Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вверху от ветра изгибались огромные деревья, на ветвях которых сидели луннокожие существа. Их глаза были полны ночной тьмы, рты напоминали рваные рты, полные черной крови. Они улыбались, и уголки губ расходились до самых ушей. Спутанные седые волосы закрывали часть лиц, опускались на костлявые плечи и спины.
— Иди к нам, девочка! Иди к нам!
— Идите к цуми, — не растерялась я.
За Вратами каждый раз сталкиваешься с какой-то нечистью, норовящей сделать какую-нибудь пакость. Но, если знаешь, как с ней обходится, то можно не бояться.
Луннокожие захихикали, начали толкать друг друга локтями, но спускаться ко мне не решились: то ли кумихимо заставил призадуматься, то ли настрой и уровень рёку.
Прислушавшись к ощущениям, я двинулась вперед, стараясь почувствовать Рё. Отсюда можно пронаблюдать за ним с безопасного расстояния.
Однако через некоторое время я поняла, что эта сволочь хорошо спряталась. Ладно… Врагу не сдается наш гордый «Самурай».
Остановившись, мысленно потянулась к человеку, который однозначно мне не обрадуется, но отзовется. И сможет сделать куда больше, чем я сама.
Несколько секунд казалось, что ничего вообще не происходит. Но потом зашелестели чьи-то шаги, и я почувствовала дыхание за спиной.
— Так и знал, что не дашь поспать, — произнес Эйтаро, обходя меня.
А выглядит очень ничего. Он точно беглец и все такое? Стоит весь такой из себя в шелковом кимоно расшитом белыми тиграми. Нет, конечно, не императорский наряд, но держится так, словно только что вышел из зала коронации.
Черные волосы водопадом спускались по спине. Над лицом словно и правда поработали слуги кого-то из уважаемых господ, чтобы сохранить молодость и привлекательность.
И тут же меня полоснуло озарением: боги, дело не в массажистах и процедурах с маслами и порошками. Просто рёку. Рёку, которая бьет через край; которая вернулась спустя столько лет и наполнила силой его от макушки до пяток. Поэтому и выглядит как прекрасный лотос на реке моей жизни, в то время, как остальные бодро плюхаются в этой самой реке. В том числе я сама.
— Ты на меня так смотришь, будто решаешь, какого яду налить и поднести, — лениво заметил Эйтаро. Правда, его взгляд совершенно не сочетался с тоном.
Он прекрасно понимал, что я его сюда позвала не просто так.
— Нет, дело не в этом, — ответила, не желая вести глупые словесные перепалки. — Дело куда серьёзнее. Отряд. Граница. Цуми. Гибель всех, кроме Рё Юичи.
Ещё несколько минут я дополняла основное деталями. C Эйтаро вмиг слетело все притворное ехидство, уступив место напряженному вниманию.
О смерти Санта и Ордо мне тоже пришлось сказать. Постаралась помягче, не зная, какая последует реакция. Она последовала… только несказанно меня удивила.
— Вот как… Ты видела Йонри?
Я помотала головой.
— Тогда у нас есть не смерть сейваненов, а неизвестность. Сейванен мёртв только тогда, когда видишь его труп.
«Тоже мне смотрительская мудрость, — мысленно хмыкнула я, — умник».
Но при этом возражать не стала, потому что подсознательно сама хотела верить: здоровяк Ордо и обаятельный Сант живы.
— Нам бы догнать Рё, — осторожно подтолкнула Эйтаро к действиям, но спустя пару секунд поняла, что зря.
Разговаривая все это время со мной, он к чему-то все время прислушивался. Глаза меняли цвет: от вечернего янтаря до благородной смолы, в черноте которой можно потеряться. Кожа сменила свой здоровый цвет на ёкайскую белизну. Сквозь кожу начались проявляться вены, по которым неслась шаманская рёку.
Мне оставалось только замереть и смотреть на него во все глаза.
— Он не ушел далеко, — хрипло произнес Эйтаро.
Повернул голову в сторону резким движением, больше подходящим зверю, чем человеку. Впрочем, чем больше внутри него бурлила рёку, тем сильнее менялась его внешность.
— За мной, — коротко приказал он и рванул куда-то вправо.
Даже если я и хотела что-то возразить, то просто не успела. Ругнувшись, кинулась за ним, практически не разбирая дороги.
Сверху доносилось хихиканье луннокожих. Они бежали по веткам и с любопытством наблюдали за нами. Мне же это было совсем неинтересно, потому что главное — не упустить Эйтаро.
Цумиева скорость. Цумиевы волосы на ветру. Цумиево кимоно с такими же цумиевыми тиграми. Он летел на собственной рёку, даже не задумываясь, что мне приходится нестись на своих двоих.
«А, собственно, почему так?» — мелькнула мысль.
Я швырнула на землю несколько кандзи, слившихся в один «Скорость» и стала на него. Качнуло так, что можно было грохнуться, однако я удержала равновесие. Не зря же столько училась владеть собственным телом!
Ветер бил прямо в лицо, но за Вратами все не так, как на земле. Тут только горячило кровь и разносило её огонь по всему телу. Впереди летела непроглядная тьма, за ней — фиолетовые искры. Рассмотреть в этой бешеной гонке меня и Эйтаро было просто невозможно.
В какой момент, когда я уже потеряла счет времени, Эйтаро остановился. У меня так молниеносно притормозить не получилось, поэтому стальные пальцы на плече оказались очень кстати.
Я невольно напряглась. Как-то так сложилось, что мужчины, касавшиеся меня, редко несли что хорошее. Но Эйтаро не читал мыслей и явно не стремился причинить вред.
— Смотри, — хрипло прошептал он. — Видишь?
«Ничего не вижу», — чуть не брякнула я, но тут же слова застряли в горле.
Потому что именно в этот момент взгляд упал на… город. Да-да, самый настоящий город. Центральная площадь, храмы, изогнутые крыши пагод, узкие улочки, лестницы, пересекающие кварталы. Слева — сад, справа — дворец. Если глянуть дальше, то виднеются маленькие домики и лавчонки.
Только вот город стоял среди тьмы, и каждое строение излучало мертвенный свет. Такой… гнилой, жуткий. От такого насквозь продирает, хочется передёрнуть плечами.
Мёртвый-мёртвый город. Такое впечатление, что его построили из пепла и земли, вдохнув свет погребальных огней.
— Вижу, — ответила я пересохшими губами. — Только вот никогда раньше не видела ничего подобного.
Некоторое время Эйтаро молчал, но потом всё же сказал:
— Я тоже.
С одной стороны, не умничает. С другой… лучше бы ты молчал. Потому что сказанное ну никак не настраивает на бодрый лад.
— Ну и что будем делать? — еле слышно спросила я.
— А кто у нас тут демонстрирует слабоумие и отвагу?
Поборов желание совершенно не по-аристократически пнуть его, взяла себя в руки и… с губ сорвалось само:
— Смотри, это же он!
Глава 5
Он шел медленно и какими-то угловатыми рывками. Такое впечатление движение причиняло ему боль или какое-то крайнее неудобство. Рёбра под лохмотьями так и ходили ходуном. То, что находилось под ними,