Поставила на поднос тарелки с аккуратными треугольничками пирога, пару кружек с водой и маленькую чашечку с моим секретным ингредиентом, который я приготовила буквально за пару минут до их появления, и вынесла все в зал.

Аланна оказалась сухощавой женщиной неопределённого возраста, одетой в длинное полосатое сине-белое платье. Оно не выглядело богатым, да и на рукавах виднелись следы штопки, однако достаток у его хозяйки был явно больше нашего с Сомой.

Её сын, великовозрастный мордатый парень с взлохмаченными волосами пшеничного цвета, по-хозяйски развалился на стуле и разглядывал собственные пальцы.

– Э, живо еды принесла! – заорал он, как только я появилась в зале. Меня это задело, но я не подала вида.

– Тише, сыночка, веди себя прилично, – одёрнула его Аланна, уставилась на меня и недовольно поджала тонкие губы. Окинула красноречивым взглядом меня с ног до головы, задержала его на подносе. Её верхняя губа дрогнула, и Аланна брезгливо спросила:

– Что это, милочка? Обычно ты подаёшь другое.

– Да-да, как ни зайдём, так обязательно тащишь какую-то гадость! – радостно закивал «сыночка», но его поросячьи глазки с жадностью вперились в «улитку». От меня не укрылось, как он с шумом втянул воздух.

– Я решила разнообразить меню, – мило улыбнулась я, хотя отчаянно хотелось спросить, какого лешего они шастают сюда, если им вечно все не нравится, – Прошу, попробуйте.

И водрузила поднос на стол. Аланна скользнула по «улитке» высокомерным взглядом и процедила:

– Что ж, это, конечно, выглядит лучше, чем твоя обычная стряпня, но не сомневаюсь, что на вкус это будет не менее отвратительно. Если девка не умеет готовить с детства, то и не научится!

Внутри меня всё вскипело, и мне ужасно захотелось опустить этот поднос вредной Аланне на голову. Но я сдержалась из последних сил и учтиво ответила, лучезарно улыбаясь:

– Что ж, если вам так не по душе моя стряпня, пожалуй, я унесу её обратно.

Аланна заколебалась – я видела это по её глазам. Её ноздри затрепетали, втягивая запах «улитки», и я почувствовала, как ей хочется её попробовать.

– Я… – начала она и вдруг вскрикнула:

– Сыночка! Ты чего делаешь?!

А сыночка, тем временем, уплетал мой пирог за обе щеки. Услышав возглас мамы, он обернулся к ней и, с совершенно ошарашенным лицом и чуть ли не остекленевшими от шока глазами, выдохнул:

– Мам… это… вкусно…

Аланна посмотрела на сына так, будто вместо него за столом сидел не ее родной ребенок, а какой-то непонятный подкидыш.

Она перевела взгляд на пирог и, судорожно сглотнув, взяла в руки вилку. Отломала кусочек, с сомнением посмотрела на двухцветный срез улитки и нерешительно положила его в рот.

От меня не ускользнуло как изменилось ее выражение лица. У Аланны расширились зрачки, затрепетали крылья носа, заходил ходуном подбородок. Но буквально несколько секунд, и ей удалось вернуть контроль над своим лицом.

Все с тем же презрительным выражением, Аланна отодвинула тарелку в сторону и надменно выдала:

– Чуть лучше, чем обычно, но все равно ничего особенного.

– В таком случае, – улыбнулась я, – Вам стоит попробовать этот же пирог, но с моим особым ингредиентом, после которого вы уже не сможете повторить эти слова.

– Это каким же? – облизнув губы, с жадностью вонзила в меня взгляд Аланна.

Глава 10

Я послала Аланне самую милую улыбку, на которую только была способна, и жестом фокусника сняла с подноса маленькую чашечку-соусницу. Я нашла её в залежах всякого непонятного хлама в кухонном шкафу, отмыла и быстренько пустила в дело.

– Вы позволите? – учтиво обратилась я к Аланне, и она, как мне показалось, в некотором замешательстве кивнула.

И, явно ожидая от меня какого-то подвоха, уставилась на мои руки. Её сынок сосредоточенно пыхтел рядом.

Я взмахнула соусником и полила «улитку» желтовато-зелёной кашицей. По залу тут же разнёсся запах чеснока и зелени.

Аланна с нескрываемым аппетитом сглотнула, осторожно отломила вилкой еще кусочек пирога, щедро политого соусом и положила его в рот.

Стоило ей только это сделать, как ее глаза уже расширились, а из груди вырвался глубокий вздох.

Аланна с неописуемым наслаждением прожевала кусок пирога и со стоном проглотила. Она перевела на меня потрясенный взгляд, в котором читалось непонимание и потрясение.

Она растерянно посмотрела на остаток улитки на своей тарелке и дрожащими руками потянулась к вилке. Весь вид Аланны говорил о том, что она хочет выглядеть холодной и отстраненной, но ее движения выдавали человека, наслаждающегося едой.

Не прошло и минуты, как Аланна полностью съела все до последней крошки, после чего ошарашенно уставилась на пустую тарелку.

– Когда оно успело кончиться? – обескураженно прошептала она.

– Так что вы скажете насчет моего блюда? – напомнила я о себе вопросом.

Аланна вздрогнула и медленно повернулась ко мне, глядя такими глазами, будто уже успела забыть о моем существовании. Впрочем, шумно выдохнув, она снова взяла свои эмоции под контроль и, кивнув мне, нехотя процедила:

– Ваше блюдо действительно стало лучше. Но как у вас это получилось? Я учуяла чеснок и ожидала, что вкус будет острым и перебьет вкус картошки и грибов, но.. он не только не перебил его, но и усилил.

– На самом деле очень просто, – пожала плечами я, – Если бы в этот чесночный соус я добавила бы свежего чеснока, он действительно перебил бы весь вкус. Именно поэтому, я некоторое время томила его на огне. Так я добилась более мягкого вкуса, не потеряв аромата. А чтобы усилить аромат начинки, я добавила сушеного орегано и розмарина, которые перед этим ненадолго замочила в воде.

– Невероятно… – с жаром начала Аланна, но тут же осеклась и добавила нарочито небрежным тоном:

– Благодарю вас за завтрак. Всё было… вкусно. Думаю, мы обязательно зайдем ещё. Пошли, сыночка.

– Иду-иду, – подхватился её сын и торопливо выскочил из-за стола . От меня не укрылось, что он слишком уж плотно прижимал руки к бокам, а под сюртуком что-то топорщилось.

– Эй! – возмутилась было я, но Аланна меня опередила.

Она молча протянула руку и ухватила сыночку за оттопыренное ухо. Тот немедленно взвыл:

– Ай! Больно!

– Ну-ка, немедленно выложи всё, что взял! – ледяным голосом велела она, и в её голосе прорезались такие властные нотки, что мне невольно захотелось вытянуться во