— Это безнадёжно… радонит на тебя не действует. Вообще не действует…

Эпизод 4

От его слов холодок пробежал по спине.

Внешне я среагировал спокойно — паника всё равно не поможет — но внутренне весь превратился в пружину. Мышцы напряглись, готовые драться. У меня не было ни оружия, а теперь и магии, зато имелись навыки рукопашного боя.

Очень хорошие навыки.

Но профессор Троекуров покачал головой и прошептал:

— Просто стойте и молчите… прошу вас. Остальное оставьте мне. Поверьте, я умею устраивать представления. От вас требуется лишь сделать несчастный вид.

Видимо, до несчастного вида мне было далеко, потому что Эсфирь ткнула меня в бок.

— Алекс, ну ты чего? У тебя вид, будто ты сейчас тут всех прикончишь.

Она была близка к истине, но в то же время я понимал, что сейчас лучше действовать иначе. К тому же, агрессивные методы можно применить всегда, когда не останется других вариантов. А мне, как и Троекурову, сейчас не нужна была огласка.

— Смотри, как надо. — Эсфирь показала мне свой «несчастный вид». У неё даже слеза по щеке потекла. Будто по заказу.

Тем временем старик распахнул дверь и вместо того, чтобы спрашивать, что случилось, сам об этом заявил (отличная, кстати, тактика):

— ЭТО БЕЗОБРАЗИЕ! ЭТО СКАНДА-АЛ! На меня напал менталист! Сотрудник вашей гостиницы! Он хотел меня ограбить! Мне пришлось спасать свою жизнь, и если бы не та ваза с цветами, мне бы уже ничего не помогло! Я напишу, куда надо — и вас всех пересажают! Менталист! Да вы сами понимаете, какие у вас теперь проблемы⁈ Вы знаете, какой у меня социальный рейтинг⁈

Он махнул на меня и Эсфирь рукой.

— А эти бедняжки… эти дети… что им пришлось пережить! Они напуганы! Их чуть не убил менталист! Это скандал! Меня знают в высших кругах! Я открываю магазин, об этом все газеты писали! И надо же! Только приехал — и сразу нападение! Менталист! Здесь менталист! МЕНТАЛИСТ!

Он специально повторял слово «менталист» и выкрикивал его вместе со словом «скандал», потому что отлично знал, что вряд ли хоть кто-то захочет признаваться в связи с менталистами. Не только какая-то гостиница, но и всесильный Дом Стрелецких. Тем более он.

На пороге стояли трое.

Два здоровенных бородача в дорогих костюмах, явно не из персонала гостиницы. От них несло древесной магией друидов.

С ними был ещё один — попроще и потоньше, зато с пышными рыжими усами. Возможно, управляющий.

Он примирительно выставил ладони.

— Прошу вас, господин Троекуров… прошу вас, будьте к нам снисходительны. Мы ведь и сами не знали, что этот портье — менталист. Прошу вас. Но ведь вы его убили…

— Я? Убил⁈ — ужаснулся профессор. — Я лишь слегка ударил его вазой по голове, потому что защищался! Вы меня ещё и осуждать будете⁈

— Ох, нет… конечно, нет… полиция разберется, всё непременно выяснят… ещё раз приносим свои глубочайшие извинения…

Пока он бормотал и каялся перед профессором, меня и Эсфирь пристально рассматривали двое здоровяков.

Сомнений не возникло — это люди того самого Тараса Царёва, подручного Дома Стрелецких.

— Никогда! Слышите? НИ-КОГ-ДА! Никогда ноги моей не будет в вашей жалкой гостинице! — орал тем временем Троекуров, хватая чемодан и срывая клетчатый пиджак с вешалки. — Мы с детьми немедленно уходим! Ни секунды больше не хочу тут находиться! Где у вас телефон? Я заявлю в полицию!!

Он уже потеснил усатого управляющего, который всё никак не мог вымолить прощения, но тут путь профессору преградили верзилы Стрелецкого.

— Мы из охраны гостиницы, — заявил один из них. — При всём уважении, господин Троекуров, но какое отношение к вам имеют эти люди? — Его взгляд указан на меня и Эсфирь.

— Как это — какое⁈ — возмутился Троекуров. — Это мои родственники!

Верзила даже с места не двинулся.

— Проверка документов показала, что это дети Бринеров. Что вы на это скажете?

Профессор не смутился. Он даже глазом не моргнул.

— Вы глухой⁈ — рявкнул он, изображая такой праведный гнев, что даже актёр не сыграл бы лучше. — Я ж вам говорю, что это мои родственники! Думаете, у Бринеров не может быть далёких родственников? Я приютил этих несчастных детей! Они ни в чём не виноваты! Не они открыли червоточины, а их родители!

— Однако вы не имеете права их содержать, — с каменным лицом не сдавался верзила. — По суду никто не имеет права их содержать.

Но профессора сложно было выбить из колеи.

— А я их и не содержу! Они на меня работают! — Он опять махнул рукой в нашу сторону. — Алексей в моём магазине тестировщиком оружия устроился! Он гладиатор, посмотрите на него, какой крепкий! Отличный тестировщик оружия! А я каждый день тестирую оружие, мне нужен тестировщик ежечасно, даже в жалких гостиницах, вроде этой!

— По социальному рейтингу Бринеры имеют право работать только прислугой, — покачал головой верзила. — Они должны знать своё место.

Я посмотрел на него спокойно и выдержанно.

В моё время после таких слов он бы не понял, как сдох. Да он не посмел бы такое подумать, не то что сказать вслух. Хотя даже сейчас он вдруг опустил глаза, встретившись со мной взглядом, будто почуял, что я его запомнил не просто так.

Ну а Троекуров лишь ухмыльнулся.

— Алексей Бринер отлично знает своё место, поверьте мне. Вот, глядите.

Он быстро открыл чемодан и вынул оттуда кинжал.

А затем не глядя швырнул в меня.

Я схватил кинжал на лету, а потом метнул его в дверной косяк, аккурат над головой верзилы, буквально над его макушкой. Тот аж вздрогнул от глухого удара.

— Хорошее оружие,