– Да я совсем не умею копать, – отнекивался хомяк.

– Не может быть! – убеждённо настаивал Том. – Хомяки все умеют копать. Кто же, по-вашему, вырыл эту нору?

– Мой прапрадедушка, – ответил праправнук. – Но лично ваш покорный слуга никогда в жизни не брал в руки лопаты. У меня в норе даже таковой и не имеется…

– А зачем лопата? – продолжал наступать Том. – Хомяки роют норы лапами.

Загнанный в угол щекастый поедатель морковки жалобно посмотрел на свои нежные лапки.

Итак, предстояло определить самое важное – нельзя ошибиться! – в каком месте рыть?

Покопавшись в сундуке, хомяк вытащил карту здешних мест.

– Тут живёт – вернее, жило – семейство сусликов, тут – наша соседка мышь, тут – господин крот, тут – этот пройдоха-Хёрнхен, тут вот место свободно, – водил он усами по карте. – Если копать… рыть отсюда… Боже, да я не знаю даже, как это делается! – пискнул он жалобно.

– Что ж, тогда придётся задохнуться в дыму. Или уж сразу сдаться господину обер-коршуну? – задумчиво вымолвил Том.

Обречённо вздохнув, хомяк засучил рукава.

В нужном месте со стены полетели натюрморты с салатом и петрушкой, а тяжёлый прапрадедушкин портрет уткнулся носом в чашку с чаем. С визгом разъехались креслица, освобождая путь герою-спасителю.

Правой лапой или левой? Это был трудный вопрос. Скорее правой, чем левой. Или, может быть, попробовать сразу обеими?

Сначала работа продвигалась медленно: хомяк с болью в сердце проскрёб безобразную дыру в гладкой стене своей образцовой гостиной.

Но вскоре инстинкт предков приоткрыл глаза, сладко потянулся и, окончательно проснувшись, заставил заработать лапы хомяка так быстро и ловко, что уютно устроившихся на диване зрителей тут же засыпало землёй.

Рраз! Рраз! Вррых! Вррых! Рраз! Рраз! Вррых! Хомяк вошёл во вкус. Нора расширялась и углублялась как по мановению волшебной палочки.

– Чего стоите? Тащите чемоданы! – небрежно бросил через плечо щекастый спаситель. Спотыкаясь о кучи земли, погрёбшие под собой мягкие коврики, дети послушно заторопились с флягами и саквояжами. Хомяк уже исчез где-то в глубине проделанной им норы, когда в лицо им внезапно ударил свежий ночной ветерок.

– Всё! – показались во тьме перепачканные землёй щёки. – Путь свободен! Снаружи никого нет! Самая ближайшая нора – пройдохи-Хёрнхена – на западе. Только не шуметь!

– Спасибо тебе, хомяк! Ты такой славный! – От радости Катарина подскочила и чмокнула перемазанную мордочку прямо в нос. Хозяин носа был явно польщён.

В небе ярко светили звёзды. Ночной воздух был пронзительно свеж. Где-то к западу над норой пройдохи-Хёрнхена бдил кривоносый слуга Уморта. А на голой ночной равнине можно было наблюдать интересное зрелище: в направлении древнего горного хребта серой тенью мчался хомяк с чемоданами на спине. Круглые ушки его были плотно прижаты – и вовсе не от усердия, а от того, что в одно вцепилась Катарина, а в другое – Том.

Присев на верхушку ели, эльфина с любопытством огляделась.

Вот они, горные ущелья, где обитает горный народец. Диане всегда было любопытно узнать, как живут у себя дома эти умельцы, которые куют такие чудные ожерелья, браслеты, тонкие, как кружево, резные колечки и ещё множество всяких безделушек, которые эльфина так любила. Сравниться с гномами в мастерстве не мог никто.

Внимание эльфины привлёк толстый шмель. Он сделал вокруг неё три круга, а потом не спеша полетел по своим делам. Диана рассеянно проводила его взглядом.

Увидав, что девушка ничего не поняла, шмель вернулся и ещё раз настойчиво покружил над её головой.

Догадавшись наконец, чего от неё хотят, эльфина с любопытством полетела за ним.

Шмель скользил меж ветвями деревьев по одному ему известному пути. Наконец он остановился у скалы, поросшей густым плющом, и сел на веточку, показывая, видимо, что цели они своей достигли.

Однако же, сколько Диана ни оглядывалась вокруг, ничего интересного она не обнаружила.

– Ну? И что ты этим хотел сказать, любезный друг? Решил со мной шуточки шутить?

Шмель выпятил грудь и гордо представился:

– Зуммер. Живу в этом лесу и не терплю невежливого обращения с собой!

Важно зажужжав, он полетел прочь.

– Эй! Любезный друг! – замахала ему вслед Диана. – Подожди-ка! Зачем ты меня сюда привёл?

Но шмель уже исчез.

Недоумённо пожав плечами, эльфина села на землю – обдумывать свои планы. По правде сказать, планы строить она не любила, но глубоко уважала своего дедушку, который любил повторять: "В трудной ситуации сядь и обдумай свои действия."

И вот теперь, послушно сев, Диана честно пыталась представить себе, что же она будет делать дальше. Но ничего не представлялось. В голове кружился рой мыслей, которые переплетались между собой, завязывались в бантики или даже в узлы. Но никак не в стройные планы. Диана не могла взять в толк, как можно представить себе свои дальнейшие действия, если, ну правда, не знаешь, что будешь делать в дальнейшем.

Вдруг за спиной послышался скрип. Девушка обернулась и уловила какое-то движение в зарослях плюща. Мгновенно вскочив на ноги, она бросилась к колышущимся листьям.

Хлопок! – и всё стихло.

Подножие скалы так густо заросло плющом, что самой скалы не было видно.

Но вот опять послышался таинственный скрип. Диана затаила дыхание.

В скале отворилась дверца! Она была так искусно сделана, что даже без плюща не бросилась бы в глаза.

– Здравствуйте! – радостно воскликнула эльфина. – Уваж…

Дверца с треском захлопнулась. Хозяин скалы, видно, чего-то опасался.

– Подождите! Не бойтесь! Я всего лишь эльфина! Уважаемые…

Кто бы это мог быть? Диана не долго думала. Кобольды живут в норах, дуплах или под пнями. Дверей они не держат. Жилища троллей – из глины или небрежно построенный шалаш. Да и кто может жить в скале, за искусно сделанной дверцей?

– Уважаемые гномики! – попыталась объясниться девушка. – Я и мои друзья заблудились! Нас занёс сюда ветер! Не будете ли вы так любезны открыть эту дверцу?

Изнутри не доносилось ни звука. Диана забарабанила в дверь кулаками.

– Уважаемые гномики, откройте, пожалуйста! Я вас очень прошу! Будьте так любезны!

Молчание было ей ответом.

Наконец, девушка потеряла терпение. Она изо всех сил забарабанила в дверь кулаками, пытаясь её открыть. Но даже ручки не было, чтобы за неё ухватиться. А руки так и отбить можно.

Диана рассерженно тряхнула рыжими волосами:

– Я этого так не оставлю! – пообещала она. – Я что-нибудь придумаю!