Уверенность Василия, что отца убили, о чем он настойчиво имногократно повторял каждому, кто это хотел слышать (Василий, вероятно,надеялся, что армия заступится за своего Верховного), не была и не могла бытьбредом пьяного. Он знал слишком много. Он знал, что заговорщики «организовалиболезнь» Сталина, он знал также, что его отец думал о готовящемся заговоре.Молодой генерал, знающий тайну смерти отца, мог сделаться знаменем, дажеорганизатором нового переворота против узурпаторов отцовской власти. Поэтомуего дни на воле оказались считанными.

Сначала постарались избавиться от него по-хорошему. Министробороны Булганин вызвал его к себе и предложил ему поехать в провинцию, в одиниз военных округов, но он отказался, желая остаться в Москве. Тогда егоразжаловали, арестовали и посадили в знаменитую теперь своим зверским режимомВладимирскую тюрьму. Это произошло через неполных два месяца после смертиСталина — 28 апреля 1953 года. Просидев там семь лет, он умер в ссылке в Казанив марте 1962 года.

Сестра его думает, что он умер от алкоголизма, но, увы, естьв мире еще и другая, более безжалостная болезнь — политика. От нее он скореевсего и умер…

Вернемся вновь к официальным документам.

В «Правительственном сообщении» от имени ЦК КПСС и СоветаМинистров, опубликованном только 4 марта 1953 года, сказано: «В ночь на 2-оемарта у товарища Сталина, когда он находился в Москве в своей квартире, произошлокровоизлияние в мозг, захватившее важные для жизни области мозга. ТоварищСталин потерял сознание. Развился паралич правой руки и ноги. Наступила потеряречи».

О тяжкой, смертельной болезни Сталина сообщают только начетвертый день, ибо фактически удар у Сталина был вечером 1 марта (смотритевыше рассказ Хрущева).

«Правительственное сообщение» о болезни Сталина, видно,составлено заговорщиками без консультации с врачами, иначе Сталин не потерял бысначала сознание, а потом речь. Для лечения Сталина создается комиссия извосьми врачей — академиков и профессоров. Во главе комиссии — новый министрздравоохранения СССР Третьяков и новый начальник Лечебно-санитарного управленияКремля Куперин. В сообщении говорится, что «лечение товарища Сталина проводитсяпод постоянным наблюдением Центрального Комитета КПСС и СоветскогоПравительства», то есть «вредительское лечение» исключается.

5 и 6 марта выходит несколько бюллетеней о ходе болезниСталина. Составленные на этот раз, по всей видимости, с использованием последнихи лучших медицинских учебников, бюллетени поражают подробностью и изобилиемнепонятных, сугубо медицинских терминов, частично тут же переведенных нарусский язык. За внешней озабоченностью ходом болезни Сталина и «энергичнымимерами» его лечения, иногда даже вызывающими частичное улучшение состояниябольного, чувствуется, что смерть Сталина — дело решенное. Так, бюллетень,составленный 5 марта, в день смерти, и опубликованный 6 марта, сообщает: «В 11часов 30 минут вторично наступил тяжелый коллапс, который был с трудомликвидирован соответствующими лечебными мероприятиями»; но даже: «В дальнейшемсердечно-сосудистые нарушения несколько уменьшились, хотя общее состояниепродолжало оставаться крайне тяжелым», — словом, дело клонится к летальномуисходу, но энергичные лечебные меры не дают еще Сталину умереть.

5 марта 1953 года Сталин умирает. Тогда наследники прибегаютк неслыханной мере: они создают совершенно новую комиссию академиков ипрофессоров из семи человек во главе с теми же Третьяковым и Купериным дляподтверждения правильности диагноза болезни Сталина и правильности его леченияпод руководством ЦК.

Комиссия дала авторитетное заключение: «Результатыпатологоанатомического исследования полностью подтверждают диагноз,поставленный профессорами-врачами, лечившими И. В. Сталина. Данныепатологоанатомического исследования установили необратимый характер болезниИ. В. Сталина с момента возникновения кровоизлияния в мозг. Поэтомупринятые энергичные меры лечения не могли дать положительный результат ипредотвратить роковой исход» («Известия», 7.03.53).

Это не врачи, а Берия и его соучастники заручилисьсвидетельством, чтобы доказать свое алиби. Они знали, что не только ВасилийСталин будет утверждать, что «они убили Сталина». Но одно то, что им понадобилосьтакое свидетельство, выдает их с головой.

Дворцовый переворот в ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 годапротив Сталина во многом напоминает дворцовый переворот против Павла I иего убийство в ночь с 11 на 12 марта 1801 года. Тогда восстала дворянская элитапротив жестокого царя, сейчас восстала сталинская элита против «отца иучителя», открыто угрожавшего «детоубийством». В этом последнем заключается иразница: дворянские заговорщики восстали, чтобы спасти Россию от тирана, асталинцы — чтобы спасти собственные головы.

Большинство заговорщиков против Павла были склонны сохранитьжизнь царю, если он подпишет манифест о добровольном отречении от престола(только при этом условии дал свое согласие на переворот сын Павла Александр);большинство заговорщиков против Сталина, вероятно, тоже сохранили бы ему жизнь,если бы он добровольно ушел со своих постов. Но Берия думал, что в создавшихсяусловиях лучший Сталин — Сталин мертвый. В свое оправдание он мог быпроцитировать и своего предшественника, организатора заговора против Павла,петербургского военного губернатора графа Палена, сказавшего в ночь заговорасвоим соучастникам: «Вспомните, господа, что нельзя сделать яичницу, неразбив яйца».

Даже объявления о наступлении новой эры после Павла и послеСталина перекликаются между собою. Обычная традиционная формула приестественном наследовании престола в старой России гласила, что сын будетуправлять в духе «незабвенного родителя нашего», но в манифесте 12 марта 1801года Александр I подчеркнул, что будет управлять по законам и «по сердцу»покойной государыни Екатерины II. Это означало либеральное управление.Заговорщики против Сталина в своем первом постановлении после его смертиотмежевываются от него тем, что умалчивают его имя и обещают управлять страной,руководствуясь «выработанной нашей партией политикой», а не «гениальнымиуказаниями» только что умершего «отца, учителя и вождя». При этом наследникипредупреждают против возможного «разброда и паники» (ничего, мол, страшного непроизошло!). Вот соответствующее место из Постановления совместного заседанияпленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР, Президиума Верховного Совета СССР от 7марта 1953 года:

«Центральный Комитет Коммунистической партии СоветскогоСоюза, Совет Министров Союза ССР, Президиум Верховного Совета СССР в этотрудное для нашей партии и страны время считают важнейшей задачей партии иправительства — обеспечение бесперебойного и правильного руководства… что всвою очередь требует… недопущения какого-либо разброда и паники, с тем чтобытаким образом безусловно обеспечить успешное проведение в жизнь выработаннойнашей партией и правительством политики как во внутренних делах нашей страны,так и в международных делах».

Таким образом, в этом первом, самом важном юридическом актео престолонаследии нет ни слова о Сталине, но есть обещания управлять так, каккогда-то управляла наша «государыня» — партия.