Париже, – еще раз произнес капитан, голос его был спокоен, даже Ханс наконец осознал, что этот полет, возможно, станет фатальным для всех них. Но Марко для него сейчас стал примером, поэтому пришлось тоже собраться и начинать менять маршрут.

– Хорошо, – согласился мужчина и ткнул капитана дулом пистолета, – только без сюрпризов! Как только я что-то почувствую, ты умрешь первым. А вернее, вторым.

Марко перевел ошарашенный взгляд на него, не веря в то, что услышал – «вторым»! А кто же первый? За бронированной дверью они не слышали, что происходило в салоне. Это мог быть один пассажир или член экипажа. Но это не Адель, она ему не померещилась, а значит, жива.

– Меняем маршрут, – произнес капитан, и оба пилота начали составлять маршрут, вбивать в компьютер, параллельно смотря в лобовое стекло. Сейчас еще встречного самолета им не хватало. Все же без диспетчера очень туго.

Но Марко включил все свои знания. И хоть такой ситуации не было, он прекрасно знал, как себя вести – соглашаться на все условия угонщика и во что бы то ни стало посадить самолет в ближайшем аэропорту, а значит, провести его вокруг пальца.

В салоне Адель упала на колени к Торе, вокруг которой уже сидели Кевин, Саманья и Эмма, которая громче всех рыдала навзрыд.

– Она мертва, – произнес Кевин, – что там в кабине?

Адель не верила в смерть Торы, она стала искать пульс, но Кевин ее остановил:

– Возьми себя в руки! Мы справимся! Что он хочет? Пилоты живы?

От слов «пилоты живы» у Адель наступила паника, она схватилась за голову, пытаясь подавить рыдания и не думать, что сейчас там творится. Она лишь кивала, и по этим кивкам все поняли, что самолет еще под управлением пилотов.

– Возможно, Марко все возьмет в свои руки, – с надеждой в голосе произнесла Саманья. – Может, угонщик уже связан?

– Он хочет лететь в Кабул, – дрожащими губами начала говорить Адель, – у него есть кнопка… кнопка… Я не знаю, может, это ложь, но про пистолет я думала так же.

Она снова взглянула на Тору, на красную лужу, в которой она лежала, и поняла, что все это правда!

– Боже! – послышался голос Майи. – В Кабул! Зачем в Кабул? Что там?

– Я не знаю, – мотнула головой Адель. – Марко попросил, чтобы этот ублюдок меня отпустил. Но он сказал, если мы начнем что-нибудь придумывать, то он взорвет самолет. Надо сидеть спокойно.

Тут же послышался голос капитана, который говорил четко:

– Уважаемые пассажиры, говорит капитан, прошу вас оставаться на своих местах, пристегнуть ремни безопасности, убрать лишние предметы, убрать откидные столики, склонить головы на колени и зажать их руками. Мы готовимся к экстренной посадке в Париже. Прошу не поддаваться панике, эти меры – лишь предосторожность. Экипажу прошу проконтролировать пассажиров и занять свои места. После посадки всем оставаться на своих местах.

Связь отключилась, и бортпроводники переглянулись между собой, понимая, что они без старшей стюардессы, а значит, надо действовать самостоятельно и брать все под свой контроль.

– Давайте уберем тело с прохода. – Адель наконец начала мыслить, понимая, что кто-то должен делать это адекватно. – Эмма и Саманья, идите в салоны, проверьте всех пассажиров, контролируйте остальных.

Пока Кевин и Адель тащили Тору на кухню, стюард произнес:

– Может, в Париже нас освободят? И почему посадка экстренная? Почему нужны все эти меры?

– Потому что Марко будет сажать самолет вслепую, пилотов лишили связи с диспетчером, – твердо произнесла Адель. – Иди и готовь своих пассажиров.

Адель тут же схватила трубку, соединяющую с салонами:

– Уважаемые пассажиры, прошу вас следовать приказу капитана и полностью подчиняться экипажу. Прошу вас не впадать в панику, вести себя достойно, откинуть эмоции прочь и ждать дальнейших указаний.

Она повесила трубку и пошла в свой салон, где из пассажиров было уже на одного меньше.

Глава 32

Автопилот вывел их на глиссаду, ведущую на взлетную полосу. Всю дорогу пилоты молились, чтобы не наткнуться на встречный самолет. Аэропорт Шарль-де-Голль очень оживленный, поэтому Марко аж вспотел, когда увидел перед собой взлетную полосу. Сейчас он по-настоящему стал молиться, чтобы полоса была свободна. Этот момент стал самым страшным после того, как мужчина с пистолетом пригрозил взорвать их самолет к чертям.

За время, пока они разворачивали самолет, Марко пытался узнать как можно больше информации об угонщике, задавая ему вопросы. Но лишний раз спрашивать тоже было страшно: если этот ублюдок рассердится и перестреляет пилотов, то самолет вряд ли кто-то посадит. Как никогда хотелось жить, тем более он еще не завершил одно важное дело по поводу Джулио.

– Нас в Кабуле ждет тот, кто перешел дорогу Charlemagne? – спросил Марко в надежде, что человек с пистолетом ответит на этот вопрос. И задал его так, чтобы ответ точно последовал.

– Ждет тот, кому перешли дорогу, – усмехнулся тот, и Марко все понял. Цель всего этого шоу – месть! Он не знал, что произошло у руководства Charlemagne с тем, кто снарядил этого человека всем необходимым для угона. Но он точно знал, что это хорошо продуманный захват. И почему только гибнут невинные люди?

– Послушай, мы все лишь пешки в этой игре, никому из нас умирать не хочется, – обернулся Марко к угонщику, – я уверен, что ты тоже хочешь жить. На этом самолете летят невинные люди, у которых есть семьи: дети, родители…

– Это отличный куш, – засмеялся мужчина, – еще у них есть деньги. За них отдадут все, что принадлежит моему человеку.

Марко отвел взгляд, встречаясь со взглядом Ханса, и мотнул головой. Во всем виноваты деньги!

– А как же получилось, что ты попал в охрану Charlemagne? Был кастинг на лучшего угонщика самолетов?

Капитан утрировал, потому что сил больше не было. Но мужчина не оценил юмора и снова приставил пистолет к виску. Только сейчас к виску Ханса. И Марко замер – рисковать чужой жизнью он явно не собирался.

– Я буду молчать, – пообещал он, – убери от него оружие, а то в случае чего я не справлюсь один, даже взрывчатка не понадобится – мы просто рухнем.

Мужчина послушал, убрал пистолет и сел сзади на свободное кресло. Марко отметил для себя, что все же он не хочет умирать, а значит, не нажмет кнопку просто так, например от злости.

– Ваши директора украли чужую идею, – после недолгой паузы произнес угонщик, – идею человека, на которого я работаю. Так не делается! Нельзя воровать чужие идеи, а вместе с ними и деньги! Должна быть справедливость.

Марко даже не стал оборачиваться, сейчас все его