class="p1">Я остолбенела, держа руки в карманах своего лёгкого светло-серого плащика. Я носила его всегда почти с самого начала осени, даже порой в конце лета, и неважно, что на меня косились в особо жаркие дни. Плащ ведь можно расстегнуть, а под него надеть лёгкую маечку.

— Добрый день, Ангелина, — улыбнулся Полиан, слегка тревожно глядя на меня. — Как ты?

— Н-не очень, — помотала головой я.

— Присядем на скамейку?

Чтобы не отвечать, я кивнула, и мы пошли к стоящим возле корпуса скамьям, разделённым круглыми, пока ещё зелёными кустами. Та, которую мы заняли, оказалась ещё и под жиденькой рябинкой.

— Я хотел извиниться.

— Не надо, за тебя уже всё извинилось, — от волнения немного неправильно подбирая слова, ответила я, по-прежнему не вынимая рук из карманов и глядя в землю.

— Приходил Эльгасс, да?

— Приходил. И всё рассказал. И что машины не ваши, и что вы развлекаетесь так, и что меня просто не учли… ладно, бывает…

— Но ты не обижаешься?

Меня что-то тронуло за локоть. Я подавила желание отскочить и просто повернула голову, не глядя, впрочем, на Полиана.

— Мне кажется, что вы меня обманываете. Я вместе с тобой перевернулась в машине. Я видела… стекло, — я сглотнула. — А сейчас ты приходишь ко мне в универ, спокойно беседуешь… и…

Про внезапное исчезновение я говорить не хотела. В смысле, вслух. Потому что казалось, что если скажу — Полиан возмутится и сообщит, что такого не было. И я окажусь психом. Я опять отвернулась и уставилась в землю.

Парень вздохнул над моим плечом. Подёргал ногой, отчего колено запрыгало вверх-вниз. Потом стукнул ладонью по скамье.

— Но для меня правда раны не страшны! Потому что я волшебный.

— Волшебный? — угрюмо и недоверчиво переспросила я. Казалось, что он разговаривает со мной, как с ребёнком.

— Ну да, — в голосе проскользнула улыбка. — Помнишь, как я тогда растворился? Это очень ловкий трюк. Позволь мне тебе не рассказывать, как я это сделал, но это было нужно.

— Так ты всё-таки… — я подняла на него широко раскрытые глаза. — Растворился…

— Да, — довольно кивнул Полиан, как будто я признавала его заслуги. — Фокус. Я давно так умею. И стекло… знаешь про врачей, которые делают операции без разрезов? Руку окунают в пузо и там водят, водят, а потом вынимают — и ни одного шрама! Вот и у меня…

Я слушала и не могла поверить. Вот так просто всё рассказал, как было, не стал притворяться. И поведал секрет. Неужели так доверяет?

— Ты только никому не рассказывай, — обеспокоенно добавил он, посмотрев на меня. — Пожалуйста. Я стараюсь такие чудеса не показывать…

— Ладно, — я смотрела с интересом. Красивый, да ещё и волшебный… прямо как из другого мира! И расспрашивать ни о чём не хочется. Потому что всё на самом деле, скорее всего, до обыденности просто и банально, а пока не знаешь секрет — можешь верить в сказку. Так и сделаю.

— Ну что, проводить тебя домой? — предложил Полиан.

— Я вообще-то хотела ещё к бабушке заехать, — призналась я. — Это в другую сторону.

— А я сегодня свободен! — парень вскочил. — Да и погода замечательная! Поедем к бабушке! Где остановка?

— Вон вход в метро, — я махнула рукой и сделала первый шаг, чтобы идти. Но Полиан не спешил.

— Эээ… послушай, а можно как-нибудь добраться через автобус?

— А в чём дело? — я заинтересовалась.

— Да так… не люблю метро, — парень скривился и посмотрел вдаль.

— Почему?

— Боюсь закрытых пространств и когда нет неба над головой, — признался Полиан. Ого! Я раньше думала, что он вообще ничего не боится, а тут… звучит как-то неправдоподобно.

— Клаустрофобия? — сочувственно сказала я.

— Да… — он передёрнул плечами, сунул руки в карманы джинсов. Посмотрел на меня как-то боком, осторожно, словно с надеждой.

— Тогда… пока? — спросила я.

Парень ещё некоторое время покачался с пятки на носок, покривился, повжимал голову в плечи — потом встряхнулся и заявил.

— Ну нет. Я трус — или слабак? Я хотел сказать… пошли! Фат с ними, со страхами!

— Нет, не надо, если клаустрофобия! — перепугалась я. — А вдруг тебе плохо станет, что я тогда…

— Не станет, — успокоил меня он, кладя руку на плечо. — Нет у меня болезни, просто не люблю тоннели, и всё. Поехали.

В метро он вёл себя вполне нормально — когда мы вошли, сразу пробились в угол, что в конце последнего вагона, встали так, чтобы никому особо не мешать, и добрались до конечной. Полиан постоянно озирался, как будто выискивал кого-то в толпе, а я то и дело украдкой поглядывала вверх, на него. И думала, что, наверное, с ним в метро или в тоннеле что-то случилось в детстве, вот он и переживает. Не надо было ехать…

В этот день я всё-таки спросила номер его телефона, на что он помялся и ответил, что у него нет. Не любит механизмы, такое дело… Я удивилась, но не стала расспрашивать — просто сообщила, что буду не против его компании, если что. Он радостно заверил меня, что обязательно придёт ещё раз, потом заявил, что «Ух, как же я рад, что ты не сердишься! Так боялся, что перестанешь с нами общаться!..», помахал рукой и удалился.

В пятницу они заявились вдвоём — немного забавный Полиан и неизменно элегантный Лезар. Встретили меня возле дома после занятий. Такие милые, вежливые, и ещё осталась виноватинка во взгляде. Мне даже как-то неловко стало. Я тотчас предложила сделать для каждого из них самый настоящий, в красках, портрет на листе бумаги формата А3. Лезар принял предложение с достоинством, Полиан сказал «Ну конечно, я хочу!». И мы пошли опять в ту самую кафешку, где сидели в первый раз. В «Сладкие орешки».

Вечер выдался просто изумительным. Мы поедали какие-то фирменные орешки (угощал Лезар), болтали о ерунде, смеялись и критиковали мои рисунки. В смысле, критиковала главным образом я, ребята хвалили. И тот большой портрет, который я в тот день рисовала для Полиана, они осыпали множеством комплиментов. Честно говоря, в нашу сторону поглядывали многие посетители, а некоторые даже подходили, пытаясь заглянуть в альбом и посмотреть, как у меня получается этот прекрасный юноша.

Вот только мне опять в рисунке чего-то не хватало.

Дни потекли весело. Я почти позабыла об аварии и наслаждалась обществом двух интересных людей. Специально не расспрашивая их ни о чём, потому что мне нравился ореол тайны, их окружающий. Они никогда не сообщали о том, что придут, появлялись всегда в незапланированном месте в незапланированное время. Я даже придумала, будто они — мои волшебные