К моему удивлению, разорвав спину первому же беглецу, Аманда вернулась. К сожалению, не сподобился увидеть ее превращение из человека в зверя, а вот обратный процесс протекал прямо на моих глазах. Должен признать, ни одному режиссеру, когда-либо снимавшему фильмы про оборотней, и не снилась такая реалистичность, да еще настолько красивая и плавная. Понятно, они-то лично с оборотнями знакомы не были, как ваш покорный слуга.

Я вытер алые капли с серебристого лезвия меча о грубую мешковину, заменявшую одежду одному из трупов, и внезапно замер…

— Алия, ты же говорила…

— Ты тоже это заметил, Стас? — спросил Рейн, протирая свой клинок. — Наконец-то, я думал, сообразишь быстрее…

О господи, десантник хренов, где твоя наблюдательность?

Ведь мог бы догадаться с самого начала. Какие птицы, птицы орков на дух не переносят и улепетывают от них со всех ног… пардон, со всех крыльев. Ладно, не догнал, но кровь, блин, красная кровь!!!

Я нагнулся над ближайшим поверженным противником — уродливая морда с клыками легко сползла с лица, открывая вполне человеческую, хотя и мерзейшего вида харю. Маска — обычная маска, сделанная грубо, наспех — и все же здесь, в полумраке, да еще и ближе к вечеру, вполне может сойти за чистую монету. Клыки вырезаны из деревяшки и выбелены, известняком, наверное. Грубая холстина окрашена в буро-зеленый цвет, кривые швы вполне сойдут за характерные для орков складки кожи. Я осмотрел другого, третьего — хотя и так уже было совершенно ясно.

— Однако… — только и смог сказать я, снова принимая вертикальное положение и разводя руками.

— Да уж, граф, ваши подданные ведут довольно бурный и непоседливый образ жизни, — ехидно заметила Алия, спрыгивая с коня, чтобы собрать стрелы. — И, что характерно, никакого почтения к благородным особам.

— Я его повешу… — мрачно пробормотал граф.

— Кого?

— Трактирщика, кого же еще?! Это же он, тварь, навел на нас эту банду.

— Он, помнится, предлагал еще погостить, — возразил я.

— Да уж, погостить… за наводку ему полагается лишь процент, да и то небольшой. А с вашей щедрой руки, Стас, он получил бы куда больше. Но дать вам дождаться каравана он бы не позволил, поскольку на караван эти выродки не нападут, там в охране обычно ребята не из пугливых, для них что орк, что простой разбойник — все едино. Повешу…

— Помилуйте, граф, не возвращаться же, — вздохнул я, хотя и у меня руки порядком чесались. — Да и подумайте, ну что, по-вашему, будут сейчас делать эти ребятки?

— Расползутся по хатам зализывать раны, — пожал плечами Рейн, все еще хмурясь и играя желваками.

— А потом?

— Ну… — внезапно он расплылся в улыбке, — а ведь вы правы, Стас. Они очень захотят выяснить, с чего это наш приятель корчмарь их так подставил. И ему эти выяснения ой как не понравятся.

— Вот именно, — вставила Аманда ангельским голоском. — И ведь повесить его мы всегда успеем, на обратном пути, к примеру…

Хорошая она девочка, можно сказать, добрейшей души. Такие в детстве даже крылышки мухам отрывают нежно, медленно, осторожно. Чтобы больно не сделать. Я почти уверен был, что слышь сейчас трактирщик ее слова, он бы сам поспешил в омут или в петлю, чтобы не случилось чего похуже. В том, что эта милая и томная брюнетка вряд ли ограничится простым выбиванием табурета из-под его ног, я ни капельки не сомневался.

— Больше всего меня возмущает другое. — Рейн несколько успокоился, хотя и не до конца. — Двенадцать трупов… А кто, черт подери, на полях работать будет? Конечно, пугать этими рожами мирных путников куда спокойнее, чем в земле ковыряться, но мне же надо Андор восстанавливать, налоги собирать. А с кого, со вдов? Нет, распустился народ, надо к порядку призвать…

— Надеюсь, граф, вы не намерены заняться этим незамедлительно? осторожно поинтересовался я, ничуть не исключая в душе такой возможности. Уговор уговором, но ведь он действительно хозяин здешних земель, а такой статус не только дает права, но и обязанности налагает. С другой стороны, потеря столь ценного союзника наверняка превратит нашу миссию из малореальной в совершенно невыполнимую. И все же прими граф решение остаться и навести в своих владениях должный порядок, я не стал бы ни спорить с ним, ни уговаривать, ни тем более взывать к данным обетам.

— А? Да нет, конечно, сначала разберемся с одной задачей, потом с другой. Все надо делать по порядку, а хвататься то за одно, то за другое никакого толку не будет.

— Мудрое решение, милорд.

— Я знаю, — скромно ответил Рейн.

Алия задумчиво подняла с земли длинную охотничью стрелу с тонким железным наконечником и полосатым оперением. На стрелу, как на вертел, была нанизана небольшая птичка, навсегда закрывшая бусинки глаз.

— Вот он почему замолчал, — вздохнула она. — Пристрелили несчастного крикуна. Мешал он им…

Я, разумеется, со временем привыкну к тому, что милая девушка, только что уложившая… сколько там на ее счету… двоих мужиков, сокрушается по поводу убиенной птахи. Но это, подозреваю, случится не скоро. Поймите меня правильно, в нашем взводе были женщины, и они, бывало, ничуть не уступали мужикам.

Женщины вообще часто бывают склонны к жестокости, только для этого редко представляется подходящая возможность. Но то были тренированные солдаты, хотя и относящиеся, по крайней мере формально, к «слабому» полу. Здесь же мы имеем утонченную аристократку, которой, вообще говоря, полагается при виде крови изящно падать в обморок на руки своему кавалеру. Ну да, щас…

Я сомневался, что это нападение направлено против нас лично. В том смысле что засаду интересовали наши кошельки, а не леди Алия, — думаю, Рейн был прав и бандитов на нас в самом деле навел трактирщик, упускавший нас как клиентов, но вполне серьезно рассчитывавший на долю в добыче. Двадцать или двадцать пять мужиков — я их не считал, не до того было. Вполне достаточно, чтобы благородные рыцари наложили в свои железные штаны и мирно расстались с золотишком, а заодно и со всем остальным — свидетелей в таких делах нигде не любят. Да и женщины опять же — подозреваю, две благородные леди выгодно отличаются от простых селянок. В голове пронеслось несколько вполне реальных картин того, что могут сделать в случае победы два десятка здоровых мужиков с парочкой попавших в их руки дам, и мне вдруг очень сильно захотелось повесить трактирщика. Пожалуй, действительно стоит это организовать на обратном пути. Если, конечно, нам придется возвращаться обратно.

Тут я заметил, что единственный из всех еще не в седле. Да, пора было двигаться — и так наш сегодняшний переход сопровождается рядом непредвиденных задержек… хотя первая из них, безусловно, очень меня радует, а без второй вполне можно было бы и обойтись. Теперь я уже почти не сомневался, что добраться дотемна к ближайшей гостинице мы не успеем — Рейн и так говорил, что времени у нас в обрез. Ладно, в конце концов, ежели небо будет чистым, то и в потемках доедем.