорю с ним и всё будет хорошо! – спокойным, уверенным голосом сказал Гюнтер.

– Он не послушает тебя, Гюнтер, я знаю его! – возразила женщина.

– Меня послушает. Я знаю как обращаться с такими как он. Просто верь мне. Ладно? – он подмигнул ей и улыбнулся. Графиня перевела взгляд на подругу и та кивнула, подтверждая его слова.

– Я верю тебе, Гюнтер. Поцелуй меня… – внезапно попросила женщина.

– Что? – удивился Гюнтер и удивлённо посмотрел на баронессу. Та тоже ошарашенно глядела на неё.

– Мне… – Ребекка замялась. – Я не хочу чтобы последний поцелуй который был у меня, оказался от этого… – женщина скривилась. – Прости, Мария! – она просительно глянула на неё. Та медленно кивнула. Гюнтер мысленно пожал плечами и наклонился, намереваясь поцеловать ей в щёку, но та в последний момент повернула голову и буквально впилась ему в губы, захватив врасплох. Губы у графини оказались мягкими и солёными, видимо, от слёз. Поцелуй продолжался секунд пять, после чего Ребекка сама оторвалась от него и повернулась на бок, пряча лицо от них.

Гюнтер встал, напоследок положив руку на плечо графини. Она благодарно положила свою ручку сверху и слегка пожала её.

– Спасибо ещё раз… – еле слышно донеслось от неё.

– Если бы я это не сделал, то перестал бы уважать себя… – тихо ответил он. Встряхнувшись, Гюнтер повернулся к Марии, которая продолжала сидеть рядом с подругой, и сказал:

– Мария, посиди здесь, вместе с подругой? Ей нужна твоя помощь.

– А ты? – её взгляд встревоженно метнулся к нему. – Что ты будешь делать?

Гюнтер усмехнулся. Ответ очевиден.

– Решать проблему и размешивать ту кашу которую мы заварили! – мрачно ответил он.

– Размешивать кашу? – непонимающе спросила она.

Гюнтер досадливо поморщился. Похоже, эту поговорку баронесса ещё не слышала, хотя Алекс говорил что она уже была довольно распространена даже в это время.

– Не обращай внимания. Всё, я пошёл! – развернулся он к двери.

– Подожди! – вдруг вскрикнула она и метнулась с кровати. Удивлённый Гюнтер снова обернулся и едва успел поймать её в объятия. Горячие губы прижались к его губам, а язык настойчиво пытался ворваться внутрь. Аромат изысканных духов окутал его, грудь из выреза платья тесно прижалась к нему, и Гюнтер почувствовал как его орган начал оживать от трения об него соблазнительных бёдер и живота. Её руки обхватили его за шею и он не выдержал. Застонав, Гюнтер одной рукой схватил баронессу за грудь, другую положил на задницу и стал наощупь лихорадочно искать вырез, чтобы проникнуть под тонкую ткань. И едва расслышал её шёпот:

– Пожалуйста, Гюнтер, не сейчас… пожалуйста… прошу тебя..

Она не вырывалась и не мешала его рукам. Мария просто просила его. Её глаза смотрели на него, сверкая сквозь маленькие слезинки. И он остановился. Грудь ходила ходуном, руки дрожали, сердце билось как сумасшедшее, член превратился в стенобитное орудие… Но он сильнейшим усилием воли взял себя в руки и отстранился. Застегнул форму, привёл дыхание в норму и хрипло сказал:

– Ты будешь моей, Мария. Чего бы мне это не стоило. Не важно кто или что будет мешать этому. Ты – моя женщина и никто, даже фюрер, не отберёт тебя у меня… Ты поняла?

Губы её слегка дрогнули и он, скорее почувствовал, чем услышал:

– Да..

Посмотрев на неё ещё несколько секунд он вышел из спальни Марии и уверенным шагом направился в сторону той комнаты, где оставил эту аристократическую свинью под названием граф Шверин.

Пора было закончить дело и решить проблему так как он задумал. План не идеальный, даже грязный, но лучшего он не придумал. Иногда, чтобы помочь близким или просто хорошим людям, приходится запачкать руки. И только самому человеку решать как далеко он готов зайти ради этого.

Глава 28

Потсдам, Бабельсберг. Усадьба баронессы фон Мантойфель.

20