причастят. Через восемь дней после этого я назначу свадьбу. Если вы хотите танцевать на ней, то должны поспешить».

В то же время императрица послала бриллиантовое колье и серьги будущей невесте, а также табакерку, инкрустированную драгоценными камнями и шпагу ее родителям. 24 августа София пересекла российскую границу в Риге, а 31 августа ее и Павла принимали в Царском Селе. Императрица тепло поприветствовала Софию, а через несколько дней написала мадам Бильке:

«Мой сын вернулся, и он увлечен принцессой. Признаюсь, я и сама очарована ею. Она как раз то, что я хотел: сложена, как нимфа, ее кожа цвета розы и лилии – самая прекрасная кожа на свете; она высокая, но грациозная, а лицо ее полно скромности, очарования, доброты и невинности <…> Весь мир очарован ею <…> она всем старается доставить радость <…> Иными словами, именно о такой принцессе я и мечтала. Я довольна».

6 сентября Екатерина, Павел и София отправились из Царского Села в Санкт-Петербург. Лютеранский пастор и православный священник подтвердили мнение Фридриха Прусского о том, что разница между лютеранством и православием – минимальная. 14 сентября произошло официальное обращение Софии Доротеи, она приняла православие и стала Марией Федоровной. Формальная помолвка состоялась на следующий день. По этому случаю принцесса написала Павлу: «Клянусь любить и почитать вас всю жизнь и всегда быть верной вам, и ничто на свете не сможет изменить моего к вам отношения. Таковы чувства вашей нежной и преданной нареченной».

26 сентября 1776 года через пять месяцев после смерти Натальи Павел и Мария поженились, и новая великая княгиня приступила к выполнению своих обязанностей. Четырнадцать с половиной месяцев спустя 12 декабря 1777 года через несколько часов схваток без особых затруднений Мария родила здорового мальчика, первого внука Екатерины и будущего императора. Екатерина была в восторге и назвала мальчика Александром. Через восемнадцать месяцев родился второй здоровый мальчик, продолжатель династии. И снова Екатерина была счастлива. Она назвала его Константином.

Второй брак Павла, возможно, подарил ему самое большое счастье в жизни. «Мой дражайший муж – ангел, жемчужина среди мужей. Я безумно влюблена в него и невероятно счастлива», – писала Мария своей подруге в Германию. Она оказалась прекрасной женой для Павла: стремилась сделать его счастливым, успокоить его тревоги, стать для него не только женой, но и другом. Дома она поддерживала Павла в лучших его начинаниях, а на публике вела себя с ним уважительно и с почтением. Павел был ей благодарен и писал Генриху Прусскому: «Куда бы она ни пошла, повсюду несет с собой легкость и веселье. Она не только умеет прогнать мои печальные мысли, но даже вернула мне чувство юмора, которое я полностью потерял за эти три несчастливых года». Павел и Мария произвели на свет девять здоровых детей.

В 1781 году Екатерина, надеясь убедить своего сына, симпатизировавшего Пруссии, в преимуществах ее новых дружеских отношений с Иосифом II Австрийским, организовала для Павла и Марии путешествие в Европу. Оно должно было продолжаться год, в течение которого супругам предстояло посетить Вену, Италию, родной дом Марии в Вюртемберге и Париж, однако Берлин был намеренно исключен. Мария Федоровна с нетерпением ждала возможности увидеть родных, но ее счастье было омрачено сообщением о том, что дети останутся дома. Разочарование Петра носило политический характер: отказ матери в повторном посещении Берлина означал, что он не сможет продолжить свое общение с Фридрихом. Напряженные отношения между матерью и сыном усилились после совпавшего с этим смещения Никиты Панина с лидирующего положения в иностранной коллегии. Отставка Панина была связана с отказом Екатерины в посещении Павлом Берлина. Близкие отношения между Россией и Пруссией, которые являлись центром международной политики Панина, стали распадаться по мере того, как укреплялась дружба между Екатериной и Иосифом II Австрийским. Иосиф посетил Екатерину в Санкт-Петербурге годом ранее, и императрица надеялась, что Австрия станет ее партнером и союзником против Турции.

1 октября 1781 года Павел и Мария отправились в путь. Пара путешествовала инкогнито как граф и графиня дю Нор. Мария, расстроенная разлукой с детьми, трижды падала в обморок прежде, чем экипаж смог сдвинуться с места. Однако в дороге она быстро пришла в себя, и путешествие стало настоящим триумфом. Екатерина проявила щедрость, предоставив триста тысяч рублей на расходы в путешествии. Она писала нежные письма «моим дражайшим детям», советовала им немедленно возвращаться домой, если у них появится тоска по родине, а также сообщала, что трехлетнему Александру «вручили карту Европы, чтобы он мог отслеживать маршрут, которым следовали его родители».

Их первой остановкой стала Польша, где Станислав оказался очарован Марией Федоровной. Екатерине было любопытно узнать про своего бывшего любовника, и она спросила Павла, «по-прежнему ли польский монарх остается приятным собеседником, или заботы о государстве лишили его этой особенности». Она добавила: «Мой старый друг может испытывать трудности, пытаясь отыскать сходство между моими нынешними портретами и лицом, которое он запомнил в прошлом».

Теплый прием в Польше стал предвестником следующих событий. Иосиф II подъехал к границе Австрии, чтобы поприветствовать наследника российского престола. Вена праздновала приезд супругов, а Мария наслаждалась элегантным австрийским двором. Визит, на который вначале отводилось две недели, продлился месяц, в течение этого времени Павел несколько охладел в отношении Пруссии и проникся симпатией к Иосифу II. Когда его гости отправились на юг, Иосиф сообщил своим родственникам в Тоскане и Неаполе, что великая княгиня «предпочитает тушеные фрукты изысканным десертам, и ни она, ни ее супруг не притрагивались к вину. Они очень любят минеральную воду».

Габсбургские принцы в Италии также оказали супругам теплый прием, но кульминацией долгого путешествия стал Париж. Толпы народа приветствовали молодую пару, где бы она ни появлялась: в театре, на ипподроме или на прогулке в садах Тюильри. В Версале Мария Антуанетта, сестра Иосифа II, постаралась угодить Павлу и писала: «Великий князь производит впечатление человека горячего и стремительного, но старающегося сдерживать себя». Королева обращалась с великой княгиней как со старой и близкой подругой. Подарила ей редкий фарфоровый обеденный сервиз, произведенный в Севре. Мария сначала решила, что он предназначался ее свекрови, императрице, пока не увидела на тарелках переплетенные гербы России и Вюртемберга.

Возвращение в Россию сопровождалось болезненной акклиматизацией. Граф и графиня дю Нор отсутствовали четырнадцать месяцев, при первой встрече с сыновьями мальчики смотрели на них как на чужих людей и цеплялись за бабушкину юбку. Казалось, императрица намеренно решила омрачить чувство удовлетворенности, оставшееся у супругов после поездки. За границей Павла встречали с распростертыми объятиями и делали все, чтобы он ощутил собственную значимость, теперь же Екатерина сказала ему, что путешествие испортило его. Молодую великую княгиню ждала другая, особая отповедь. Она сделала несколько заказов у шляпницы Марии Антуанетты, знаменитой мадемуазель Бертин. Коробки из Парижа все еще не были распакованы