Соседушка - Оксана Владимирова

К поселку навигатор вывел четко. Я даже удивился. Никаких воспоминаний от общего вида поселения у меня не осталось, давно я здесь был, еще в детстве дошкольном. Но подсознательно готовился к кривым, грязным улочкам и домам впритирку друг к другу и слепленным "из того, что было" или, как говорят у нас в России: "временно". Хотя ничего более постоянного в итоге не появляется, ибо привыкли уже.

Так вот, ничего подобного я не увидел. Нормальные улицы, заасфальтированные, уличное освещение. Вывески нескольких магазинов известных торговых сетей сияли сквозь туманную взвесь уютно, на въезде в поселок. Дома не по европейскому образцу однообразные, а, как у нас принято, разнокалиберные, но все сплошь вида приличного. Меньше гораздо, чем я ожидал. В общем "дачный поселок" давно растерял свой постсоветский вид, превратившись во вполне приличное поселение.

- Не плохо, — я потрепал Платона по голове, и тот в знак согласия облизал мне руку.

Зазвонил телефон и я ткнул кнопку на руле.

- Сыночек, мы уже в аэропорту, — сообщила мама.

Платон услышав ее голос тут же завихлялся весь и глухо гавкнул.

- Платоша! - засюсюкала тут же мама. - Соскучился мальчик!

- Не порти мне собаку! - строго сказал я.

- Когда это я его портила?

- Никаких конфеток, печенек, и другого вкусненького, потому что он, видите ли, просит!

- Кто еще его кроме меня побалует? И тебя заодно. Я, кстати, рыбку твою любимую везу. Надеюсь, не покупал?

- Женщина! Ты же сама мне запретила под страхом от меня отречения к празднику на стол что-то покупать! - возмутился я притворно.

- Прааальна. Не ломай мне кайф на кухне поторчать. А еще я тебе орешков кедровых привезу. Говорят мужчинам полезно.

- Чую толстый намек на внуков, — закатил я глаза под лоб, но улыбаясь на самом деле. — Не жалко меня красивого чужой девчонке отдавать?

— Не жалко! Красоту тоже надо размножать!

— А обязательно под ореховым соусом? Это бонус что ли?

- Ты же у меня такой умный мальчик! - соскочила непосредственно с темы мама. - Ой! Папа, что-то  сказать хочет.

- Сына, — зарокотал отцовский бас и Платон снова подал голос.

Но отец тут же заговорил, понизив голос.

- Все, я от нее отошел. Встречать нас будешь?

- Что за вопрос?

- С вашими пробками, можешь и не успеть. Возьмем такси.

Вот не любил он Москву. С юности не задалось. После учебы он поэтому и вернулся в родной Красноярск, где и жил до сих пор вполне довольный жизнью, совершенно не жалея, что не поддался общей тенденции жить в “нерезиновой”. А за свои мучения, еще и маму в себя влюбил и утащил в свою сибирскую берлогу. Она не слишком и сопротивлялась, и тоже никогда не жалела о переезде. 

- Пап, не переживай. Я все успею. Вы еще регистрацию даже не прошли. И лететь вам четыре часа. Потом багаж получать. Времени еще вагон.

- Ну, как знаешь, — и еще тише добавил: - Насчет орешков не волнуйся, я их дома "случайно" забыл.  

Пока я хохотал, Платон закрутился на сидении просто радуясь тому, что мне весело.

Среди местных хором, домик, что я искал, самый непрезентабельный вид имел. Не удивительно. Его еще мой дед строил в каком-то семьдесят лохматом году. Хоть и не “временно” но масштабы по сравнению с нынешними совсем не те. По началу планировалась дача, но потом они решили совсем сюда переехать.

Самое удивительное, что дом я сразу узнал. Только меньше он как-то, чем в моих воспоминаниях теперь казался. Участок, конечно, зарос и выглядело все заброшенным и неухоженным. Особенно в сравнении с соседним. Да еще слякотная зима унылости картине придавала. Может быть, если бы погоды расщедрились и присыпали снежком повеселее смотрелось. Из-за этого с трудом верилось, что до НГ всего пару дней осталось.

Хотя сути это не меняло. В целом участок меня порадовал. Дед с бабулей молодцы — два участка как-то умудрились оттяпать и места было с достатком. На самом краю географии, так это даже лучше — меньше соседей, только те, что через улицу. Асфальт до дома — ваПче красота. Сосновый борок опять-таки прилагается. А позади дома, через лужок и озерцо имелось. Судя по натоптанной тропе и проломам в ограде, соседи через заброшенный участок давно приноровились шастать. Ну это мы быстро пресечём.

Постройки, конечно, в полную негодность пришли. Сарайчики, если я правильно помнил, в груду почерневших досок превратились давно, и банька зияла прорехой завалившейся внутрь стены. Но другого я и не ожидал. Все равно сносить все придется и заново строить. 

Платону тоже тут понравилось. Засиделся пес в машине к тому же. Скакал кругом, замирая в моменты обнюхивания чем-то приглянувшихся ему подробностей пейзажа.

— Платон, хватит смски читать, пойдем посмотрим, что в доме, — позвал я.

Ключ, который  мама каким-то чудом сохранила, мне переслала. Хотя на его ликвидность я совсем не надеялся. Десять лет назад умерла бабушка, а всего через год и дедушка. Мы жили в Красноярске, потом я приехал учиться в Москву. Но ездить слишком часто в гости было некогда. Виделся со стариками, когда они сами ко мне выбирались. Они только рады были “проветрится”, как бабуля говорила. Потом и вовсе по заграницам мотался, сначала на стажировке, а после работал. Отец говорил, что приезжал сюда один раз и без меня лет пять назад. 

В общем — я ждал бомжатник. В таких поселках обычное дело. Облюбовать брошенный дом, раздолбать все что можно и продать, а потом откочевать на новое лежбище, обычная история. Но, к моему удивлению, дом выглядел вполне целым и не таким уж раздолбанным. Ставни закрыты и все на месте. Дверь тоже цела и даже ключ пригодился! Правда, рассохлась немного, и открыть ее не сразу получилось. Но навалившись пару раз, молодецкой силушкой я ее победил.

Платон сунул нос в открывшиеся врата первым, шумно дыша раскрытой пастью и высунув язык — набегался, жарко ему было. Внутри было сумрачно, пахло мышами и чем-то кисловатым, заброшенным. Не слишком даже грязно, пыльно только. Кое-какая мебель под белым простынями сохранилась, но в основном комнаты пустые были. Лестница на второй этаж ревматически поскрипывала под моим весом, но вполне надежна на вид еще была. Комнатка тут была малюсенькая и с косыми стенами. Дед для меня гамак вешал и я тут очень любил спать, когда приезжал. Надо же — даже крюки в стенах сохранились. 

Еще тут был выход на балкон. Жалобно звякнув стеклами, дверь поддалась на мои уговоры. Сверху все почему-то еще более знакомым показалось. И как-то сразу я в соседний двор заглянул. По привычке будто. 

Раньше между нашим и соседним двором только заборчик стоял штакетный, больше декоративного значения. С соседями и дед с бабушкой и отец с мамой крепко дружили. Ходили запросто друг к другу, совместные приемы пищи в порядке вещей были. У них была девочка моего возраста и, конечно, же нас еще в детстве “обженили”. Я ее не помнил совсем, но мама фотки показывала — голенастое создание с льняными, смешными косичками.