Мия хотела прервать её, сказав что- нибудь в свою защиту, но решила промолчать.

– Беррингтон – удивительное и ужасающее поместье, – продолжила миссис Миллс. – Оно может перенести тебя в прошлое, где ты можешь окунуться в поразительный мир, лишённый испорченности нашей современности. Конечно, у него есть свои минусы, но так легко забыть о них, восхищаясь плюсами.

– А почему оно ужасающее?

Миссис Миллс задумчиво провела пальцами по своей книге, подбирая нужные слова, а, может, выбирая ту причину, с которой ей стоит начать.

– Как часто ты видела кошмары здесь?

– Постоянно, – призналась Мия. – Это нормально. Мы видим страшные сны, когда наш мозг пытается справиться с чрезмерным возбуждением психики. Этому может поспособствовать всё что угодно, включая смену обстановки.

– Во время сна снижается уровень контроля сознания, – медленно сказала тётя голосом лектора, объясняющего материал безнадежному ученику. – Мысли, которые мы можем контролировать в состояния бодрствования, вытесняя их в подсознание, освобождаются в наших сновидениях. У Беррингтона есть некая сила, я бы даже назвала её душой, которая способна прочитать твои мысли, узнать твои страхи и заглянуть в твои сны.

– То есть вы утверждаете, что я вижу кошмары из- за Беррингтона?

Миссис Миллс кивнула и продолжила:

– Если сопротивляться замыслу этой силы, всё может стать хуже. Твои кошмары станут твоей жизнью. Ты будешь не в состоянии отличить сны от реальности. Это случилось с моим мужем.

Мие с трудом верилось в услышанное, но она продолжила разговор.

– А в чём её замысел?

– Мне это не известно. Я знаю только то, что ей нужна ты.

Их разговор был прерван выкриком кучера:

– Через пять минут будем на месте, мэм.

Миссис Миллс сменила тему:

– Полагаю, мне нужно дать тебе несколько советов, чтобы ты не опозорила меня перед моими друзьями.

Мия закатила глаза, равнодушно выглядывая из окна.

«Может, если не обращать на неё внимания, она перестанет так высокомерно разговаривать со всеми?».

– В 1857 году тебе нужно забыть о своём мнении. В твоём обществе людям должно быть комфортно, а вот что чувствуешь ты – твоё личное дело. Девушкам не полагается быть слишком образованными и иметь свои взгляды, поэтому чаще улыбайся и помалкивай. Отвечая на вопросы, не вдавайся в детали и веди непринуждённую светскую беседу. Если не знаешь, что сказать, можешь глупо посмеяться и перевести тему. Для молоденьких девушек – работает всегда. К сожалению, я не могу так сделать, иначе люди подумают, что у меня деменция.

В поле зрения Мии появился роскошный особняк. Судя по его архитектуре, он состоял из нескольких частей, которые в разное время, возможно, в разные эпохи, достраивались к центральному зданию. Во дворе дома Мия заметила роскошный сад с аккуратно подстриженными деревьями и кустарниками.

Выйдя из кареты, Мия глубоко вдохнула в себя свежий, прохладный воздух. Вдали от Беррингтона она почувствовала себя намного спокойнее. Не догадываясь о том, как сильно усадьба тёти влияла на её эмоциональное состояние, она думала, что напряжение, в котором она постоянно находилась, было вызвано тем, что Мия была вынуждена жить в новом доме с малознакомыми людьми. На самом деле, где бы ты ни находился, в саду или в парке, ты чувствовал давление, исходящее от усадьбы. Дом словно нависал над тобой и приглядывал за твоими действиями.

«Построенный руками людей, он отказывается признавать господство человека над ним. Сколько бы ты не прожил в этом доме, ты всегда будешь гостем в нём», – подумала Мия, вспомнив разговор с миссис Миллс. Конечно, она не воспринимала всерьёз слова тёти о Беррингоне, но она не стала показывать этого. Она не хотела тратить своё время на пустые разговоры. Перед ней стояла другая задача – найти Мередит и уехать отсюда.

Они прошли в просторный холл, где их встретила хозяйка дома, невысокая женщина пятидесяти лет в бежевом, многослойном платье. Её круглое лицо обрамляли завитые у висков локоны, на затылке же волосы были собраны в объёмный, причудливый пучок.

Миссис Андерсон поразила Мию своей искренней любезностью и открытостью. Глядя на её доброжелательное лицо и светящиеся голубые глаза, она не смогла сдержать улыбку.

– Ну, наконец- то! – Радостно воскликнула графиня. – Я уже думала, что вы передумали.

Её руки беспрестанно скользили по корсету и по юбке, поправляя несуществующие складки, что выдавало её волнение от их встречи, которое так же отразилось на её дрожащем высоком голосе.

– Мисс Марш, как я рада с вами познакомиться, – искренно сказала она, сжав руки Мии. – Вы, наверное, утомились с дороги.

– Мередит ещё не приехала? – спросила Мия.

– Нет. Я думала, вы приедете вместе. Прекрасная девушка! Надеюсь, она к нам присоединится. К сожалению, лорду Андерсону пришлось уехать в Лондон. Он просил меня извиниться перед вами от его имени.

– Джек уехал вместе с ним? – спросила миссис Миллс.

– Конечно, нет, – ответила миссис Андерсон, улыбнувшись ей. – Я попросила его остаться со мной, сказав, что к нам приедут гости.

Миссис Миллс улыбнулась ей в ответ.

«Видимо доброжелательность и сердечность миссис Андерсон способны растопить даже самое бесчувственное сердце», – подумала Мия, удивлённо разглядывая тётю.

Миссис Андерсон предложила им сесть на диван, напротив ограждённого камина, отделанного гранитными плитами, а сама заняла место на кресле у камина и взяла в руки вышивку для того, чтобы занять свои беспокойные руки.

– Пожалуйста, угощайтесь, – сказала миссис Андерсон, указывая на блюдо- этажерку с кексами и печеньями, стоящую на деревянном столике перед ними.

Она посмотрела на горничную и попросила её налить им чай.

– Мисс Марш, миссис Миллс вчера упомянула о том, что ты обучалась на дому, с гувернанткой? – Мия взглянула на тётю и согласилась. – Твои родители сделали хороший выбор. Я не осуждаю частные школы, там прекрасно обучают живописи, музыке, танцам и иностранным языкам. Но мне всегда казалось, что ничто не может сравниваться с домашним обучением, ведь только матери могу передать действительно ценные навыки и опыт своим дочерям.

– Не могу не согласиться, Ваше Сиятельство, – ответила миссис Миллс. – В частных школы молодых девушек учат держаться в обществе и прививают общую эрудицию, но только бесконечная любовь и чуткость матери могут подготовить их к супружеству, привить им изысканность и утонченность вкуса и научить их управлять домом и поместьем.

– У вас только один ребёнок? – спросила Мия.

– Да. Я благодарю Бога каждый день за то, что он дал нам сына, – улыбаясь, сказала она, затем сочувственно посмотрела на миссис Миллс, вспомнив о том, что она так и не познала радости материнства.