— Значит, все эти студенты — маги земли? — я даже оглянулась, чтобы убедиться, что их действительно так много.

— Большинство людей с даром — маги земли, — лекторским тоном просветил меня Фасулаки и тяжело вздохнул. — Почти все, в ком проснулась склонность к огню или воде, находятся в той или иной степени родства с летними или зимними эльфами, а воздушники — с гномами.

Высказаться в ответ на гнусные инсинуации в адрес моего фамильного древа я не успела — Фасулаки, будто прочитав мысли, резковато качнул головой:

— Не утруждайтесь, я знаю, что в вашей родословной — только люди. Учитывая, кто ваш настоящий отец, — ничего удивительного… и нет, даже графский титул не даёт иммунитета от армейской разведки, поскольку она подчиняется непосредственно короне.

Я помолчала, переваривая услышанное. Не то чтобы давно отгоревший роман виконтессы Оморфиа и графа Аманатидиса был такой уж тайной, но о нем никогда не говорили вслух. Я видела своего родного отца только однажды, когда он посещал поместье Оморфиас, и даже не была ему представлена, но одного его имени было достаточно, чтобы со мной никто не рисковал обходиться дурно, а маму никогда не обсуждали в кулуарах, несмотря на роман с женатым мужчиной и внебрачного ребенка. Шутка ли — троюродный племянник королевы-матери!

До сих пор я думала об отце исключительно как о ком-то непоколебимом и недосягаемом — как о человеке, который стоял выше мелкой суеты и мог решать обывательские проблемы мановением руки. А выходит, достаточно было дёрнуть за правильные ниточки, чтобы папину подноготную тут же любезно выложили какому-то четверокурснику из Эджина?..

— Что же у вас за амулет такой? — вырвалось у меня.

Фасулаки улыбнулся — широко, ослепительно и бессовестно.

— Пожалуй, раз уж площадка занята, имеет смысл обсудить теорию, — согласно кивнул он и аккуратно развернул меня спиной к площадке. — Скажем, за чашкой малотиры?*

Столовая была закрыта — это я знала совершенно точно, поскольку второй день в Эджине посвятила как раз тому, что знакомилась с расписанием самого важного заведения в университете. После завтрака, обеда и ужина заветные двери немедленно запирались: работникам нужно было убрать со столов и подготовиться к следующему нашествию студентов. В первый день нам с Хемайон повезло повстречать самую жалостливую кухарку, но уже вчера номер не прошел. Где Фасулаки собрался добыть малотиру в учебные часы?..

Некоторое время впитанные с молоком матери приличия сражались со здоровым интересом растущего организма. Потом в поединок наконец-то включилась логика.

— Полагаю, библиотечный холл для общих занятий подойдёт для обсуждения куда лучше таверны, — отозвалась я после паузы. — Едва ли сейчас в библиотеке много читателей.

А с шумом от небольших групп вполне справятся защитные заклинания, которые студенты-воздушники выплетают в качестве практики.

Фасулаки заметно поскучнел, но тут же с азартным интересом наклонил голову набок, как щенок, увидевший что-то чрезвычайно любопытное. Я насторожилась и замерла — поскольку смотрел он в этот момент на меня, и ничего хорошего я уже не ждала.

— Даже интересно, как долго протянут ваши представления о приличиях в Эджине, — хмыкнул он. — Хорошо, пойдёмте в библиотеку.

Я припомнила, в каком виде мы с Хемайон застали миз Вергиди позавчера вечером, и одернула юбку, искренне надеясь, что неопытный мужской взгляд едва ли различит вопиющий беспорядок в моей одежде. Признаваться, что приличия уже попраны, я точно не собиралась.

А мысль о том, что Фасулаки сложно назвать неопытным мужчиной, старательно гнала прочь.

Прим. авт.:

Малотира (она же железница) — традиционный греческий чай с высоким содержанием железа. Славный парень Фасулаки, мог ведь и чего покрепче предложить.

Библиотека занимала отдельно стоящую башню в стороне ото всех построек. Здесь, к счастью, обошлось без соломенной кровли (вероятно, в первую очередь потому, что башню было видно из-за крепостных стен), а читальный зал пестрел отнюдь не ожидаемыми объявлениями о тишине и осторожном обращении с книгами.

«Использование магии в библиотеке строжайше запрещено! Все практические занятия проводятся на полигоне под наблюдением наставника!» — гласил огромный плакат на входе. На случай, если студент мог каким-то образом пропустить указания, где каждая буква была с его голову размером, надпись дублировалась на каждой парте из двух длинных рядов.

Отношения с библиотекаршей, коренастой рыжеволосой женщиной с воздушным даром, у меня не сложились с первого же дня. Магов огня она определяла мгновенно, будто каким-то звериным чутьём, а во мне видела исключительно угрозу драгоценным библиотечным книгам и едва ли не с порога требовала сначала посетить зал накопителей, а уж потом являться сюда.

Признаться, я рассчитывала, что появление в компании Фасулаки поможет несколько улучшить мнение обо мне, как это уже было с профессором Кавьяром. Но тут я крупно просчиталась.

Библиотекарша при виде Фасулаки тут же зарумянилась, и ее лицо приняло то особенное выражение, которое учительница изящных манер из «Серебряного колокольчика» именовала не иначе как «охотница в засаде» — и настоятельно рекомендовала не забывать прикрываться веером, бросая подобные взгляды на потенциальных женихов.

У библиотекарши веера не было, но старшекурсник вежливо сделал вид, что ничего не заметил, и целеустремленно направился в самый дальний и тихий угол. Доблестная труженица полок и каталогов проводила меня недружелюбным взглядом и вернулась за стойку, а я тяжело вздохнула (что ж, попробовать стоило!) и села напротив Фасулаки.

Он же, вопреки всем ожиданиям, замялся и нервно сплел пальцы в замок.

— Не знаю, с чего начать, — признался он и виновато улыбнулся. — Ещё ни разу не приглашал для практики первокурсников, не знакомых с основами теории магии.

У меня в голове будто щёлкнуло — и таинственный «теормаг» из расписания наконец-то перестал быть загадкой.

— Боюсь, здесь вы сами виноваты, — мстительно заявила я. — Если бы не ваша настойчивость на первой лекции, сейчас я бы как раз знакомилась с основами теории магии, и вам не пришлось бы ломать голову, как объяснить мне суть исследования.

— По-моему, вы сильно недооцениваете объем этих самых основ, — хмыкнул Фасулаки и немного расслабил руки, но пальцы так и не расплел. — Теормаг читают три семестра подряд. За одну лекцию вы максимум усвоили бы, что учить ее при желании можно хоть всю жизнь.

— Не сомневаюсь, многие так и поступают, — предельно серьезно поддакнула я.

— Именно, — словно и не заметив сарказма, отозвался Фасулаки и досадливо поморщился. — Ладно, начнем с очевидного. Я разрабатываю защитные амулеты, которые глушат магию. К сожалению, пока они работают только выборочно: отдельный амулет для каждой стихии. Но они не требуют перезарядки и концентрации, не занимают много места и почти ничего не весят. А если ими пользуется маг земли… ну, этот фокус вы и ваш друг испытали на себе.