Прежде чем Джесси успела подумать, о чем бы еще спросить Бадра по поводу обстоятельств гибели ее мужа, Джон вдруг откинул свое тонкое одеяло и сел. Услышав в темноте звуки его движений и почувствовав, что настроение мальчика резко изменилось, Бадр встал и сделал несколько шагов по направлению к нему.

– Там кто-то есть, – сказал Джон Грант.

Кожа у него под одеждой неприятно зачесалась – так, как будто на ней появились волдыри.

– Где? – прошептал Бадр.

По спине мальчика пробежали мурашки, когда он уловил тихий шорох большой кривой сабли, которую мавр вытащил из покрытых мехом ножен.

– Точно не знаю. Пока еще достаточно далеко, – ответил мальчик. – Больше одного человека. И лошади.

Бадр сел на корточки возле Джона Гранта и разглядел при тусклом лунном свете, в какую сторону смотрит мальчик. Затем Бадр встал и пошел в этом направлении вниз по склону холма. Его внезапный уход заставил и мать, и сына почувствовать себя ужасно одинокими и беспомощными. Они придвинулись поближе друг к другу. Джесси попыталась заставить себя сосредоточиться, чтобы услышать или увидеть хоть что-нибудь. Джон Грант успокаивал себя тем, что внутренний голос вроде бы подсказывал ему, что бояться сейчас некого и нечего. Тем не менее мальчик прижался к матери, наслаждаясь ее близостью и теплом ее дыхания на его щеке. Время тянулось мучительно долго. Они оба молчали.

Наконец Джон Грант уловил какое-то движение в ранее неподвижном воздухе, но не почувствовал в этом движении никакой угрозы. Он глубоко и с облегчением вздохнул. Когда некоторое время спустя рядом с ними внезапно появился Бадр, Джесси едва не вскрикнула от неожиданности. Быстро и почти неслышно подскочив к ним, Бадр аккуратно зажал ладонью рот Джесси еще до того, как она успела издать хотя бы один звук.

– Ты был прав, юноша, – спокойно произнес он. В его голосе чувствовалось и восхищение, и неверие. Бадр был опытным воином и научился выживать даже в самых трудных ситуациях. Он полагался на свои ощущения и интуицию больше, чем на саблю или коня, однако ничего не заметил, а этот мальчик предупредил его, что на них – пока еще издалека – надвигается какая-то опасность. – Они едут в сторону юга в полумиле от нас по склону. Движутся параллельно нашему маршруту по долине, которая находится ниже плато, на котором мы сейчас находимся. Они – это сэр Роберт Джардин и около двух десятков человек. Сбруя их лошадей не производит вообще никакого шума. Они, по-видимому, обернули металлические части кусками ткани, чтобы заглушить все звуки. Я подобрался к ним достаточно близко, чтобы послушать их разговоры.

– И о чем они говорили? – спросила Джесси.

Бадр в течение нескольких мгновений молчал, а затем с неохотой ответил:

– Просто они наведались в твой дом и нашли там своих товарищей. Я знал, что они отправятся в погоню за нами, но я не думал, что они решатся ехать даже ночью.

Он опустил свою тяжелую ладонь на плечо мальчика.

– Как ты узнал, что сэр Роберт и все остальные находятся поблизости? – спросил он. – Чем они себя выдали?

Положив руки на колени, Джон Грант молча разглядывал свои пальцы.

– Ну так что? – настойчиво произнес Бадр.

– Я просто… Я просто знал, что они там, – сказал Джон Грант. – Я всегда знаю, что ко мне приближаются какие-то люди… еще до того, как вижу их.

– Да, такое бывало и раньше, – кивнул Бадр. Он говорил спокойно и уверенно. Джон Грант посмотрел на расплывчатое в темноте лицо мавра, на котором выделялись блестящие при свете звезд глаза. – Когда я вчера ждал позади твоего дома подходящего момента, чтобы напасть на тех людей, я мог видеть тебя и твою мать, хотя вы оба стояли ко мне спиной. Я не шевелился и не производил ни малейшего шума – я это точно знаю, – но ты тем не менее повернулся и посмотрел туда, где я прятался. Если бы я не пригнул голову и не скрылся полностью за домом, ты посмотрел бы мне прямо в глаза.

Джон Грант почувствовал, что лицо мавра расплылось в улыбке. Теперь в лунном свете звезд блеснули и его крупные белые зубы.

– Как ты узнал, что я там?

Прежде чем мальчик ответил, его ладони невольно сжались в кулаки. Никто раньше не замечал этих его способностей и уж тем более не задавал таких вопросов. Даже Джесси, его мать. Однако и ситуация, и собеседник вполне располагали к тому, чтобы поговорить на запретную прежде тему.

– Мне подсказал «толчок», – сказал мальчик.

– «Толчок»? – переспросила Джесси. В голосе матери впервые с того момента, как они покинули свой дом, появились эмоции. – «Толчок»… подсказал тебе? О Боже Всемогущий, о чем ты говоришь? Что это еще за «толчок»?

Джон Грант почувствовал, как к его щекам прихлынула кровь. Неодобрительные интонации в голосе матери задели его даже больше, чем любой нагоняй. Кроме того, мальчик понял, что она обижена: получалось ведь, что он от нее что-то скрывал.

Бадр предпочел промолчать, тем самым позволив послушному сыну Джесси осознать весомость заданного матерью вопроса и заставить его дать вразумительный ответ.

– Я так называю то, когда я… знаю что-то такое, чего я… ну, чего я не могу увидеть или услышать, – немного растерянно пояснил мальчик.

– «Толчок»? – снова спросила Джесси, по-видимому так и не сумев понять смысл того, что она сейчас услышала.

– Ну, это такое ощущение, как будто воздух… Не знаю, как и сказать… Воздух, наверное, становится более густым… и движется в моем направлении, – с трудом выдавливая из себя слова, продолжал Джон Грант. – Мне при этом кажется, что меня кто-то толкает… Оттуда, где находится что-то такое, чего я не могу видеть…

– Или слышать, – закончил Бадр, придя на помощь мальчику.

Что бы ни побудило Джона Гранта рассказать об особенностях восприятия им окружающего мира, перенесенные за прошедший день потрясения – избиение, страх, вид лежащих на земле трупов – вдруг перестали давить на его психику. Он подумал, что сказал уже достаточно много, и решил, что о вращении мира и звуках, вызываемых этим вращением, не будет даже упоминать.

– Как много сегодня сюрпризов! – воскликнула Джесси, причем громче, чем хотела бы, и они все трое вздрогнули.

Джесси поднялась и стала крутиться на месте, давая тем самым выход накопившимся эмоциям и шипя, как закипающий чайник.

– Мой уже давно отсутствующий муж погиб, причем погиб в Риме, далеко-далеко отсюда, – выпалила она. – Меня чуть было не изнасиловали в собственном доме. Затем я пустилась в бега со своим ребенком и великаном, который, спасая меня, убил больше людей, чем когда-либо собиралось вместе у меня за столом.

Женщина плюхнулась на землю и обхватила руками голову, а затем стала бормотать таким тихим голосом, что ее сын и Бадр едва расслышали, что она говорит.

– А теперь мой сын заявляет, что он обладает колдовскими способностями… что он чувствует людей.