– У меня все в порядке, даже лучше, чем я ожидал! – сообщила она. – Корабль внутри полностью исправен, все системы работают, так что в нем можно даже жить. Только снаружи он поврежден, да еще и застрял между этими стенами, да еще и в таком положении, что ему отсюда никак не взлететь. И как его угораздило угодить в эту трещину, никак в толк не возьму. Будто притянуло его что-то. Может, захотел стать мудрее? Ну вот и умудрился! В общем, без ремонтной базы его в пространство никак не поднять. Так что я, с вашего позволения, откланяюсь, не дожидаясь прибытия летающего дока. А то меня уже дома заждались, да и я сам соскучился. А вас я снова благодарю и буду благодарить вечно. И всем буду рассказывать, как вы вкусно еду готовите! А может быть, еще и встретимся где-нибудь, вы уж меня тоже не забывайте! Ну, счастливо вам путешествовать!

– Подожди-ка! – вдруг спохватился Ибрагим. – Расскажи-ка быстренько – как вы попали в бездну мудрости? Туда ведь просто так не проникнуть. Этой тверди вон даже ваш корабль с лету не пробил.

– Да я и сам так ничего и не понял, – озадаченно ответила Черепаха. – Мы ехали на внутриходе, и Золо сказал, что реактор начал чудить. И вдруг мы стали погружаться туда, но я ничего не подумал, ведь для внутрихода это – обычное дело. Потом я почувствовал, что меня не стало: ни тела, ни рук… осталось одно сознание, которое беспомощно повисло в пустоте, не в силах ничего сделать, даже пошевелиться. Только одно «Я», и кроме этого «Я» больше ничего! Понимаете? Я тоже не понимаю. Но это было именно так! И никого вокруг… Я вообще не могу описать этого состояния… Нет! Даже вспоминать не хочется, страшно! Но я еще помню, что было чувство, словно оно притягивает, но не тянет силой, а манит, влечет, понимаете? Алчность и вожделение: «Мне надо туда!» – будто там меня такое ожидает!.. Ну вот и попал! А потом в это мое беспомощное сознание что-то начало громоздиться, каким-то немыслимым навалом… В общем, я совсем обалдел. И как еще вас смог заметить, прямо удивляюсь. А если бы нет? Так и висел бы вечно! Если это была эта ваша мудрость, то ну ее, такую! Чтобы всю оставшуюся жизнь кошмары во сне видеть!

– Все понятно, – сказал Ибрагим. – Очевидно, этот ваш реактор является источником неких сил. И когда он начал, как сказал Золо, чудить, силы эти претерпели некие изменения, став сродни силам, исходящим из бездны мудрости. Сложение всех этих сил сделало твердь проницаемой для вас, а вас – способными проникнуть в нее. Мы ведь проникли туда таким же образом, только мы могли управлять этими силами и знали, куда идем. Вы же просто ничего не предполагали и оказались там по трагической случайности. Кстати, если поискать, там наверняка можно найти еще кого-нибудь, ведь Воин говорил, что туда кануло немало путешественников. Да, тут надо соблюдать осторожность, особенно если она манит и влечет.

– Я же говорил, что это ловушка! – Черепаха опять начала впадать в панику. – Нет! Я не хочу здесь дольше оставаться. Прощайте, и удачи вам на вашем пути!

– Счастливо! – ответили мы хором.

Черепаха взмыла на своем хоботе ввысь и исчезла в недрах корабля. Огни погасли, и вокруг вновь воцарилась тьма. Мы расположились кружком вокруг костра из нескольких факелов, вспоминая светильники подземелья. Мы решили подождать здесь, пока Черепаха не отправится в путь, а затем вернуться к нашему дому, где провести остаток ночи.

– Им, видно, сильно не повезло, – сказал Ахмед. – Ведь чтобы проникнуть туда, нужно, чтобы силы совпали в точности, а это очень маловероятно, я бы даже сказал – ничтожно мало.

– И тем не менее они иногда попадают туда, – ответил Ибрагим. – Кстати, я чуть было не проговорился о том, что не знаю, что такое «реактор». Ведь я хотел это сказать, и оно уже чуть было не сорвалось у меня с языка. Но я вовремя опомнился, иначе что бы они о нас подумали. Ведь они восприняли нас явно как высших существ, для которых все их корабли и внутриходы – вчерашний день восхождения.

– А между прочим, это не так уж далеко от истины, – заметил Омар. – Они, как я заметил, шагу не могут ступить без своих мудреных приспособлений. А помните, паутина рассказывала нам, что Ктулху способен направлять потоки сил без всяких приспособлений, лишь усилием воли и разума? Ну а мы-то в магическом кристалле тоже можем делать нечто подобное! Правда, лишь с помощью панциря, но ведь кое-что можем уже и без него! Мудрость все-таки делает свое дело. Правда, это касается только нас, а не всей нашей расы. А в общем, они, конечно, далеко нас обскакали, прямо обидно за род людской.

– Ничего, разум безбрежья нам поможет, как чужаки – каинам. Да и мы, думаю, тоже кое на что способны. Мы ведь можем нести мудрость другим людям, как несем ее ищущим.

– Если нас не сожгут… По-моему, люди еще не готовы воспринять мудрость в таком виде. Тут надо быть осторожнее, чтобы не хватить через край. И вообще об этом надо крепко подумать.

– А вы мне вот что объясните, – вступил в разговор Хасан. – Как это мы с ними так запросто разговаривали, понимая друг друга? Ведь не на одном же наречии мы все говорим. Или это тоже мудрость?

– Именно, – сказал я, вдруг отчетливо поняв то, что было лишь в догадках. – С потоками мудрости, которые в последнее время текут к нам отовсюду, мы, среди всего прочего, постигаем логику построения наречий, как паутина и Дерево, и у нас это получается даже быстрее. Я обратил на это внимание еще тогда, когда мы впервые встретились с быстроногами. Ведь мы тогда почти сразу поняли их. Здесь же и мы, и наши новые знакомые, нахватавшись зазеркальной мудрости, преуспели на этом пути – ведь они тоже поняли нас сразу. Правда, у них, может быть, есть для этого и какие-нибудь особые приспособления. Словом, похоже, Омар прав: мудрость делает свое дело и, что отрадно, без всяких жертв. Безусловно, мы должны продолжать идти этим путем, и я думаю, что мы еще вернемся сюда, и, возможно, не одни.

– Правильно! – подхватил Музафар. – Возьмем с собой Ктулху! Здесь ему хватит надолго, и губить никого не надо.

– Да, здесь, пожалуй, хватит многим, – рассудил Ибрагим. – Тем более что, судя по видению, этот мир в безбрежье далеко не один.

– А ведь мы сразу его почувствовали! – напомнил Ахмед. – Мы ведь выбрали именно его, хотя в комнате было лишь подобие безбрежья. У нас, похоже, развилось чутье на мудрость.

– И похоже, она сама нам в этом помогает. Ведь даже Черепаха отметила, что она влечет и зовет. Очевидно, эта мудрость, так же как и отнятая сущность, не может долго существовать сама по себе, без носителя, и стремится к воссоединению. Ее призывы летят сквозь безбрежье, побуждая Ищущих следовать за ними. Беда лишь в том, что далеко не у всех хватает изначальной мудрости проникнуть в ее бездну и вернуться обратно. Вот в этом-то им и нужно помогать. Разумеется, не всем. Например, те, кого мы здесь встретили, явно не готовы к обладанию ею. Они наверняка постараются использовать ее с целью «собрать», «достать» или, того хуже, «истребить». Ведь судя по тем своим стремлениям, которые они нам раскрыли, они далеки от стремления к созиданию. С такими надо быть осторожнее. Но вызволять оттуда, конечно, нужно всех, кто попал туда по неосторожности и не в состоянии выбраться обратно. Об этом тоже стоит подумать.