— Нет-нет… — он двинулся, поморщился, потом сделал вялый приглашающий жест. — Иди сюда… не паникуй. Всё в порядке. Ты поцарапалась? Было много стекла…

— Я не поцарапалась, со мной вообще всё в порядке! — срывающимся голосом ответила я. — У тебя…

— Я знаю, — он прислонился здоровым боком к машине. Автомобиль лежал возле обочины, метрах в пяти, действительно колёсами вверх. Вплотную к нему росла сосна, которую обступали густые кусты. — Не бойся. В правую половину попала… там, где лёгкое. Эх… хорошо, что не в сердце.

Лёгкое?! Да он, наверное, задыхается! Хотя вроде говорит нормально, нет никаких хрипов.

— Ну хватит, — должно быть, я выглядела ужасно — заплаканная, перепуганная — хуже, чем он со стеклом в спине. Полиан смотрел внимательно, держал меня за плечо одной рукой, второй упираясь в землю. — Перестань. Всё со мной будет нормально. Мы таких ран не боимся.

— Тебе скорую нужно…

— Не нужно, — он мотнул головой. — Сейчас тебе надо ехать домой. Видишь остановку? Иди туда и жди. Автобус доставит тебя в город.

— А как же ты?! — я вовсе не собиралась оставлять человека в таком состоянии одного, даже не вызвав ему врача.

— За мной приедут. Я не хочу, чтобы ты видела, кто это. Знание может быть опасным.

— Что ты мелешь… — я начала терять суть его слов. — Сейчас я найду телефон и позвоню в скорую, — не медля ни секунды, я опять поползла в салон и выудила сумку. Мобильник был в порядке, сеть присутствовала, и это меня порадовало.

— Ангелина! — это было сказано громче. Он выхватил телефон. — Я сказал, нет! Иди к остановке, иначе я сам тебя туда поведу!

И Полиан начал вставать. Точнее, попытался начать. Но не смог — упал обратно, стукнулся спиной, согнулся и застонал.

— Что ты делаешь, перестань!!! — я бросилась к нему, схватила за плечи. — Не двигайся только! Тебе же нельзя! Ну Полиан, как ты не понимаешь!..

Я уже откровенно рыдала, сама понимая, что нахожусь на грани истерики. Полиан поднял на меня мутный взгляд.

— Сама не доедешь… — покачал головой он. — Звони в милицию… сообщи об аварии, скажи, что выжила. И… не забудь сказать, что была плохо со мной знакома. Если будут спрашивать — ты растерялась, не заметила, куда я исчез, и не знаешь, где меня искать.

Я плакала. Потому что парень нёс бред, и я не знала, что делать. Когда попыталась забрать телефон, он не отдал — крепко сжал ладонь. Потом схватил меня за руку.

— Извини, ладно? За то, что втащил тебя в передрягу. Ф-фат!.. Я же не знал, что эти идиоты… вот врезал бы сейчас… — он посмотрел куда-то в сторону, зло хмыкнул. Потом вперился в меня взглядом. Поднял вторую руку, вцепился в мои плечи. — Хорошо. Звони куда хочешь. Только молчи о том, что увидишь. Пож-жалуйста!!! — последнее слово он сказал с нажимом, через сжатые зубы. Отпустил руки. Я заметила, что телефон уже лежит на земле — Полиан его отпустил.

А потом он сделал глубокий вдох, закрыл глаза… расслабился, так, что голова откинулась на железное покорёженное крыло и стукнулась о него… и исчез.

Кусок стекла упал на землю и замер.

Полиана не было. Его тело как будто вмиг стало невидимым, растворилось в воздухе.

Я протянула руку к телефону и схватила его, а потом побежала подальше от машины.

ГЛАВА ВТОРАЯ. Про вампиров и штампованное мышление

Неделю я сидела дома. В смысле, исправно ходила в университет, но после него — никуда. Ни в переход, ни даже просто на улицу, порисовать своих любимых людей.

В тот вечер, когда я вернулась домой, мама пришла в ужас. У меня были красные заплаканные глаза, растрёпанные волосы, одежда в земле, отсутствующий взгляд. Я беспрерывно хлюпала носом и отказывалась отвечать на вопросы. Но когда поняла, что мама сейчас вызовет скорую, всё же поведала ей о драке возле перехода, в которой участвовали мои друзья и какие-то незнакомцы. Мол, я вовремя успела убежать, но кто-то землёй кинул, а у одного был нож, и я очень испугалась… и вообще, не трогайте меня, пожалуйста.

Мама высказала своё мнение о дворовой компании (она не очень уважала их), посидела рядом с моей постелью, сделала чай и ушла. Она верила, что у меня может случиться шок от простой дворовой драки, потому что я росла в скорлупе, ограждающей меня от всех возможных невзгод. Я завалилась спать. На учёбу пошла в плохом виде, и на меня странно косились. Но ничего не спрашивали. Всё-таки пока я ещё не успела завести друзей в группе, и близких людей не было.

Звонила сестра, от имени себя и всей семьи пыталась выведать, как я себя чувствую и не приехать ли в гости. Я отказывалась. Мне нужно было одиночество и чтобы меня поменьше трогали. Да и как лгать в лицо людям, которые приедут ко мне с печеньем и искренней заботой?

Иногда мне казалось, что я схожу с ума. Я всё могла объяснить: трясущиеся руки и колени — авария была серьёзной и я могла умереть, так что запоздалый страх — это нормально. То, что я порой веду себя как сомнамбула — банальный шок, это проходит. Но…

Где Полиан?

Я вообще не представляла, что с ним случилось. Он… действительно растворился прямо на моих глазах, не уходил, не взлетал и не проваливался под землю! Я помню! И он попросил никому не говорить об этом. Значит, зрение меня не обмануло — и правда, произошло что-то мистическое.

Но когда я начинала об этом думать, мне становилось ещё хуже. Я пыталась рисовать — так, по памяти, или выдумывала лица. Но первые дни рука немного дрожала, а потом я поняла, что просто не хочу ничего делать.

Как теперь узнать, что случилось на самом деле? У кого спросить про Полиана? Я не могу позвонить ни ему, ни даже Лезару. До сих пор не знаю, что случилось с машиной. Я отбежала очень далеко, потом села на лавку на остановке и принялась плакать. А когда какая-то сердобольная женщина стала меня утешать, я сказала, что произошла авария, а я как раз мимо шла и упала прямо в землю. Думала, что меня придавило, что выжила только чудом. А назад — не пойду, хоть режьте.

Кто-то, наверное, вызвал и милицию, и скорую на всякий случай — но я не вернулась. В прострации доехала до