Подумав, я согласилась:

— Наверное, ты прав. Идем спать.

Клементьев меня уговорил, но не успокоил. До рассвета я почти не спала, ворочалась, чем, вероятно, нервировала Костика, и думала. И едва за окном посветлело, как подорвалась с постели и понеслась вниз. Администратора за стойкой все еще не было. Но вместе со мной в холл вошла ее сменщица.

Так, пора снова включать скандалистку.

— Девушка! У вас здесь хоть кто-нибудь работает?

— Что случилось? — видимо, прошлая ночь с бьющейся в истерике Галей и скорой еще была свежа в памяти девушки.

— Где ваша сменщица? — повысила я голос.

— Может, в туалет отошла? — предположила администратор, с облегчением выдохнув.

— Простите, у нее с желудком все нормально? Она целую ночь отсутствует.

— Я разберусь. Вам что-то нужно?

— Уже нет, — демонстративно вздернула я подбородок и пошла обратно в номер.

Костик, казалось, спал, но, услышав, как я вошла, сказал сонно:

— Вот же неуемная женщина.

— Администраторша так и не появилась. Как ты смотришь на утреннюю пробежку?

Клементьев проснулся моментально. Открыл глаза и уставился на меня так, будто впервые увидел.

— Ты чокнулась? Мне сорок лет, я старый больной человек. Какая к черту пробежка?

— Для здоровья полезно, — потянула я его за руку с дивана.

— Да поднимаюсь, поднимаюсь. Ваню берем?

— Пусть спит.

— Нет бы, мне дала поспать, — все еще ворчал Костик. — Все-таки Ваня моложе, его бы приобщала к здоровому образу жизни, а не старого алкоголика.

Пробежаться я, конечно, решила по вчерашнему маршруту. Ну, и осмотримся заодно. Если, конечно, такие спортсмены, как мы, не задохнутся через сотню метров. Еще и камни как-то для пробежки не особо предназначены, но я стойко терпела, а Костик терпел вместе со мной. То ли говорить не мог, то ли решил, что слова о моей неуемности на меня не действуют.

До скалы мы добрались быстро, хотя ночью казалось, что шла я долго. И чуйка меня снова не подвела. Небольшая толпа не давала увидеть, что там так привлекло внимание любопытных граждан.

По собственному опыту могу сказать, что чужое счастье собирает меньше народа.

— Ивонна, черт возьми, — сказал Костик так, будто я в чем-то виновата.

— А что я? — удивленно спросила и попыталась рассмотреть, что же там случилось.

Конечно, я предполагала, что увиденное мне не понравится. Но сейчас надо слиться с толпой.

Жаль, конечно, что я бинокль не захватила.

— Тебя трупы прямо притягивают. Или ты их, — вздохнул Клементьев.

Труп имелся в наличии. Но выглядел даже с такого расстояния как-то странно. У Костика, конечно, опыта с мертвецами больше, так что я посмотрела на него и увидела, как мой старший товарищ нахмурился. Видимо, не только я заметила странности.

И что больше всего привлекло мое внимание: вроде бы ближе к толпе, но при этом обособленно держались Мележ и Леша.

Благоверный глянул на меня так, как и Костик, будто я виновата, что тут нашли труп.

Женщина, скорее всего, упала со скалы. Но, как бы я не присматривалась, поняла сразу, что это не администратор гостиницы.

— Пойдем обратно, — шепнула Костику, который, кажется, готов был за голову схватиться, учитывая, что делала с потерпевшей наша доблестная милиция.

Надеюсь, на нашем очередном так называемом свидании Леша мне расскажет, что успел узнать. А сейчас опыт Клементьева — мой единственный союзник.

— Что думаешь? — спросила я, когда мы отошли.

— А ты?

— Девушка не похожа на только что почившую. И что-то с ее одеждой не так, — задумалась я.

— Ага, такую моя мама носила в начале девяностых, — ответил Костик. — И девушка мертва давно. Точно не скажу, но она будто оттаявшая. Бросили ее на берег, думаю, из-за этого, чтобы намочить. Только вот судмедэксперта, если он вообще есть в этот городишке, не обмануть. Зато для жителей сойдет.

— Подожди, — остановилась я, — ты хочешь сказать, что она мертва с девяностых?

— Я ничего не хочу сказать, учитывая, что видел тело только издали.

— Тогда, может, я могу вам помочь, — услышала знакомый голос за спиной, и в который раз за последние сутки показалось, что у меня галлюцинации.

Я медленно обернулась и открыла рот от удивления.

— Откуда ты здесь? — спросила, сразу обдумывая, как донести до неожиданного гостя мысль, что афишировать нас здесь не стоит.

— Самолет, потом машина. Еще вопросы?

— Какого черта, папа?

Позвонить он мне вчера забыл, но прилететь нет?

— Идем отсюда, — улыбнулся мне папуля.

— Куда? — не поняла я.

— В гостиницу я еще не успел заселиться, увидел здесь какой-то ажиотаж по дороге. Любопытство, — развел папочка руками.

— Труп видели? — взиравший до этого момента Костик повернулся к нам.

— Видел.

— И чем можете помочь?

Вот что бы я делала без Клементьева? Даже из головы вылетели все слова папули. А ведь его первая фраза была именно о помощи.

— Я знаю, чей это труп.

— Вы, Зигмунд Давидович, полны сюрпризов.

Папа Костика уважал, хотя я так и не поняла, чем наш остроумный патологоанатом заслужил такую привилегию.

Но сейчас я думала не о том.

— Это связано как-то с тем делом, когда Малиновский взял тебя за яйца?

Судя по выражению папиного лица, догадка оказалась верной.

— Эта девушка — жена Малиновского. Правда, должна она выглядеть лет на тридцать старше, но выглядит так же, как и в тот день, когда пропала.

Костик после папиных слов присвистнул:

— Даже я за столько лет работы с подобным не сталкивался.

Я же задумчиво посмотрела на скалу, потом на толпу. Демьяна Васильевича среди любопытных не было. Значит, до него еще не дошла информация. А вот с папой очень хотелось пообщаться. Почти тридцать лет… Может, он ошибся? Хотя слова «папа» и «ошибся» абсолютно противоположны по значению.

— А в этом забытом богом городишке пожрать где-нибудь можно? — спросил папа.

— В гостинице, — кивнула я.

— Только не заказывайте зеленый салат, — предупредил Костик.

— Так, — быстро сообразил мой проницательный родитель, — куда вы уже успели вляпаться?

— Абсолютно никуда, — подняла я руки.