сердце стучать отбойным молотком.

На улице быстро потемнело, и оглядевшись, я понял, что, двигаясь на автомате, пропустил нужный поворот, и забрёл куда-то в трущобы портового района. Улочки стали заметно уже, здания ниже, а камень стен сменился почерневшим от времени деревом. Пытаясь сориентироваться, я закружил по окрестностям, ища знакомые ориентиры. Кое как выбрался в новый город обратно к каменным домам и на одном из перекрёстков замер, вновь вспоминая карту города.

Правда, очень быстро меня вырвал из размышлений чей-то наглый гнусавый голос:

— Эй, мужик, огоньку не найдётся⁈

Послышался звон металлической цепи и что-то железное резко ударило по камню.

— Конечно найдётся, — произнёс я появившимся из темноты силуэтам, — сколько угодно.

А затем, почти с облегчением, дал накопившимся переживаниям, злости, страху и сомнениям вырваться наружу. Ничем не сдерживаемое пламя, усиленное благословением Воина, полыхнуло, распустившись словно бутон, затопило перекрёсток и осветило как днём искажённые гримасой ужаса лица грабителей…

* * *

— Порча городского имущества, — занудно перечислял сотрудник магистрата, — тридцать два квадратных метра брусчатки под замену, два столба опорных, два магических светильника…

— Они уже не работали, — вскинулся я.

— Не работали, не значит, — были уничтожены до состояния пепла, — нравоучительно произнёс чиновник, — помимо этого нанесён ущерб четырём домовладениям, и пятеро граждан города, убегая от вас, получили серьёзные травмы.

— Они пытались меня ограбить! — возмутился я.

— С ваших слов, — акцентировал внимание мужчина, — они же заявляют, что просто попросили у вас прикурить.

Спешно прилетевшая в магистрат Сильвия, услышав это, едва сдержала смех, скрыв его деликатным покашливанием. Она же и уточнила:

— А какие травмы получили эти граждане?

— Один, перепрыгивая забор, сломал ногу, другой, ослеплённый вспышкой, побежал прямо в стену, врезавшись в неё головой. Третий откусил себе язык и чуть не захлебнулся собственной кровью. Четвёртый, спрыгивая с забора, насадился задницей на забытую в саду лопату, а пятый, — тут чиновник вздохнул, — похоже помешался от страха, всё в том же саду залез в собачью будку, загрыз собаку и теперь отказывается из будки выходить. А там, между прочим, был здоровенный волкодав.

— Постойте, — тут же поднялась ректор академии, — значит непосредственно от произведённых профессором Локарисом магических манипуляций никто из этих пятерых не пострадал?

Чиновник поморщился но кивнул:

— Да, следов ожогов найдено не было.

— Тогда претензии к моему преподавателю должны быть сняты, они просили огонька, они его получили. Всё последующее дело рук и ног их самих и к моему преподавателю не относится.

— Госпожа Нодерляйн, но вы же понимаете, что если бы не огонь…

— Который они сами попросили! — Сильвия победно улыбнулась, — так что остаётся только брусчатка и домовладения. Что там, кстати?

— Требуется замена стеновой кладки и самой брусчатки.

— Хорошо, — кивнула магесса, — как посчитаете стоимость, я проверю и обяжу профессора Локариса выплатить весь ущерб. Только я действительно проверю.

С намёком закончила она.

Выйдя из магистрата, я посмотрел на светлеющее на востоке небо и понял, что со всеми этими похищениями, неудавшимся ограблением и отсидкой в застенках городской стражи и разборкой в магистрате, пропустил всю ночь и мне опять пора уже собираться на занятия.

— Вольдемар, Вольдемар… — покачала головой женщина, спустившись по ступеням вслед за мной и остановившись подле, — ну что ты творишь. Показал бы огнешар в руке, они сами бы разбежались.

— После того как меня в очередной раз ударили по голове и утащили в канализацию, предпочитаю показывать нечто более эффективное, — пробурчал я.

— Хм, — Сильвия задумалась, потом неопределённо дёрнула плечами, — ладно, может ты и прав. Единственно не поняла, чего они так обычного огня испугались?

— Ну, — почесал затылок, припоминая, — я злой был, и вот в инферно это всё выплеснулось и огонь он не как обычный огонь был, а вроде как какие-то фигуры огненные возникли, огненных змей, каких-то рогатых ещё тварей. Ну вернее это был огонь, но он формы принимал необычные, ну, похожие…

Я проклял себя за косноязычие, но Сильвия поняла. Испытующе поглядела, а затем спросила:

— И с каких пор ты получил сродство со стихией огня?

— Наверное с тех, как на моём плече метка Воина образовалась, — пожал плечами я.

Я уже не помнил, сообщал Сильвии о ней или нет, но особого удивления этому известию она не выказала. Пробормотала только:

— Интересно, значит Воин магам может такое даровать…

Похоже мысли её ушли в плоскость военного применения подобного знания, больно задумчивым стал взгляд.

— Сразу предупреждаю, я не знаю как вызвать расположение Воина, — выставил я перед собой руки, — мне просто повезло. Случайно, можно сказать.

— Да, Рагырда тоже так сказала.

* * *

Вернувшись в академию, так как домой идти смысла уже не было никакого, занятия начинались уже через пару часов, Нодерляйн снова затащила меня в свои апартаменты, в ультимативном порядке отправив в душ, отмываться от казённого дома. А когда я вышел, освежившийся и приободрившийся, то на столе меня уже ждала еда, а также прибывшая словно по волшебству понтийка.

Сильвия ей как раз заканчивала рассказывать события этой ночи и проректорша по внеучебной, обнажив крупные клыки, раскатисто похохатывала.

Однако, завидев меня, она тут же отбросила смех и недовольно рыкнула:

— Ты опять нашел приключения.

— Я уже говорил, — со вздохом произнёс я, — не они меня, а я их… тьфу, наоборот!

— Вот, вот, — произнесла понтийка, — и опять всё за тебя приходится расхлёбывать.

— И да, — взяла слово Нодерляйн, — хочу ещё кое что прояснить. Относительно прошлой, или уже, точнее сказать, позапрошлой ночи.

Я покивал, но ничего не ответил, так как на столе стояла еда, а я был чертовски голоден. Плюхнувшись на диван, тут же схватил с блюда холодную копчёную ногу какой-то птицы и стал с остервенением рвать зубами с неё мясо.

Ректорша переглянулась с проректоршей и снова произнесла:

— Не знаю, что ты там себе напридумывал, но произошедшее совершенно не означает, что мы теперь будем к тебе как-то по-другому относиться и делать какие-то поблажки. И сразу предупреждаю, чтобы потом не было никаких обид, никакими особыми чувствами мы к тебе не воспылали, просто сбросили лишнее напряжение, удовлетворили инстинкты, чутка расслабились. В имперской гвардии это обычное дело. Я понимаю, что гражданским это бывает трудно понять…

— Овово овафались, — перебил я её, не переставая жевать.

— Что? — брови женщины сошлись к переносице, в попытке понять сказанное.

Я прожевал очередную порцию мяса, проглотил и уже внятно повторил:

— Хорошо потрахались, говорю.

— То есть, ты не…

— Не переживаю о том, что меня использовали? Нет, конечно. Я, признаться, и сам хотел вас попросить слишком многого от меня не ждать. Если ещё когда понадобиться снять напряжение, — я готов, но семейная жизнь не мой выбор.

— Ну хорошо, если так, — с сомнением произнесла Сильвия.

— Угу, — я сыто рыгнул, бросив обглоданную кость на тарелку, — а раз этот вопрос мы прояснили, то может передадите мне вон ту бутылочку и тарелку с сыром?

Глава 8

Ничего, как говорится, не предвещало. Ярко светило солнце над стенами академии, чирикали птички, ветерок волнами гонял траву на газоне. Просто идеальное утро, для того чтобы плодотворно поработать. Думал я, подходя к дверям замка. Для основной массы студентов было ещё рановато и двор академии пустовал. Но стоило мне открыть дверь, как идиллия разом пропала.

— Лока-арис! — мимо меня, шелестя одеждами и нелепо махая руками, пролетела моя коллега, — профессор Родаблум, куратор «Б» группы.

Летела она как-то косо, была бледна и в целом, явно, не особо довольна. Остановившись на пороге, я проводил её взглядом и увидел, как она беспрепятственно нырнула в стену, пройдя сквозь неё словно там был не твёрдый камень, а иллюзия.

Тут мимо меня пронёсся следующий воздухоплаватель, — студент академии, с выпученными глазами и какой-то зеленоватый на вид. Он ничего не сказал, но я навсегда запомнил его полные муки страдания глаза.

— Локарис! — следом за студентом из противоположной стены показалась не кто-то, а целая проректор по внеучебной.

Одета она была в доспехи, а в руках сжимала два очень острых меча, которыми, виртуозно ругаясь, размахивала во все стороны.

— Привет, — поднял я руку, провожая хаотично вращающуюся понтийку взглядом. Та влетела в стену вслед за остальными, точно также без звука канув в толще камня.

— Помогите! — следом за Рагырдой пролетела первокурсница, находившаяся уже в полуобморочном