Когда ванна наполнилась, Кассандра заперла дверь назадвижку. Час спустя Вальмар обнаружил ее мертвой – жизнь вытекла черезперерезанные вены; вода была красной от крови.

Темно-коричневая «испано-сюиза», в который ехали Вальмар фонГотхард, Ариана, Герхард и фрейлейн Хедвиг, медленно катилась за чернымкатафалком. Было серое февральское утро; с самого рассвета лил дождь, надземлей клубился туман. Состояние души Вальмара вполне соответствовало погоде.Рядом с ним сидели испуганно притихшие дети, держа за руки свою няню. Красиваягоспожа с золотистыми волосами и синими глазами ушла из их жизни.

Лишь Вальмар до конца осознавал весь трагизм случившегося.Он знал, в какой мучительной раздвоенности существовала все это времяКассандра. Она разрывалась не просто между двумя мужчинами, а между различнымистилями жизни, образами мышления. Она так и не свыклась со строгими правилами иустановлениями сословия, в котором родилась и выросла. Может быть, следовалопроявить мудрость и отпустить ее к более молодому сопернику? Но Кассандра былатак очаровательна, так мила, так искрилась жизнью – Вальмар всю жизнь мечталименно о такой жене… И еще ему не давала покоя мысль, что он поступил жестоко,оторвав от нее детей.

Вальмар искоса взглянул на фрейлейн Хедвиг, заменившую детяммать. Суровое, некрасивое лицо, добрые глаза, сильные руки. Эта женщина преждеслужила гувернанткой при племяннике и племяннице Вальмара. Хорошая женщина,упрекнуть ее не в чем. Но фон Готхард знал, что часть вины за гибель Кассандрылежит и на ней. После трагедии, произошедшей с Дольфом, существование дляКассандры утратило всякий смысл. Она не справилась с утратой, не вынесла страхаза Вальмара и семью. Ее поступок можно было объяснить малодушием или приступомбезумия, но фон Готхард знал, что дело совсем в другом. В ванной осталасьзаписка, написанная дрожащей рукой: «Прощай… Прости, К.». Вспомнив эти строчки,Вальмар прослезился. Прощай, милая, прощай…

«Испано-сюиза» остановилась возле ворот Грюневальдскогокладбища. Пологие холмы, со всех сторон окруженные клумбами, красивые мраморныепамятники, безразличные к моросящему дождю.

– Мы оставим маму здесь? – удивленно спросил Герхард.

Ариана взглянула на фрейлейн Хедвиг, и та кивнула. Воротакладбища открылись, Вальмар жестом велел шоферу ехать вперед.

Заупокойная служба состоялась в Грюневальде, в лютеранскойцеркви. Никаких посторонних – только приехала мать Вальмара. Вечерние газеты напечатаютсообщение о скоропостижной смерти Кассандры фон Готхард, скончавшейся якобы отгриппа. Фрау фон Готхард была такой хрупкой, что вряд ли кому-нибудь этоизвестие покажется подозрительным. А что до представителей власти, то онипредпочтут молчать, чтобы избежать огласки.

Лютеранский пастор сопровождал маленькую похороннуюпроцессию в своем видавшем виды автомобиле. В католической церкви служитьзаупокойную мессу отказались, ибо самоубийство – смертный грех. К счастью,лютеранская церковь оказалась более милосердной. Вслед за Вальмаром ксвежевырытой могиле подошла его мать, баронесса фон Готхард, прибывшая насобственном «роллс-ройсе». Два шофера в ливреях осторожно спустили гроб в яму.Тут же находился представитель кладбищенской конторы: торжественное выражениелица, черный зонтик. Священник достал из кармана маленькую Библию, раскрылзаложенную закладкой страницу.

Герхард тихо заплакал, вцепившись ручонками в фрейлейнХедвиг и сестру. Ариана оглядывалась по сторонам. Вокруг было так многонадгробий, так много имен. Плавные холмы, высокие статуи, памятники, унылые,похожие на призраки деревья. Весной все здесь оживет и зазеленеет, но сейчас наГрюневальдском кладбище царили мрак и уныние. Ариана знала, что никогда незабудет этот день. Всю ночь она проплакала, думая о маме. Девочка всегданемного боялась ее ослепительной красоты, сияющих волос, огромных грустныхглаз. Фрейлейн Хедвиг все время одергивала детей, не подпускала к матери, чтобыони не помяли нарядное платье. Было жутко оставлять маму здесь, под дождем, вкаком-то деревянном ящике. Как она будет лежать одна под холмиком из зеленогодерна?

Кассандру похоронили на земельном участке рода фон Готхард.Здесь уже лежали отец Вальмара, старший брат, дед с бабушкой, трое теток. Атеперь к ним присоединится его нежная невеста, хрупкая жена, чьи глаза лучилисьзагадочным светом, чей смех звенел так мелодично. Вальмар взглянул на своихдетей. Ариана, пожалуй, немного походила на мать, но Герхард был совсем другой.

Вот Ариана: тонкие и длинные, как у жеребенка, ножки; белоеплатьице, белые чулки, темно-синее вельветовое пальто с горностаевымворотником, сшитым из меха, который остался от роскошной шубы Кассандры.Герхард: одет почти так же, как сестра, – белые брючки, белые чулки,темно-синее пальто. Дети – все, что у Вальмара осталось. Мысленно он поклялся,что сумеет защитить их от зла и скверны, погубивших Кассандру. Что бы нислучилось с Германией, как ни исказились бы людские представления о добре изле, он должен защитить своих детей. Нужно уберечь их от нацистского яда,дождаться дня, когда Германия избавится от Гитлера и его своры. Это не можетпродолжаться вечно. Буря утихнет, и опять воцарится мир.

– «…И сохрани дитя Твое, Отче наш, и да пребудет она в миревечном у престола Твоего. Да покоится душа ее в мире. Аминь».

Пятеро скорбящих молча перекрестились и застыли, глядя натемную крышку гроба. Вальмар и пастор держали свои зонтики повыше, чтобы укрытьот дождя женщин и детей. Казалось, небо льет на землю горькие слезы. Ностоявшие возле могилы не замечали дождя, перешедшего в сплошной ливень. НаконецВальмар тихо обнял детей за плечи:

– Пойдемте, нам нужно уходить.

Но Герхард заупрямился – он отчаянно замотал головой, во всеглаза глядя на гроб.

В конце концов фрейлейн Хедвиг просто взяла его на руки иотнесла к машине. Ариана сама последовала за няней – теперь возле гроба осталсяодин отец. Бабушка тоже вернулась к себе в машину. Ушел и пастор, а Вальмар всестоял над гробом, усыпанным белыми цветами – орхидеями, лилиями и розами. Всеэти цветы Кассандра очень любила.

Внезапно Вальмару неудержимо захотелось забрать Кассандруотсюда, не оставлять ее там, под землей, с остальными фон Готхардами, которыебыли так не похожи на нее. Да, все они – и тетка, и отец, и погибший на войнебрат – были совсем другими. Кассандра фон Готхард, умершая в тридцать лет,слишком для них молода, слишком похожа на ребенка… Вальмар стоял, не в силахпошевелиться, и все не мог поверить, что ее больше нет.

Вернулась за ним Ариана. Он почувствовал, как маленькаяручка стиснула его пальцы, и, посмотрев вниз, увидел потемневшее от дождя синеепальто с горностаевым воротником.

– Папа, нам нужно ехать. Мы увезем тебя домой.

Девочка выглядела такой взрослой, такой мудрой, такойлюбящей. Ее большие синие глаза были чем-то неуловимо похожи на глаза той,которую Вальмар потерял. Ариана не обращала внимания на дождь. Она неотрывносмотрела на отца снизу вверх, цепко держа его за руку. И тогда Вальмар молчакивнул. По его лицу текли слезы и капли дождя. С вымокшего котелка на плечи тожесбегали струйки, но он не замечал этого, чувствуя лишь прикосновение маленькойручонки.