остановила их с весьма требовательным видом. Она была высокой и стройной. Из-под распахнутой магистерской мантии было видно белые брюки и рубаху, а также широкий пояс с множеством маленьких кармашков и крючков для инструментов. Вся она излучала надменность и высокомерие. Гвиг`Дарр чувствовала себя крайне неуютно, зато, Антонис, по-видимому, оказался в такой ситуации не впервые.

— Чего-то хочешь, кроме как поддеть меня?

Женщина слегка улыбнулась и перевела взгляд на Гвиг.

— Было бы неплохо, если бы вы как-нибудь наведались к нам в лазарет. Не хочу признавать, но работа действительно достойная и непростая. — Она снова посмотрела на Антониса. — Право твоё, но я надеюсь, ты поделишься своими достижениями с общественностью? Думаю найдутся те, кто пожелает повторить твой научный подвиг.

— Я уже готовлю материалы для Норксиса. Если захочешь посмотреть — бери у него. А лазарет, мы, может быть, и посетим, но позже. — Некромант совсем не выглядел дружелюбным.

— Что ж, хорошо. — Пропела Фелиция. — Ещё раз поздравляю тебя с успехом.

— Благодарю. — Процедил Антонис, после чего мягко взял Гвиг`Дарр за руку и потянул её в сторону лестницы, прошипев очень тихо что-то про стерву.

— Чего она тебе сделала? — Поинтересовалась Гвиг, когда они спустились на пролёт ниже. Антонис недовольно обернулся по сторонам, а после объяснил.

— Какое-то время мы с ней были близки. Я пытался строить отношения, надеялся на что-то серьёзное, возникали даже мысли о семье. Около двух лет мы были вместе, а потом я начал понимать, насколько плоха была эта затея. У неё сильный характер, и я тоже не из робких. В общем, сами не заметили, как всё перешло к сплошной ругани, оскорблениям, согласия вообще ни в чём не было: она не понимала меня, я — её. На плохой ноте всё закончилось, и до сих пор мы терпеть друг друга не можем. Фелиция превосходный лекарь. И живых с того света вытаскивает, и для нас очень много всего делает — в магистрате она совершенно заслуженно. Но сладить с ней может далеко не каждый.

— Как и с тобой, я так понимаю? — Спросила Гвиг. — Говорят, в ссоре всегда виноваты двое.

— Я бы так не сказал. То, что Фелиция — стерва, не секрет ни для кого в храме, да в городе об этом тоже слышали, а вот у меня довольно много друзей.

Гвиг промолчала, вспоминая, что Джанис говорила про него что-то похожее. Какое-то время они шли в полной тишине, пока на ум ей не пришёл ещё один вопрос.

— Скольких человек ты воскресил за всё время?

— Семерых, ты — восьмая. — Коротко ответил Антонис.

— И где они все сейчас?

— Трое здесь, в храме живут, двое — в Вильдерре, и ещё двое — в странствиях, скорей всего даже не в Гердейлии.

— И как вообще вы относитесь потом к своим воскрешённым? Что это за отношения считаются?

— У всех по-разному. Для кого-то они как дети, кто-то специально пытается воскресить того, с кем хочет стать парой. Чаще всего — это хорошая дружба, наставничество в каком-то роде. Посмотри на Норксиса. Столько лет прошло с момента, как он меня поднял, начал обучать некромантии, а до сих пор беспокоится о моих успехах. Да здесь в храме в основном все довольно дружны, но, как видишь, и исключения бывают. Постарайся избегать общения с неприятными личностями. Удивлён, кстати, что ты поладила с Джанис. Обычно она как-то сторонится моих созданий, а тут прямо подругой тебе стать готова.

Гвиг задумалась об этом снова. Джанис, может и сама того не зная, очень помогла ей. Тот вечер в таверне стал первым шагом на пути к возможной нормальной жизни, той самой, о которой здесь все твердили, к которой некроманты пытаются вернуть мёртвые тела. Конечно, ей совсем не хотелось говорить об этом лысому наглецу.

— Я пойду к себе. — Коротко ответила она.

— Может, тебе нужно с чем-то помочь? У тебя всё получается? — Забеспокоился Антонис.

— Что? Ты думаешь я не справляюсь с книгами? Всё у меня нормально. Ещё неделька-другая и хоть экзамен принимай по теории!

— Ладно. — Пожал плечами некромант, но ты в любом случае зови, если что. Я в ближайшее время не собираюсь покидать храм.

Спустившись на третий нижний этаж, Антонис оставил её и пошёл, очевидно, в свою комнату, Гвиг же быстрыми шагами преодолела ещё один пролёт, уже почти бегом добралась до двери и плотно закрыла её изнутри, задвинув мощный деревянный шпингалет. За неделю, проведённую в этой комнатушке, ей всё же удалось сделать её уютнее. Мешало отсутствие окна, однако, Гвиг начала понимать, что видит в темноте она теперь гораздо лучше, чем при жизни. Она очень быстро нашла и смогла зажечь свечи и масляную лампу, которую вчера принесла для неё Джанис, понимая, что магию подруга освоит ещё не скоро.

Изучая анатомию день за днём, неделю за неделей, Гвиг`Дарр стала обращать внимание на некоторые особенности воскрешённых тел, которых ранее не замечала. Помимо того, что немёртвые лучше видели в темноте, были сильнее физически, не нуждались в сне и пище, они также могли неестественно выкручивать конечности, быстро залечивать даже глубокие раны и делать некоторые вещи, которые живых мгновенно бы убили. Она добралась до того, что было нужно ей больше всего — строение глаз. Оказалось, что слёзная железа, находящаяся под бровью, в посмертии начинала работать гораздо хуже и выделяла лишь немного слизи для того, чтобы глаза не пересыхали. Поэтому немёртвые моргали гораздо реже живых и не могли плакать. Под влиянием некротической магии глазные яблоки могли двигаться и слегка подсвечивались.

Гвиг поняла, что примерно нужно сделать, чтобы вновь заставить железу функционировать нормально, но, как и говорил Антонис, ни одну подобную операцию невозможно успешно провести без колдовства. Немёртвые — полностью магические существа: сверхъестественная сила держала их тела в целостности, пульсировала внутри, заменяя кровь и воздух. Чтобы освоить такую медицину, необходимо было научиться управлять этой силой.

Она видела, как легко все в храме пользуются магией. Световые сферы отрываются от ладоней и взлетают под потолок, случайные порезы и царапины на коже срастаются сами собой, магические заряды различные по мощности, могут заменить и инструменты и оружие.

Пора было приступать к овладению этими хитростями, но на это у Гвиг почему-то всё не хватало решимости. Анатомия — не самая приятная наука, однако, она понятна и не таит в себе никаких особых загадок. Это просто строение человеческого тела, в том числе, её собственного. Магия же казалась ей страшной и даже мерзкой, ведь именно благодаря ей некроманты смогли оспорить сам