улыбнуться и сделала шаг. Мостик качнулся, старое дерево скрипнуло под ногами. Никита и Антон протянули мне руки одновременно. Я вцепилась в обоих и шагнула на борт древней яхты, хотя больше всего мне хотелось отказаться от этой авантюры, пока не поздно. Похоже, от поездки я получу гораздо меньше удовольствия, чем рассчитывала. Нафантазировала себе шикарный отдых, а тут что-то вроде студенческого турпохода намечается. Хотя стимул у меня есть: кредит никто не отменял. Никита при мне оплатил первый взнос в банкомате по дороге на набережную, и я должна вытрясти из него или Антона что-нибудь ещё.

Начало положено, контакт есть. До моей руки Антон дотронулся и забраться на борт помог. Теперь надо ещё встретиться с ним взглядом. Мы обменялись улыбками, но Антон тут же повернулся к Диане.

— Иди сюда, трусиха. Не бойся, хватайся за руку.

Я старалась не слишком откровенно пялиться на пару. Никита обнял меня сзади за талию, прижимая к себе.

— Не замёрзла? — заботливо спросил он.

Я мотнула головой. Утро было тёплым, ласковое солнце согревало все вокруг, отражалось в серой речной воде, создавая на волнах причудливые блики.

Диана шагнула на мостик, протягивая руки вперёд. Антон со смехом втянул её на яхту, обнял, взъерошил волосы девушки, коснулся губами щеки.

Ведут они себя как вполне нормальная пара. Впрочем, Коля тоже вёл себя со мной так, будто отношения у нас серьёзнее некуда. А потому не стоит верить всему, что я вижу. Раз у Никиты, который хорошо знает друга, есть повод не доверять Антону, значит, все может быть совсем не таким, каким видится. Шеф может ошибаться, и если Никита ошибся — Антон просто не поддастся на какие-либо провокации. Я честно попытаюсь обратить на себя его внимание, а заодно уболтать Никиту заплатить мне за старания. Неделя в изоляции — приличный срок. Главное, не спешить, и тогда многого можно добиться.

Капитан показался нам только мельком — поздоровался и снова ушёл к штурвалу. Его помощник Жорик — худой, жилистый парень лет двадцати — занимался канатами и якорем и почти не обращал на нас внимания.

Каюта превзошла мои самые худшие ожидания. Спускаться туда пришлось по лестнице с перекладинами. Хорошо хоть, она оказалась металлической, а не древней деревянной — я бы уже и этому не удивилась. Никита слез первым и теперь очень своеобразно помогал мне, поддерживая за пятую точку, на которую все сыпались и сыпались приключения. Каюта оказалась крошечной, квадратной, метра два на два. К стенам крепились две деревянные кровати — и всё.

— Ничего не изменилось, — шеф обвел каюту широким жестом. — Всё те же нары. И тюфяки, кажется, тоже с того времени.

Он с сомнением посмотрел на грязные, засаленные матрасы.

— Надеюсь, там насекомых нет? — я брезгливо покосилась на них. — Клопов там, блох, вшей…

— Эля, не волнуйся, — сверху из люка свесилась голова Антона, закрывая собой свет. — Насекомых точно нет, проверено. И спальники я взял на всех, так что лежать на самом матрасе не придётся.

В его голосе слышались насмешливые нотки. Интересно, они относятся ко мне, Никите или к обоим? По-моему, Антон выбрал не лучший способ помириться с другом.

— Оставляйте вещи и поднимайтесь, — продолжил он. — Эле будет интересно посмотреть, как мы отплывем. А потом устроим завтрак. Никит, помнишь правило капитана?

— Оно ещё в силе? — с усмешкой спросил шеф.

— А что, тебе статус и состояние не позволяют? — Антон ухмыльнулся.

— Эля может подтвердить, что позволяют, — в тон ему ответил Никита.

— Теперь вижу, что у вас все серьёзно.

Антон исчез наверху.

Я машинально потянула шефа за рукав.

— Что за правило капитана?

— Тебе понравится, — широко улыбнулся Никита. — Правило гласит: яхта — дело мужское, поэтому готовить и драить палубу тоже должны мужчины. Помнится, студентов капитан Евгений Сергеевич заставлял заниматься уборкой. Говорил, что за нашу оплату он штат прислуги нанимать не может, так что — сами, ребята, всё сами. А девочки дышат воздухом или отдыхают в каютах.

Правило, конечно, хорошее, и мне оно действительно нравится. А какой девушке бы не понравилось? Только в такой каюте не хочется находиться дольше нескольких минут.

— Отдыхают? — я выразительно посмотрела на нары с грязными матрасами. — Ты говорил, у меня на съёмной квартире плохо? Так тут гораздо хуже.

— Тебе же сказали, будет спальный мешок. Чистый, — чуть раздражённо буркнул Никита. — Не в твоей ситуации высказывать претензии.

С этим я очень даже могла бы поспорить, особенно теперь, зная реальную ситуацию с карточной игрой Сокольникова. Шеф сам сказал, что я абсолютно не нужна счастливому победителю игры, да и вряд ли после написанного вчера заявления в полицию ко мне кто-то будет обращаться за Колиными долгами. Надо срочно переводить отношения на новый деловой уровень. Не хватало ещё, чтобы Никита всю неделю продолжал высказываться обо мне в таком духе!

— Серьёзно? — я покосилась на открытый люк над головой. Вроде никаких подозрительных теней не падает, но на всякий случай лучше говорить потише. — А почему я не могу предъявлять претензии? Диана — твоя сестра, а не моя, и мне, уж извини, все равно, за кого она собирается замуж и собирается ли вообще. Меня больше мои проблемы интересуют — с кредитом, работой и оплатой за квартиру. А получается, что я должна отрабатывать здесь Колин долг, хотя я к этому долгу вообще отношения не имею.

Никита потёр переносицу и поморщился так, будто рядом работала бормашина.

— Если помнишь, я оплатил часть твоих долгов и купил шмотки на очень приличную сумму, — сдержанно проговорил он. — Так что, считай, зарплату ты получила, и неплохую. Если результат поездки меня устроит — доплачу. А теперь пошли любоваться отплытием и завтракать. И если ещё раз назовёшь меня Китом — накажу.

Прозвучало это очень сексуально. Я оценивающе посмотрела на узкие кровати а-ля нары. По-моему, их можно использовать только по прямому назначению — для сна, каждый на своём койкоместе. Хотя насчёт нормального сна в этой каюте я сильно сомневаюсь.

— И как ты собираешься меня здесь наказывать? — полюбопытствовала я.

— Деньгами, — хмыкнул Никита.

Я фыркнула. Чего ещё ожидать от этого зануды? У него, похоже, всё сводится на деньги.

— Тебя все твои дамы Никитой называли? — поинтересовалась я. — Или возможны какие-то более фамильярные обращения? Котик, зайчик, чижик?

— Никакого зоопарка, — шеф притянул меня к себе, устроил руки на моих бёдрах. — И да, меня все называли Никитой.

— Кстати! — я подскочила. Как это мне раньше в голову не пришло? Надо срочно прояснить ситуацию. — А у тебя сейчас вообще кто-нибудь есть? Любовница, гражданская жена?