— Все дело в том, — сказал президент, переходя прямо к сути дела, — что у Демареста есть неопровержимые доказательства всех наших действий. Он может шантажировать нас, заставляя делать то, что ему нужно. Господи, он может требовать от нас все.— Берквист шумно выдохнул. — Если мир узнает, что правительство Соединенных Штатов тайно воздействует на ход глобальных событий — не говоря о том, что система «Эшелон» использовалась для спекуляций иностранными валютами, — это будет сокрушительным ударом. Естественно, конгресс встанет на дыбы, но это еще полбеды. По всем странам «третьего мира» начнутся революции в духе аятоллы Хомейни. Мы растеряем всех своих союзников — мгновенно превратимся в страну-изгоя. Блок НАТО развалится сам собой...

— Прощай, идея Pax Americana[63], — пробормотал Джэнсон.

Президент прав: эта тайна настолько взрывоопасна, что, если она откроется, историю земного шара придется переписывать заново.

Президент заговорил снова:

— Демарест прислал нам требование передать ему контроль над системой «Эшелон». И это только начало. Очень может статься, в следующий раз он захочет узнать ядерные коды.

— И что вы ему ответили, господин президент?

— Естественно, мы ответили отказом. — Он переглянулся с государственным секретарем. — Яответил отказом, черт возьми. Не вняв доводам своих советников. Я несобираюсь войти в историю как человек, передавший Соединенные Штаты Америки в руки маньяка!

— Так что Демарест предъявил нам ультиматум, — сказал Коллинз. — И время пошло.

— Разве вы не можете заставить его уйти?

— О, какая замечательнаямысль, — сухо произнес Коллинз. — Натравить на него группу разъяренных ребят с паяльными лампами и плоскогубцами и показать ему, где раки зимуют. Ну как это нам раньше не приходило в голову? Подождите-ка — приходило. Черт побери,Джэнсон, если мы только сумеем найти сукиного сына, он может считать себя покойником, как бы хорошо он себя ни защитил. Я бы сам с ним расправился. Но вся загвоздка в том, что мы не можем его найти.

— Мы перепробовали все, — подхватил председатель национального комитета по разведке. — Пытались его заманить, завлечь в ловушку, выкурить — все тщетно. Демарест превратился в человека, которого как бы никогда и не было.

— Что совсем неудивительно, — сказал Коллинз. — Демарест мастерски разыгрывал роль плутократа, ведущего замкнутый образ жизни, так что ему проще спрятаться от нас, чем нам его найти. К тому же каждый новичок, которого мы вводим в курс дела, становится потенциальной угрозой шантажа: нам ни в коем случае нельзя увеличивать количество посвященных. Логика действий самоочевидна. Это святая святых, и тут ничего не поделаешь. Вы понимаете? Кроме нас, больше никого нет.

— А теперь и вас, — добавил президент Берквист. — На вас вся надежда.

— Ну а как насчет тех, кто искренне терпеть не может «Петера Новака», легендарного гуманиста? Ведь факт остается фактом: у него есть враги. Нельзя ли каким-либо образом подтолкнуть какую-нибудь группировку экстремистов, какого-либо фанатика...

— Вы предлагаете весьма хитроумный метод, — прервал его Коллинз; — Мне нравится ход ваших мыслей.

— Мы должны быть предельно откровенны — для этого мы здесь и собрались, — остановил директора Кон-Оп президент. — Скажите ему правду.

— А правда такова: мы только что это уже попробовали.

— И?..

— В общем, мы подняли руки, потому что, как я уже ска зал, нам не удается найти Демареста. Мы не можем его найти, и сумасшедший король террора тоже не может. Джэнсон прищурился.

— Халиф!Господи!

— Попали в самую точку, — подтвердил Коллинз.

— Этот человек живет местью, — сказал Джэнсон. — Живет и дышит ею. И то, что такой знаменитый заложник вырвался у него из рук, явилось для него страшным унижением. Халиф потерял лицо перед своими сподвижниками. А для него это запросто может обернуться потерей власти.

— Могу показать вам аналитический отчет в фут толщиной, где делаются такие же выводы, — заметил Коллинз. — И тут мы не разошлись в мнениях.

— Но как вам удалось воздействовать на Халифа? Ведь согласно его кодексу, каждыйгражданин западного мира является прислужником Сатаны.

Заместитель государственного секретаря смущенно кивнул.

— Мы договорились быть предельно откровенными, — напомнил президент. — Не забыли? Ничто из сказанного здесь не выйдет за пределы этой комнаты.

— Хорошо, — подчинился Дерек Коллинз. — Работа была проведена очень тонкая. В высшем руководстве ливийской разведки есть один человек... который время от времени работает на нас. Некий Ибрагим Магхур. Официально это плохой человек. И мы хотим с ним расправиться. Он стоит за взрывом бомбы на дискотеке в Западной Германии, убившей двоих американских военнослужащих. Магхура связывают и с Локерби[64]. В настоящее время он активно помогает исламским террористическим группировкам во всем мире.

— И при этом работает на Америку, — заметил Джэнсон. — Боже! Этот тип должен гордиться собой.

— Как я уже сказал, это очень деликатное дело. С подобным мы столкнулись, когда охотились на Али-Хассана Саламеха.

У Джэнсона пробежали по спине мурашки. Али-Хассан Саламех был крестным отцом кровавой бойни на Мюнхенской олимпиаде 1972 года. При этом именно через него в течение нескольких лет ЦРУ поддерживало отношения с Организацией освобождения Палестины. Это было в то время, когда Соединенные Штаты официально не признавали эту организацию. Однако тайные контакты помогали обеспечивать реальную помощь американским солдатам, расквартированным в Ливане. Своевременная утечка информации о заминированной машине или готовящемся покушении позволяла спасти жизни нескольким американцам. Возможно, цель оправдывала средства, но в действительности это была настоящая сделка с дьяволом. Джэнсон вспомнил строки из Второго послания к Коринфянам: «Какое общение может быть у праведности с беззаконием? И что общего у света с тьмой?»

— Так, значит, этот ливиец — нашливиец направлял Халифа? — спросил Джэнсон, чувствуя боль в сердце. — Какая ирония судьбы, что одного из самых опасных и кровавых террористов на земле обманули трижды.

—Понимаю, что надежды на успех призрачны, но мы хватались за любую соломинку, — сказал Коллинз. — Проклятье, да мы до сих пор готовы пойти на все. Я хочу сказать, если вам придет мысль, как использовать Халифа, — действуйте. Но проблема остается: мы никак не можем выйти на Демареста.

— В то время как он, — вставил системный аналитик с дряблым лицом, — похоже, находит нас без труда.