— Лиз! — протестующе покачала головой Санни.

Я чувствовала, как пылают мои щеки, но мне уже было все равно, что подумают обо мне ребята. Я была уверена в своей правоте.

— Вот почему подвал так наглухо закрыт, — запальчиво продолжала я. — Наверное, Джек Снагг запер его и выбросил ключи. И с тех пор подвал больше не открывали… Мы должны открыть его! — выкрикнула я и вскочила с места, чтобы посмотреть каждому в лицо.

Ник выглядел надменно-скептическим, Санни — встревоженной, Элмо — сомневающимся. А Уилс Раис просто застыл с открытым ртом.

— Лиз, мне кажется гораздо более вероятным, что Мона Снагг просто уехала, — немного погодя осторожно проговорил он. — Кроме того, гм-гм… не забывай, что Тилберри Оттерс тоже внезапно покинул Рейвен-Хилл и как раз в то же самое время.

— Может, Лиз думает, что этот мясник убил заодно и Тилберри Оттерса? — небрежно бросил Ник. — Потому что, зачем ограничиваться одним покойничком, если их может быть два?

Уилс Раис протестующе крякнул.

Элмо взглянул на него и нахмурился. Ему не хотелось становиться на сторону Уилса.

— Послушайте, чем высмеивать Лиз, может, лучше вместе подумаем над тем, что она говорит? — смущенно предложил он.

— О, Господи, Элмо! И ты туда же! — простонала Санни.

— Я говорю не о трупах и призраках и всякой такой всячине, — поспешил пояснить Элмо. — Но, да будет вам известно, очень многие вполне нормальные, серьезные люди действительно считают, что дома, и в особенности старые дома, как бы сохраняют особую атмосферу. И зависит она от того, кто в них жил.

— Это тоже чепуха на постном масле, — отмахнулся Ник.

— Не знаю, — сказала Санни. — Но в некоторых домах ощущаешь благоприятную обстановку, а в других — враждебность. Так на самом деле бывает.

— Вот именно, — обрадовался Элмо. — Вот я и говорю, что, может быть, в доме Эбнера Кейна накопилась плохая эмоциональная атмосфера из-за прошлых трагедий. И по этой самой причине все случайности и совпадения, с которыми мы сталкиваемся, — например, совпадение первых букв наших имен с инициалами героев «На грани срыва», или болезнь Тома, или упавшие тарелки — все это воспринимается как нечто странное, подозрительное, а не как случайность. Как ты думаешь, Лиз, может, все дело в этом? — обернулся он ко мне.

— Может быть, и так, — согласилась я наконец, покусывая губы. А потом посмотрела ему прямо в глаза. — Но я ведь правда видела эту женщину в красном клетчатом платье. И я все-таки думаю, что мы должны заставить Эбнера открыть дверь подвала.

Ник, отчаявшись, махнул рукой.

— Зря стараешься, Элмо. Это безнадежный случай. Советую бросить. Твоя идея интересна, но от нее нам нет никакого толку. Мы даже не знаем точно, в чем, собственно, состоит дело этого «Дома ужасов». Мы не знаем, действительно ли с ним связаны какие-то прошлые трагедии, так? Мы только поверили Эбнеру на слово, да еще откопали пару строчек в старой газете — только и всего.

Но Элмо уже не слушал его — он лихорадочно пробегал глазами пожелтевшую страницу старого номера «Пера». Потом немного расправил раскрытую подшивку и отчего-то тихонько ахнул.

— Нет, не только и всего, Ник, — воскликнул он. — Вот эта вырезка у внутреннего края страницы объясняет заголовок статьи. Я ее сначала не заметил — она как раз приходится на сгиб у переплета. Эбнер был прав, говоря о капитане Элиасе Кинге и его темном прошлом. И, судя по всему, Кинг действительно исчез, бросив все свои деньги.

Элмо опять углубился в чтение. Ник нетерпеливо забарабанил длинными пальцами по столу. Уилс Раис, склонившийся над своими газетами, покачал головой.

На лице Элмо появилась усмешка.

— Ха, неудивительно, что они назвали этот дом «Домом ужасов», — воскликнул он. — После того, как Кинг исчез, дом пустовал лет семь-восемь. Потом, наконец, хозяина объявили предположительно умершим, а дом продали. Следующий владелец оставил дом через полгода, заявляя, что в нем нечисто, водятся привидения. Потом опять, через многие десятки лет, он был продан…

— Да? — на этот раз Ник заинтересовался всерьез. Он наклонился к Элмо, его темные глаза возбужденно заблестели. Элмо подергал себя за нижнюю губу.

— Супруги, купившие дом, превратили его в пансион для неженатых мужчин, — медленно продолжал он. — И все как будто шло отлично, пока в один прекрасный день соседи не заметили, что уже довольно долгое время ни один из жильцов не показывается из дома. Полиция взломала двери. Все семеро были найдены в доме — мертвыми.

— Что?! — даже невозмутимое спокойствие Санни дало трещину.

— Некоторые из них лежали в кроватях. Один был найден в кухне, еще один — в гостиной. Казалось, что все они умерли от какой-то таинственной болезни, — Элмо бросил многозначительный взгляд на Ника.

Тот облизнул пересохшие губы.

— Может, какой-то особый грипп или еще что-нибудь в этом роде, — предположил он. — В то время о таких болезнях знали немного.

— Возможно, — согласился Элмо. Но при этом очень серьезно посмотрел на меня.

— Там еще что-нибудь есть? — с трудом смогла выдавить я.

— Больше ничего, — ответил Элмо. Его бледность просвечивала даже сквозь веснушки. — Придется мне продолжить поиски. Я займусь этим завтра после школы и в выходные.

— Какой смысл? — раздраженно пожал плечами Ник.

— Вот именно, — вставил Уилс Раис, глядя на Элмо поверх очков.

— Ну, во-первых, это интересно, — громко отчеканил Элмо. — Если не для вас, то, по крайней мере, для меня. Во-вторых, я уже сказал отцу, что напишу статью про дом Эбнера Кейна и про все эти совпадения, поэтому такая информация будет мне очень кстати. И в-третьих…

Он замолчал, но я-то знала, о чем он собирался сказать. В-третьих, слишком много странных событий произошло в доме 81 по Крейгенд-роуд с тех пор, как мы начали в нем работать. Включая и то, что двое из нашей «Великолепной шестерки» были выведены из строя. И Элмо хотел узнать об этом доме все, что только можно о нем узнать до понедельника, когда нам снова придется туда идти.

* * *

В пятницу ни Ришель, ни Том в школу не пришли. Я старалась заставить себя не думать о них. И еще не думать о «На грани срыва», о Моне Снагг, о подвале в доме Кейна. Но вопреки всем моим стараниям мысли об этом продолжали назойливо вертеться в голове. Казалось, будто все происходит не наяву, а в каком-то тягостном сне.

Я была не в состоянии сосредоточиться, поэтому обрадовалась, когда, наконец, зазвенел звонок с последнего урока и я смогла уйти из класса. Как лунатик, я побрела к школьным воротам.

— Пока, Лиз. Увидимся в понедельник, — крикнула, обгоняя меня, Санни.

Она, как всегда, спешила в свой спортзал. Я смотрела, как она легкой трусцой удаляется вдоль по улице — энергичная, собранная, здравомыслящая. Я почувствовала себя очень одинокой.